Вот к чему приводят случайные связи. К выносу мозга от красивого и наглого кобеля.

– Я тебе обещаю, Маша, что у меня не будет ни одной женщины, пока ты рядом со мной.

– Что? Ты серьезно? Пока я рядом? А потом, как надоем, вышвырнешь меня как котенка? А что будет с ребенком? Отнимешь? Лишишь его матери, а когда он подрастет скажешь ему правду? Правду о том, что наигрался со мной? Или, может быть, ты будешь всегда держать меня рядом с собой для своего статуса? А пока я не вижу, налево и направо трахать других баб? Знаешь, Алан, мне оба варианта не нравятся. Я не о такой жизни мечтала! – выговорилась я, устало потерев лоб.

– Что ты несешь, дура? Какие бабы, какие игры, если ты из моей головы не входишь? Ты, ты! понимаешь? А не бабы.

– Мы переспали, так случилось, что я забеременела, не мы первые, не мы последние, но это не означает, что я должна быть с тобой!

Алан резко развернулся, преодолел расстояние в шаг и грубо схватил меня за подбородок, посмотрев так, что мое сердце ушло в пятки.

– Не означает! Но этого хочу я! И тебе придется с этим смириться.

– Ты эгоист, – прошептала я, всхлипнув, – думаешь только о себе.

– Возможно. А возможно и нет.

Он ослабил хватку, и уже осторожнее погладил большим пальцем по губе.

– Одевайся, моя девочка. Сегодня я отвезу тебя домой, расскажешь все маме, поделишься нашими общими планами, а завтра с вещами я тебя заберу к себе.

– У нас нет общих планов, Алан, – проговорила я с отчаянием в голосе.

– Так придумай, Машка. Придумай. И завтра составим контракт.

– К-какой к-контракт? Ты о чем?

Алан снова отошел к окну, но не повернулся спиной, как я ожидала, а, наоборот, удерживал мой взгляд.

– Контракт на наши отношения, – пожал плечами, – где четко будет прописано, кто, что и кому должен. А я тебе позволю внести свои пожелания.

– Алан, ты… ты же… ты не посмеешь вносить в этот чертов контракт нашего ребеночка? Ты не посмеешь нас с ним разлучить в будущем? – мое тело задрожало, и я из последних сил держалась, чтобы не разреветься, показав свою слабость.

Хотя Давыдов и так видел, как я волнуюсь.

– Все будет зависеть только от тебя. Собирайся! А я пока распоряжусь, чтобы твой отец завтра был на свободе.

– Иди, но не пытайся больше сбежать. И мы еще не договорили.

Алан поцеловал меня в губы, крепко держа лицо в своих руках. А когда понял, что мы стоим в таком положении слишком долго, отпустил и развернул к двери, ведущей в подъезд. Рука скользнула по позвоночнику, от чего я вздрогнула и сделала глубокий вздох. На дрожащих ногах дошла до подъезда и на миг оглянулась на мужчину. Он ждал, когда я исчезну за дверью.

– Иди, у тебя не так много времени.

Я кивнула и вошла в подъезд. До квартиры шла пешком, стараясь оттянуть момент разговора с мамой хотя бы на несколько минут. Боялась представить, что она там себе надумала, ведь вряд ли Алан ей все разъяснил. Самое тяжелое предстоит именно мне.

Господи, почему все так сложно? Когда же в моей жизни наступит покой?

Хочется, чтобы все было как прежде: учеба, дом, семья, и… и все. Никакого Давыдова, никакого предательства Кирилла, и чтобы папа был дома. Только вот одно я бы не хотела менять… ребенок. Пусть я еще совсем молода и неопытна, но малыш… несмотря на то, в каких отношениях мы с его отцом, я рада ему.

– Привет, красавица. Я уж думал не дождусь тебя.

– Кирилл? – удивленно произнесла, подняла голову и заприметила парня около двери своей квартиры. – Ты что здесь делаешь?

– Соскучился, ты не рада?

– Проваливай отсюда! – я попыталась пройти к двери, но он преградил мне путь рукой, уперев ее в стену.

– Зачем же ты так? Неужели больше ничего не чувствуешь ко мне? Почти год встречались.

Разговаривать с бывшим совсем не хотелось. Что уж там, я даже видеть его не могла. Как глянула, так перед глазами снова пронеслась та сцена, где он трахает мою подругу.

– А ты своим поведением весь год перечеркнул.

– А ты думала, я буду ждать вечность? Я, в конце концов, мужик, который нуждается в сексе. Ты не могла мне его предоставить, пришлось идти на сторону.

– И ничего лучше не придумал, как трахаться с моей подругой. Правда?

– Ну лучше с ней, чем с какой-то шлюхой.

– А чем она лучше шлюхи?

– Послушай, ты, – он резко схватил меня за горло и спиной припечатал к стене.

– Да какой ты мужик? Ты даже прийти расстаться со мной не мог достойно. Как крыса пошел к той, которая даст, не стесняясь. А со мной для чего ты был?

– Да нравилась ты мне, дура! Только трахать себя не давала.

– И как я права оказалась, что не дала такому ублюдку как ты! Ах!

Щеку обожгло. От удара голова покачнулась, а перед глазами все поплыло. Я зажурилась и тут же ощутила резкий захват на подбородке. Перед глазами едва различимо лицо Кирилла.

– Так, может, ты мне сейчас дашь? Так сказать, чтобы я знал, куда возвращаюсь, – зло прошипел он мне в губы, а меня начало мутить.

– Ты думаешь, что после такого еще нужен мне? Да катись ты к своей Леночке, – выплюнула я, злясь на него и с каждой секундой чувствуя себя все хуже и хуже.

Тело бросало в жар.

– Завтра, малышка, я заберу тебя к себе и буду учить прелестям жизни! Сегодня некогда, слишком долго ждал тебя. А у меня дела.

– Нет, Кирилл, твоей я больше не стану. Хотя… и раньше не была. Ты мне противен! Пусти!

– Ничего, привыкнешь. До завтра, цыпочка!

И он отпустил меня, и ушел, быстро сбегая по ступеням вниз.

Я выдохнула и медленно по стеночке сползла на пол. Этого мне только не хватало. Сначала Алан, теперь Кирилл. Какого черта они от меня все хотят?

По щеке покатилась слеза. Рукой осторожно коснулась лица. Кожа там, куда пришелся удар, до сих пор горела огнем. Как же хочется оказаться в надежных руках и почувствовать себя маленькой девочкой, которую любят и оберегают.

Но этого не будет, к сожалению…

Устало выдохнув, вытерла слезы и поднялась на ноги. Нужно отдохнуть немного, иначе это плохо кончится. А мне нужно думать не только о себе.

Рукой коснулась плоского живота. Вот моя главная забота.

Войдя в квартиру, услышала знакомую тишину.

Разулась и прошла в комнату, где, как и прошлые дни, в темноте сидела мама. Она закрывала шторы, чтобы солнце не проникало в комнату и сидела в кресле, смотря в одну точку. Сейчас шторы были закрыты от уличных фонарей.

– Мама?

– Маша? Вернулась, значит?.. – задумчиво произнесла она и медленно поднялась из кресла.