как на них отреагирует Запад. А самым простым способом понравиться Западу стали антироссийские действия.

Запад показал также, что готов к силовому и санкци-онному давлению, чтобы прогибать политиков.

В полной мере оправдался расчет Запада на то, что украинская власть, желая удовлетворить «хотелки» Запада, будет нарушать и изменять законодательство Украины. Так это и произошло, в том числе с незаконным введением на Украине «антироссийских санкций» против юридических и физических лиц.

Были и более мелкие, но очень важные последствия.

Признание коллективным Западом без доказательств и расследования фактов «отравления» и отсутствие требований по расследованию этой истории неизбежно породило в украинском обществе понимание: нет такой подлости, на которую бы не пошел Запад для достижения своих целей.

Работники правоохранительных органов Украины увидели, что их профессионализм и патриотизм ничего не стоят в ситуации, когда из других государств спускают указания руководству Украины. Некоторые начали искать поддержку западных кругов и оказывать им услуги. Так появились основы для крышевания украинскими спецслужбами антироссийских лиц и экстремистских групп.

Поколение воспитанных на Западе бандеровцев (та же Чумаченко) убедились, что в независимой Украине можно эффективно использовать все, чему их научили, весь набор провокаций холодной войны. Причем без особого труда. Ведь даже наглую фальсификацию «отравления» Ющенко приняли на Украине за чистую монету и ничего не сумели ей противопоставить.

Ющенко начал правление с люстрации.

В апреле 2005 года он заявил, что после смены власти на Украине на различных руководящих должностях заменили в общей сложности уже 18 тысяч человек. Из государственной службы попросту вынули профессиональный костяк.

Начальник Главного управления государственной службы Украины Тимофей Мотренко позже рассказывал, что формально чиновники увольнялись по собственному желанию. На деле им создавали условия, при которых было невозможно продолжать работу. Впрочем, жалоб в управление госслужбы от уволенных почти не поступало.

Из самого госаппарата ушло десять тысяч человек. Мотренко честно назвал эту ситуацию «вымыванием профессионального слоя чиновников». Остальные восемь тысяч уволенных — из системы образования, медицины, культуры, агропромышленного комплекса.

Это была не просто драма 18 тысяч человек. Это была государственная трагедия.

Служащие, учителя, врачи поняли, что в своем родном государстве они никому больше не нужны, что государство, которому они служили, с легкостью отказывается от них, а общество этому не мешает.

На место профессионалов пришли честолюбивые дилетанты. Например, заурядный журналист Мустафа Найем, который поднялся от куратора создания патрульной полиции в Закарпатье до заместителя гендиректора «Укроборонпрома», замминистра инфраструктуры Украины, главы новосозданного Государственного агентства восстановления и инфраструктурных проектов.

Политика Ющенко на посту президента была и антиукраинской, и антироссийской.

Общую с Россией историю Ющенко прямо называл «имперскими мифами», а ощущение родства украинцев и русских — «фальшивой идентичностью».

Вот прямая речь Ющенко от 22 августа 2008 года: «Возрождение национальной памяти является святым долгом перед потомками. Шаг за шагом мы исцеляемся от исторического забвения, от исторического беспамятства, освобождаемся от навязанных силой и обманом чужих имперских мифов, от фальшивой идентичности. Временами трагическое, но вместе с тем и величавое, и героическое, а вместе с памятью к украинцам возвращается национальное достоинство, гордость и сила. Мы все больше осознаем себя великой нацией, с собственным именем, национальной идеей и своим самостоятельно избранным путем. Национальное возрождение Украины — наш святой долг перед последующими поколениями».

К речи много вопросов.

Кто решает, что входит в «национальную память», а что не входит?

Что именно надо «возрождать», а что не надо?

Что значит «исцеляться от исторического забвения, от исторического беспамятства»?

Кто имеет право указывать, от чего надо «исцелятся» и «освобождаться»?

Какая идентичность является «фальшивой», а какая — нет?

Кто уполномочен диктовать, почему такая-то идентичность — «фальшивая»?

Ответов со стороны Ющенко не прозвучало. Без того было понятно: его слова — фактическая заявка на воспитание нового, бандеровского человека с искусственно слепленной под эту задачу идентичностью.

В учебники истории, в школы и университеты начали вводить соответствующие программы.

С детского сада в голову детям принялись вбивать мысль, что Россия веками порабощала несчастную Украину. Помню пословицу из первого класса, с уроков литературы: «З москалем дружи, а камінь за пазухою держи». Старшеклассники писали сочинения, как Россия притесняла Украину и в каких именно бедах Россия виновата (во всех).

В школьной программе на изучение творчества Тараса Шевченко отводился целый год, весь девятый класс. Чему хотели научить детей в этом курсе? Пониманию красоты? Духовности? Стремлению к познанию? Не совсем. Их учили страдать.

Главное, что я вынесла со школьных уроков литературы: мы, украинцы, всегда и повсюду, испокон веков страдали.

Трагических персонажей хватает в любой литературе: русской, английской, китайской. Разница вот в чем: человек в произведениях украинских авторов — всегда безвольная жертва, без воли и характера, покорно принимающий удары судьбы.

КАК ЛИТЕРАТУРА ВЛИЯЕТ НА БУДУЩЕЕ? Могут ли украинцы жить хорошо? youtube-канал «ПАНЧЕНКО»

«Ще не вмерла України».

Образ жертвы Украины культивировался и у Шевченко. В его классических стихах вся украинская слава осталась в далеком прошлом. Впереди — безотрадное будущее. Вокруг — скорбное настоящее.

«Було колись — панували, Та більше не будем! Тії слави козацької Повік не забудем!» Перевод: «Когда-то и мы царили, Да больше уже не будем! Хотя той славы казацкой Мы никогда не забудем!»

Или вот:

«В багні колодою гнилою Валятись, старітися, гнить, Умерти й сліду не покинуть На обікраденій землі… О горе! горенько мені!» Перевод: «В грязи бревном гнилым Валяться, стареть и гнить, Умрешь — и следа не оставишь