Они с легкостью отпустили обоих братьев на помощь Жанне, чего, честно говоря, не ожидали сами парни. А Жаннетте просили передать, что будут за нее молиться и еще чтобы была очень осторожна с прелатами… Почему? – только пожали плечами сыновья, Жаннетта всегда была очень хорошей прихожанкой, даже вон важные посланники из Пуатье признавали ее высокое предназначение… Но все эти доводы не успокаивали Изабеллу и Жака.

Братья присоединились к маленькому отряду Жанны. Они быстро поняли, что сестра пользуется каким-то особенным уважением у окружающих, а уж любовью горожан тем более. Стоило появиться Деве, как вокруг собирались толпы, готовые нести ее вместе с конем на руках.

– Смотри, наша Жаннетта, кажется, и впрямь святая… – кивнул на сестру Пьер.

Жан согласился:

– Я никогда не видел святых, но думаю, Жаннетта вполне это заслужила. Она хорошая девушка.

По вечерам они подробно рассказывали о происшествиях в Домреми, случившихся за время ее отсутствия, а она о том, как жила при дворе дофина.

– Овьетта вышла замуж за Жерара, а нашу маленькую Катрин сватает Колен из Грё.

– Катрин?! – ахала Жанна. Было от чего, сестра Катрин куда моложе самой Девы, рано ей еще замуж. Но Катрин не Жаннетта, в суд не пойдет и сопротивляться не будет, выйдет замуж и станет рожать детей. Пусть, может, так и надо, вместо того чтобы мотаться вдали от дома среди грубых солдат или въедливых прелатов? Но Жанна тут же поняла, что для нее не лучше. Вот выполнит волю Голосов, тогда и о возвращении можно подумать…

Братьев интересовало другое:

– А правда ли, что дофин ест только на золоте? И подковы его коня тоже золотые? И стремена тоже? А королева, какая она? Вот, наверное, кому живется вольготно… Что пожелает, то и делает!

Соня Жан завидовал:

– Спит, небось, сколько влезет, только и встает для обеда или ужина…

Жанна рассказывала, что знала, а знала она немногое, никто ее к обеду с дофином не допускал, и к стременам она особенно не приглядывалась.

Дофин не огромного роста и не толстый, напротив, очень щуплый, точно его не кормят вовсе. Жанне не хотелось говорить о том, что дофин некрасив и длиннонос, сами увидят. Он очень набожен, встает рано и слушает по три мессы за день, исповедуется и причащается. Нет, Карл не устраивает пышных обедов ежедневно, напротив, ест едва ли не в одиночестве. Дофина всегда рядом, она очень печальная, потому что их дети один за другим умирают, едва родившись. Весьма умелая рукодельница, нет, конечно, не прядет и не ткет, но зато вышивает с удовольствием.

Среди придворных у самой Жанны много… знакомых, это не друзья (Жанна впервые задумалась, можно ли вообще при дворе дружить), но очень хорошие люди. Например, герцог Жан Алансонский, это он подарил такую прекрасную лошадь! И все время хвалит и хвалит ее саму.

Кто научил Жаннетту так ездить в седле и писать свое имя? Жанна почему-то чуть смутилась, хорошо, что братья не заметили. Барон Жиль де Ре, он самый богатый человек Франции.

Пьер ахнул: сестра общалась с самым богатым бароном?! Жанна вспомнила это общение и вдруг почувствовала, как ей не хватает насмешника Жиля, насколько она соскучилась по его голосу, черным глазам, его постоянным придиркам и вызовам. Даже сердце сжалось, до чего вдруг захотелось услышать едкое замечание и фырканье барона! Девушка поняла, что если у нее и был при дворе друг, то это Жиль де Ре, от которого пришлось немало вытерпеть. Именно он, а не прекрасный герцог, способный только хвалить. Ведь это заслуга Жиля де Ре, что она прекрасно держится в седле (в ушах немедленно зазвучало: «Прекрати елозить задницей по спине лошади, не то я заставлю тебя таскать ее на своей спине!»), что она не размахивает мечом как попало, а способна ловко загнать его в ножны, что взлетает в седло птицей и спрыгивает так же легко, а ведь раньше едва взбиралась… Нет, без Жиля она, конечно, была бы другой. Где он сейчас и будет ли вместе с ней в Орлеане?

Однажды, когда зашел разговор о мече, Пьер вдруг отозвал Жанну в сторону:

– Жаннетта, мы случайно услышали легенду о мече, спрятанном здесь неподалеку под алтарем церкви… Говорят, он волшебный с пятью крестами… Ты ничего не слышала?

Договорить не удалось, появился Бертран, следом пришел Жан из Меца с сообщением, что основные детали доспехов готовы, надо примерить и подогнать наколенники и ноговицы. Жанна заторопилась к оружейнику. Ей действительно изготовили полный комплект доспехов: шлем с поднимающимся забралом, панцирь на грудь и спину, наплечники, налокотники, рукава, перчатки, наколенники, ноговицы, ботинки… Все это было безумно тяжелым, и сначала девушка просто не представляла, как сможет ходить, не то что бегать в этом облачении.

Рыцарь успокоил, сказав, что, во-первых, бегать не придется, для этого есть конь, во-вторых, со временем и к весу привыкнет, и сами доспехи перестанут скрипеть и врезаться в тело. Но даже если бы они продолжали врезаться, отказаться от такой красоты девушка уже не смогла. Доспехи сделали белыми, начистив до блеска, они сверкали на солнце, словно зеркала, разбрасывая при движении солнечные зайчики! Жанна не могла скрыть восторг! Блеск ее черных глаз был для оружейника дороже монет, выплаченных казначеем Эмоном Рагье.

Под утро ей приснился сон, он был настолько явным, что показалось, будто это не сон вовсе. Жанна отчетливо увидела святую Екатерину, которая произнесла всего одно слово: «Фьербуа…» Девушка проснулась возбужденная, готовая немедленно бежать в аббатство Сент-Катрин-де-Фьербуа, где старый монах столько рассказывал ей о доспехах и их бывших владельцах. Под алтарем часовни зарыт меч с пятью крестами! Конечно, и ее в это аббатство Господь привел не зря, и теперь святая Екатерина тоже приснилась в помощь. Жанна не сомневалась, что меч с пятью крестами дожидался ее.

В тот же день в Фьербуа были отправлены братья с письмом от Жанны к старому монаху, чтобы откопали тот меч и прислали ей в Тур. Для себя девушка решила, что, если только будет возможно, сам меч никогда не применять, ей претила сама мысль о возможности убийства кого-либо, даже годона! По ней лучше бы проклятые убирались прочь подобру-поздорову… Будь рядом барон де Ре, посмеялся бы над такими мыслями, Жиль всегда твердил, что враг пришел с оружием, потому его и гнать надо не словами, а мечами! Жанна оправдывала кровожадность барона тем, что он много видел крови и смерти на войне. Ничего, закончится проклятая война, все смогут измениться к лучшему, все станут другими. Ей казалось, что стоит только короновать дофина, и во Франции, обретшей законного, избранного Богом короля, наступит другая, прекрасная жизнь, в которой будут царить доброта и любовь.

Меч действительно нашли там, где назвала Жанна, правда, старый монах помочь ничем не смог, он умер через пару дней после своей встречи с девушкой, давно болел, а как рассказал все, что должен был, Деве, так и умер. Сам меч был таким, каким его описала Дева – с пятью крестами. Это увидели, когда очистили ржавчину с пролежавшего столько десятилетий в земле клинка. Находку тут же посчитали чудом, и меч доставили в Тур как величайшую ценность. Для него были изготовлены красивые ножны и даже не одни.