– Молодец, мальчик. Поспал? Ну теперь скоро кушать будем.

– А что? – оживился Ваня. – Что я буду кушать?

– Вареники.

– Вареники-и-и… – скривился Ваня. – Не люблю-у-у… Они с творогом! Кислые! Тетя Нина, а можно мне курочку? Я курочку очень люблю.

– Курочка у нас вчера была.

– Тогда сосиски!

– А сосиски ты утром на завтрак ел. Нельзя кушать одно и то же постоянно. Меню должно быть разнообразным.

– Ну тогда сделай мне яичницу! Ты знаешь, как я люблю! С колбаской!

Нина Георгиевна тоже вздохнула.

– Если поешь моих вареников, то я дам тебе твои чипсы.

– Чипсы! – мигом подскочил на диване Ваня. – Ура! Мои любимые!

– Ну, иди, иди на кухню, дорогой. Я тебе там уже все положила.

Ванечка унесся прочь, а Нина Георгиевна в ответ на вопросительный взгляд Киры с очередным вздохом сказала:

– Ванечка – сын моей младшей сестры. Он хороший мальчик, но, увы, в своем развитии остановился на уровне восьми-десятилетнего ребенка. И это еще счастье, что он способен сам себя одевать и ухаживать за собой. Конечно, работать он не может. И после смерти его отца я пригласила сестру переехать ко мне. Таким образом мы сэкономили на сиделке для Ванечки. Я сижу с ним, а сестра в это время работает.

Из коридора донесся топот мужских ног, и в комнату ворвался Ванечка. Рот и щеки у него были перемазаны сметаной, но глаза сияли в предвкушении обещанного ему лакомства.

– Тетя Нина, я все съел! – заявил он. – Где чипсы?!

Получив заветный пакетик, он не спрятался в угол. Вовсе нет, прежде чем приступить к поеданию чипсов, Ванечка обошел всех женщин и каждой дал по одной чипсине. И каждый раз он спрашивал:

– Хочешь еще?

А ведь пакетик у него в руках был совсем маленький. Крупному и физически хорошо развитому мужчине там чипсов было на один укус. И Ванечка явно их страшно любил. Но тем не менее Ванечка не пожадничал. И оделил всех тем, что он считал лучшим лакомством на свете.

Поступок дурачка так растрогал Киру, что она чуть не прослезилась. Бывают же такие люди! Пусть и не умные, но такие светлые и добрые! Неудивительно, что сестры не захотели отдать ласкового и привязчивого дурачка в приют, а возятся с ним, жалеют и балуют. И, кажется, совсем не считают свою жизнь каким-то особенным подвигом.

Тем временем Нина Георгиевна высыпала мусор из пакета на аккуратно подстеленную газетку и принялась в нем рыться. Наконец заветная бумажка нашлась. Она немного намокла с одного края. И чернила слегка расползлись. Так что одна цифра была совсем неразличима – то ли восемь, то ли шесть, а может быть, что и три или вовсе двойка.

Но в остальном номер зловещей черной машины читался хорошо. Кира поблагодарила добрых женщин за их помощь и, сжимая в руках заветный номер, поспешила к себе домой. Ванечкины чипсы раззадорили ее аппетит. И сейчас девушка не могла думать ни о чем другом, кроме как о вкусном и обильном ужине.

Ворвавшись домой, Кира первым делом воскликнула:

– Привет всем! Вот я и дома!

Но вместо ожидаемого появления Леси и кошек ей навстречу выползли Лисица и его сестра – Цветик. Лисица выглядел недовольным. А Цветик мило улыбалась и… молчала. Впрочем, причина недовольства Лисицы быстро выяснилась, когда он сварливым тоном спросил у Киры:

– Мы ужинать сегодня вообще будем или как? Между прочим, мы с Цветиком еще и не завтракали, и не обедали.

– Почему? – удивилась Кира.

– А кто нам приготовил?

– Кто? А вы что, сами безрукие?

– Я не умею. А Цветик… Она… Она тоже не может.

– Почему?

– Она не может подходить к плите, и все тут.

Кира пожала плечами. Выяснять, почему Цветик не может подходить к плите, она не стала. Возможно, это было каким-то образом связано с теми сектантами, в лапы к которым попала Цветик. Возможно, это были огнепоклонники, которые только поклонялись огню, но не готовили на нем? И теперь Лисица опасается, что вид пламени в горелках вновь напомнит Цветику о ее сектантском прошлом?

Это была лишь одна из версий, но Кира не стала долго зацикливаться на этой теме. Она была и сама страшно голодной и поэтому хорошо понимала раздражение Лисицы. Правда, одно она не могла взять в толк: если Цветику возбранялось приближаться к огню, то почему сам Лисица не взял приготовление еды на себя?

Но лишние знания – лишние печали. Поэтому Кира ограничилась тем, что плюхнула на сковородку целый десяток яиц, добавила туда сыра и колбаски, порезала белый хлеб толстыми ломтями и сочла, что приготовления к ужину закончены.

– Идите к столу! – позвала она.

И была приятно изумлена той скоростью, с которой брат и сестра смели всю яичницу до крошки. Лисица закидывал в себя огромные куски и постоянно что-то говорил. Цветик ела молча, как-то неумело орудуя вилкой.

Пока они наедались, Кира с интересом разглядывала их, пытаясь найти схожесть в их чертах. Но двух более несхожих людей ей видеть до сих пор не приходилось. Лисица, как и следовало из его прозвища, был худым, подвижным и интенсивно рыжим. А Цветик была миниатюрной блондинкой. Блондинкой? Это еще был вопрос. Ведь волос на голове у девушки не было совершенно. Впрочем, как у многих светловолосых людей, у Цветика также почти не было бровей и ресниц, что и позволило сделать Кире такие выводы.

Во время еды Цветик что-то восхищенно попискивала, но, повинуясь взгляду брата, сразу замолкала. Хорошо уже то, что девушка оказалась не немой. Впрочем, Кира так и не поняла, что хотела спросить у нее Цветик, потому что вернулась Леся. Она тоже была голодная и слегка не в духе. И первым делом подсела к столу. Не обнаружив на нем ничего съестного, она расстроилась еще больше.

– Яишенку? – услужливо предложила ей Кира. – За три минуты сварганю!

Леся лишь кивнула. И Кира снова встала к плите. Попутно она разбила пару яиц и в мисочки для Фантика и Фатимы. Кошки обожали сырые яйца, но Леся, которая отвечала в доме за питание не только людей, но и животных, избегала им их давать. Якобы яйца – слишком тяжелая пища для пожилых котов.

Но сегодня Леся даже не взглянула в сторону Фантика и Фатимы, которые увлеченно работали языками, каждый над своей плошкой. Впрочем, она и в свою тарелку не смотрела. Леся молча сидела и таращилась в одну точку. Вид у нее был какой-то отсутствующий.

– Как дела у Оленьки? – попыталась завязать разговор с ней Кира.

Ответа ей пришлось дожидаться долго. И она еще трижды повторила свой вопрос, прежде чем Леся вздрогнула и перевела на нее взгляд.

– А? Что? Что ты говоришь?

– Как Оленька?

– Оленька? Не знаю. Наверное, у нее все в порядке!

– Как это, наверное? – оторопела Кира. – То есть ты точно не знаешь?