Незачем слышать зов и теперь, твердила она себе. Просто сейчас тот особенный час жаркой летней ночи, когда становятся сильнее не только запахи цветов, вообще все запахи, раскрываются поры, и готовы раскрыться не только поры…

Она почувствовала, как пламя медленно спускается от сердца ниже, ниже, она перевела этот огонь на педали. Машина полетела вперед так, как не летала никогда прежде. Что ж, давно известно, насмешливо сказала она себе, когда воспламеняются желания, разум отступает.

Катерина поймала на себе быстрый взгляд Вадима и сбавила скорость.

Она отвезла его в зоопарк, он отдал рыбок Федору. А после предложила отвезти его домой.

— Но вы устали, — дежурно воспротивился он. Но тут же согласился. — Я живу на Кадашевской.

— Где?! — ахнула она. Так вот почему она прониклась к нему таким… таким… чувством, наконец нашла она слово. Сейчас оно звучало нейтрально.

— У вас что-то связано с этим местом? — тихо спросил он. Серые глаза замерли на ее губах. Они дергались, будто Катерина хотела засмеяться, но запрещала себе.

— Я жила там. Окончила начальную школу, которая стояла у нас во дворе.

— Вот как? Я тоже там учился. Номер…

Он произнес номер, она засмеялась.

— Но я учился раньше вас, — предупредил он ее.

Она везла его, они молчали. Ну вот, обманывала себя Катерина, все дело в том, что они из одной школы, из одного микрорайона. И ни в чем ином.

Катерина высадила его перед домом.

— Может быть… — начал он, — вам лучше переночевать у меня? — Заметив, как она вспыхнула, он поспешил добавить: — У меня две комнаты. Вам ничто не грозит. Я беспокоюсь, как вы поедете среди ночи. Вы сказали, что вас переселили на Юго-Запад?

— Все в порядке. — Она остановила его, подняв руку. — Не в первый раз. Машину поставлю у подъезда. — Она взглянула на часы. — Вообще-то уже скоро вставать. Я должна быть на работе в восемь.

Вадим улыбнулся, ей понравилось как.

— Мне жаль, что я доставил вам столько хлопот.

— Ничего страшного. Я понимаю, мы оба только курьеры. — Она усмехнулась.

— Да. Значит, у нас есть что-то общее, — заметил он. — Если вы не против, я бы хотел обсудить с вами и это тоже. Вот мой телефон. — Он протянул ей визитную карточку.

— Спасибо, — сказала она, не глядя положила в карман капри. — Я сейчас. — Она потянулась к ящику для перчаток. Вынула визитницу, еще дяди Мишину. Серебряную. — Вот моя.

— Замечательно. — Он улыбнулся.

— Спокойной ночи, — сказала она ему.

Он кивнул. Ей показалось, он хотел протянуть ей руку, но передумал.

Все это случилось прошлым летом, в самом конце жаркого августа.

Ей было так же жарко, как внезапно стало сейчас, когда она вспоминала о той ночи. Первой невинной ночи.

С тех пор Катерина много раз приезжала сюда. Осенью, зимой. Этой весной. Всякий раз он хотел получить от нее ответ, который она не решалась дать ему. До сих пор не решалась.

Потому что ответ, который хотел услышать он, не входил в план, который она выстроила в своей голове.

Катерина приехала от Вадима ближе к вечеру. Он предлагал ей остаться, но она отказалась — не хотела нарушать его планы. Они у него были, она знала, он мог отложить их, но зачем? Что изменится, если она проведет с ним лишние часы? Она все равно знает, как поступит.

— Мне пора, — сказала она. — Я должна кое-что обдумать.

— Не кое-что, — поправил он ее. — А то, о чем мы говорили… — Он обнял ее, она прижалась к его груди, чувствуя, как жесткие волосы щекочут лоб. Засмеялась.

— Ничего смешного, — предупредил он. — Все очень серьезно.

— Как скажешь, — ответила она сдавленным голосом.

— Удивительно покладистая, — пробормотал Вадим, прижимаясь губами к ее затылку, на котором почти не осталось волос. — К чему бы это? — выдохнул он, отстраняясь. — Даже страшно. — Вадим картинно поежился.

— Трудно поверить, что ты чего-то боишься, — заметила она, глядя на него снизу вверх.

— Никогда больше и ничего больше, — засмеялся он.

— Что-то случилось… особенное? — Катерина заметила блеск в его глазах. Он хотел о чем-то рассказать и колебался? А глаза говорили: "Спроси, ну спроси же!" — Что-то новое в твоей жизни? Или кто-то? — Она добавила последний вопрос таким многозначительно-женским тоном, что он рассмеялся.

— Никаких подозрительных мыслей, Катерина. Но на самом деле мне кое-что… дали.

— Дали? Подарили? — уточнила она.

— Да нет, именно дали.

— Что это? — По его голосу она догадалась, что это волнует его. — Покажи.

— Сейчас, — сказал Вадим и отошел к книжной полке. Он взял с нее что-то, зажал в руке, вернулся. — Вот. — Он раскрыл руку.

Катерина увидела крошечный веер. Он лежал на ладони и едва ли занимал треть ее.

— Подвеска, — определила она. — Тебе кто-то дал подвеску? Зачем? Почему? Ты хочешь мне подарить ее? Но я не ношу ничего такого…

— Подвеска? — удивился Вадим. — Никогда бы не подумал.

— Ты шутишь? — спросила Катерина. — Смотри, вот сюда продевают цепочку. — Она потыкала пальцем в едва заметное отверстие. — Не-ет, здесь нет ни ушка, ни дырочки. Что ты будешь делать с этим веером?

— Пользоваться, — сказал он.

— Обмахиваться! — Она растопырила пальцы и помахала рукой. — Но что это?

— Бесценная вещь. Аналог золотой рыбки. Исполняет желания в момент, — улыбался он.

— Смеешься. Я тоже кое-что слышала о рыбках. Но вещица симпатичная. Я побежала, Вадим.

Он хотел что-то сказать, но Катерина встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Она была не слишком высокая — метр шестьдесят с кепкой, как говорил о ней брат. Никто не ожидал, что Федор вытянется вверх, как баскетболист. Но он ухитрился.

Катерина шла от дома Вадима к машине и чувствовала на себе взгляд. Вадим следил за ней с балкона, она, не оборачиваясь, помахала рукой.

Подойдя к "матизу", вынула брелок, на секунду сердце сжалось — сработает? Сработал. Значит, механик прав. Но все равно придется искать фирму, которая занимается сигнализацией. Потом. Слава Богу, потом.

Катерина ехала домой и думала о Вадиме, хотя правильнее было бы думать не о нем, а о том, что случилось в подмосковной лечебнице.

Вот этим опасны всякие увлечения не по теме, корила она себя. Все большее пространство в ее мыслях отвоевывает этот человек. Но разве сейчас для этого подходящее время? Пример матери чего стоит!

Но почему-то, вспомнив о матери, Катерина направила мысли не по наезженному пути: вспышка страсти, болезнь, крах всего и всех. Она подумала о том, чем всю жизнь занималась Ксения Демьяновна Улановская-Веселова. Рассказывая, как влияет на характер человека смесь кровей, говорила: