Теперь же она, пришпоривая Кахо, мчалась по узкой, извилистой дорожке, пока наконец не подъехала к табору.

Воевода уже ждал ее, и Летиция догадалась, что о ее приезде его заранее оповестили востроглазые цыганята.

Она поздоровалась с ним и передала Кахо на попечение молодых парнишек, которые, она знала, будут старательно заботиться о таком замечательном жеребце.

— Я все подготовил, как вы просили, ваше высочество, — сказал воевода.

— Вы очень добры, — ответила Летиция по-цыгански.

Улыбнувшись, воевода подвел ее к красиво расписанной кибитке.

— Она в полном вашем распоряжении, — сказал он, — и вы можете пользоваться ею сколько угодно, ваше высочество.

Летиция еще раз поблагодарила его и, войдя в кибитку, убедилась, что внутри она тоже украшена.

Стены были расписаны орнаментом с цветами и птицами, окна занавешены пестрой тканью, а на полу лежал ковер ручной работы, достойный украсить любые дворцовые покои.

Одна из цыганок принесла Летиции ее сверток. Летиция развернула его и достала свой цыганский наряд.

Женщина так и ахнула от восторга:

— Ну и красота! Любая благородная дама вроде вас будет выглядеть в нем в точности, как одна из нас! Нет, скорее как какая-нибудь из наших русских сестер!..

— Именно так мне и хотелось бы выглядеть, — заметила Летиция. — Танцовщицей!

Она захватила и пышную нижнюю юбку, которую собиралась надеть под более длинную верхнюю.

К счастью, обе они были куплены в те дни, когда семья их еще не знала нужды, и были просто восхитительны.

Летиция сняла костюм для верховой езды и с помощью цыганки облачилась в нижнюю юбку, блузку с длинными рукавами и красную шелковую верхнюю юбку, расшитую бесчисленными сверкающими блестками.

Ее тонкую талию обхватил черный корсаж, и цыганка выпустила из-под выреза пышные оборки блузки, отчего девушка стала казаться еще изящнее и элегантнее.

Цыганка вынула у нее из прически шпильки, и волосы тяжелой темной волной упали на плечи.

Она расчесывала их до тех пор, пока, казалось, каждый волосок не затрещал от электричества и не зажил какой-то своей, отдельной жизнью.

Потом цыганка обвязала волну черных волос красными лентами и покрыла голову Летиции красным платком с пришитыми к нему по краям золотыми монетками.

Может, от возбуждения, а возможно, от того, что этот красный платок необыкновенно шел ей, глаза девушки стали казаться просто огромными на узком личике, а кожа — ослепительно белой, особенно рядом со смуглокожей цыганкой.

Наконец Летиция надела крохотные красные туфельки с завязками, украшенными золотыми монетками, и браслеты на запястья и щиколотки.

Цыганка отступила на шаг и захлопала в ладоши.

— О, такая благородная дама, а в точности похожа на цыганку!

— Ты уверена?

— Да. И очень красивая. Цыганка, но только не венгерская, а русская!

— Этого я и добивалась, — пробормотала Летиция.

Одевалась она довольно долго и, выйдя из кибитки, увидела, что воевода ждет ее.

— Его величество прибыл, — сказал он. Летиция наряжалась столь самозабвенно, что почти уже забыла о короле.

— Так он уже в замке? — воскликнула она.

— Да. И встречен двумя джентльменами, с которыми еще трое слуг. Сам его величество прибыл в сопровождении лишь двоих людей.

Летиция улыбнулась. На это она и рассчитывала. Чем меньше людей будет в замке, тем проще ей привести в исполнение свой план.

— Мои мальчики наблюдают за замком, — сказал воевода. — За всем, что там происходит. Они доложили, что через несколько минут его величество сядет обедать.

Летиции было известно — хотя воевода ей об этом не говорил, — что принц Кловики в замке не останется, а возвратится домой.

А это означало, что выехать ему придется пораньше, так как путь предстоит не близкий. И тогда король останется один.

Она также знала, что лорд-канцлер терпеть не мог засиживаться допоздна, к тому же завтра его ждал довольно утомительный день. Так что он наверняка отправится отдыхать пораньше и вряд ли станет докучать королю беседами.

Итак, все складывалось самым благоприятным для нее образом. Несмотря на это, она нервничала и боялась.

Очевидно, это отражалось на ее лице, потому что воевода, окинув ее испытующим взором, заметил:

— Страх всегда разрушителен. Верьте в себя и ничего не бойтесь!

— Постараюсь, — пробормотала Летиция.

— Если судьба будет к нам благосклонна, все получится. Все-все сбудется…

Воевода произнес эти слова медленно, с какой-то особой убежденностью в голосе, и повел Летицию к костру. Девушка поняла, что ее приглашают разделить трапезу.

Им с воеводой подали кресла, остальные же расселись прямо на земле. Едой обносили молоденькие цыганки.

Она знала, что цыгане в еду добавляют свежую зелень и разные ароматные травки, и ей даже показалось, что она различает вкус некоторых из них. Но как называются все эти приправы, придающие мясу столь восхитительный вкус и аромат, понятия не имела. После тушеного мяса подавали засахаренные фрукты с медом.

День померк, на небе высыпали звезды, и стала всходить луна. Летиция поднялась.

— Так вы будете ждать моего сигнала?

Воевода последовал ее примеру, тоже поднялся и ответил:

— Сделаем все в точности так, как вы просили, ваше высочество!

Заметив на лице девушки нерешительность, он добавил:

— Мы благословляем вас! И высшие волшебные силы тоже на вашей стороне. Они предоставят вам защиту и покровительство.

Именно это ей и хотелось услышать, и, улыбнувшись воеводе, Летиция отошла от костра, причем цыгане словно вовсе и не замечали ее и не смотрели ей вслед с любопытством.

Со свойственным только им чутьем они понимали, что это может смутить девушку.

Дойдя до края плоского выступа, Летиция начала подниматься к замку по ступенькам, вырубленным в скале. Только тут она почувствовала, что за ней по пятам следует маленький цыганенок, которому, видимо, поручено охранять ее.

Шел он молча и не пытался поравняться с ней, и девушка догадалась, что паренек послан воеводой для придания ей чувства уверенности.

Ступени были довольно крутыми, а потому поднималась она по ним медленно и, лишь оказавшись наверху, поняла, что стоило ей оступиться, и она полетела бы в бездну.

Дойдя до террасы, куда выходили открытые окна замка, она скрылась в тени густого цветущего кустарника.

Летиция знала, что именно здесь начинается потайная тропинка, ведущая к замку, которой, будучи детьми, они часто пользовались, потому что она была идеальным укрытием, особенно во время игры в прятки.