у Келли могли бы возникнуть вопросы, поэтому я взяла два выходных и сказала ей, что использую часть оплачиваемого отпуска, чтобы работать над заказами на выпечку.

Потом я снова оседлала ту же лошадь.

Мне было невыносимо испытывать нервозность тем утром, когда я вернулась на работу.

Я ненавидела тошноту и страх, бурлившие у меня в животе.

Однако по возвращении меня ждала новая система работы горничных. Кроме того, Ария и Лахлан заверили меня, что правление будет гораздо более осторожно относиться к тому, кому предоставлять членство. Ария также настояла на том, чтобы каждую комнату убирали две горничные. По ее словам, для безопасности в номерах. Это стало огромным облегчением.

Первые несколько ночей после нападения я просыпалась от кошмаров, в которых смешивалось нападение Хоффмана и моя прошлая жизнь в Лос-Анджелесе. Сны представляли собой беспорядочную череду событий прошлого и настоящего. Ради Келли я не показывала, как меня выматывают ночные кошмары. Дочка понятия не имела, что со мной случилось, и никогда об этом не узнает.

Миссис Хатчинсон поставила меня в пару с Фрэнни, пожилой, но веселой женщиной, которая начала работать в поместье, когда оно только открылось. Ей нравилось посплетничать о находках в номерах, и она смешила меня. С ней время бежало быстрее, и с каждым днем я расслаблялся все больше и больше.

Первые несколько дней после возвращения я видела Уокера в залах замка. Он никогда не смотрел в мою сторону, но мной овладевало странное ощущение, что он присматривает за мной. Бродан принес мне плохие новости о том, что моя машина не подлежит ремонту, но что он покрывает расходы на аренду моего нового «Hyundai» (подтвердив, что машина не принадлежит Уокеру), и никаких пререканий он не потерпит. Мне было больно принимать его милостыню, но новую машину я позволить себе не могла. А без транспорта мне никак не обойтись, мне нужно было возить Келли в школу, а также добираться до поместья и доставлять выпечку.

Машину я приняла неохотно, но пообещала Бродану, что как можно скорее достану себе собственную. Он отмахнулся от меня, но я планировала сдержать свое обещание. Вот только не знала, в какие сроки. Так что, я решила извлечь радость из моей признательности.

Однако меня беспокоило, что новость о машине сообщил мне Бродан. Я хотела написать Уокеру, но было совершенно ясно, что раз он послал Бродана вместо себя, то не хочет присутствовать в нашей с Келли жизни.

Это причинило более сильную боль, чем следовало бы. Уокер заставил меня чувствовать себя в безопасности. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то заставлял меня чувствовать себя в безопасности.

В субботу после первой рабочей недели мы с Келли отправились в библиотеку. В юности я читала запоем, но с рождением Келли у меня было мало времени на чтение. Однако я была полна решимости обеспечить ей доступ ко всем книгам, которые она хотела. Библиотека в Арднохе была не самой лучшей, но мы могли запросить книги из других отделений, и Келли доставили небольшой заказ, сделанный несколько недель назад. Мы забрали его и несколько других книг, а затем отправились за продуктами.

Я слушала болтовню дочери о Льюисе и других ее друзьях, о тхэквондо и письменном задании, которое она получила в школе на этой неделе. Один из ее общих с Льюисом друзей устраивал сегодня праздник по случаю дня рождения, и вдобавок ко всей выпечке, которую я на рассвете доставила Флоре, я испекла пирожные и для вечеринки. Дел было полно, и мы торопились домой из магазина, чтобы Келли могла переодеться.

Я остановила машину возле коттеджа, чтобы забросить покупки. Как только мы с Келли вышли из машины, до нас донеслись крики.

Громкий визгливый женский голос эхом разносился от гастронома Мораг по всей Касл-стрит. Нахмурившись, я повернулась в ту сторону и замерла при виде Уокера. Он стоял посреди тротуара, и на него кричала женщина.

На меня нахлынуло осознание, когда я уловила обрывки ее воплей. Монро упоминала, что у Уокера возникли сложности с женщиной, с которой он переспал. Очевидно, он сразу дал ей понять, что между ними может быть только встречи без обязательств, больше он встречаться с ней не хотел и заблокировал ее, когда от нее стали поступать сообщения с оскорблениями. Поэтому она решила связаться с ним с другого номера, а когда ей это не удалось, осмелилась даже позвонить в поместье.

Я знала, что это не мое дело, а преследовательница была следствием того, что Уокер обращался с женщинами как с чем-то одноразовым. Но преследование — есть преследование. И я слишком хорошо понимала, какой это стресс.

К тому же… я была у него в долгу.

— Келли. — Я обогнула капот и протянула дочери ключи. — Зайди в дом.

Она хмуро смотрела в сторону Уокера.

— Что за леди докучает Уокеру?

— Просто зайди внутрь, пожалуйста, — настойчиво сказала я.

Дочь насупилась, но взяла ключи и вошла в коттедж. Я знала, что она прильнет лицом к окну, но отбросила эту мысль.

Вместо этого я поспешила дальше по улице, уровень адреналина уже зашкаливал, когда я услышала, как женщина снова и снова выкрикивает одно и то же и использует нецензурную брань, которую может услышать любой ребенок поблизости. А еще я слышала, как Уокер назвал ее имя. Хлоя.

Подойдя ближе, я отметила, что Уокеру нравился определенный тип женщин. Я видела его с несколькими «однодневками», и хотя цвет волос и глаз менялся, их зашкаливающая чувственность оставалась прежней. Хотя у меня определенно имелись сиськи и задница, они не шли ни в какое сравнение с формами женщин, с которыми я его видела. Судя по всему, Уолкеру очень нравились пышные формы.

Не обращая внимания на смятение от осознания этого открытия, я приняла сердитый вид, и тут Уокер заметил меня краем глаза. Он выглядел настолько ошеломленным, насколько мог выглядеть Уокер — либо из-за моего присутствия, либо из-за моего сурового выражения.

Внезапно Хлоя толкнула Уокера, и он пошатнулся, застигнутый врасплох.

Вид большого, сильного, грозного Уокера Айронсайда, отшатывающегося назад, оказал на меня сильное действие.

Перед глазами вспыхнул красный.

Пока Уокер становился прямо, я втиснулась между ними и изо всех сил толкнула преследовательницу в ответ.

— Отвали! — рявкнула я.

Хлоя споткнулась, но быстро пришла в себя, вновь готовая к бою. Устраивать постыдные публичные разборки было совершенно против моей природы, но ради Уокера я применила свои лучшие актерские способности. Блондинка возвышалась надо мной на несколько дюймов и выглядела так, будто могла