— И если бы не пожар… — Она осторожно дотронулась до шрама. (Меня одного он возбуждает?) — Я бы могла оказаться там… вместо этого парня.

— Не преувеличивай, — махнул я рукой.

— Я смотрю только на данные, Рио. Парня убили примерно в то же время, когда меня привезли в больницу, я проверила. Я думаю, что он меня ждал. А теперь ответь, кто мог знать, что я пойду домой пешком тем вечером?

— К чему ты ведешь? — подался вперед я.

— Давай зайдем с другой стороны, как Аоки вообще мог прознать про то, что мы сделали? Как он выяснил, что первая жертва умерла не от потери крови, а от удара в сердце?

— Я понимаю, к чему ты клонишь, но это просто невозможно…

— Да ты подумай сам! Как он тогда спрашивал про этот порез… Как его вообще можно было разглядеть на том растерзанном в клочья теле⁈

— Это не доказательство! — вырвалось у меня. — Это лишь домыслы, предположения, ничем не подкрепленная выдумка!

Она замолчала на минуту, выдохнула, глотнула остывший кофе и забыла поставить его на столик, так и держа кружку в ладонях.

— Его не было ни на одном заседании. В даты когда происходили убийства, — изрекла она. — Нужно мыслить логически, рационально. Мы проверили практически всех, кто мог иметь хоть какое-то отношение к школе. Боги, мы даже председателя проверили и его семью. Подозревали Исибору-сана, только потому что он живет неподалеку… Мы дернули за все ниточки, которые могли. Но ничего не нашли. Но камеры не могли появиться в школе просто так, кто-то же их установил. Он сам сказал, что мы смотрим не в ту сторону. Что упоминали в списках не всех. Вспомни, когда мы проверяли архивы…

— Моей фамилии в списках не будет, — процитировал я заторможено. — Но доступ в школу я имел…

— Так он и сказал, — дрожа произнесла Миса. — Именно так и сказал.

— Аоки…

— Ика-чан, умоляю, скажи, что я не сошла с ума… Что Аоки это не Терада-семпай…

Я резко встал и принялся ходить по комнате, она будто уменьшилась до размеров моей прежней камеры. Воздуха не хватало.

Я открыл окно настежь, втянул морозный воздух, достал следующую сигарету, прикурил.

— Ика-чан, — услышал я писк и обернулся.

Она смотрела на меня блестящими, как блюдца глазами, по щекам текли крупные слезы, которых она будто и не чувствовала.

— Он сказал тем вечером… Он сказал, что ему нужно бежать. Постоянно смотрел на часы, очень торопился. Он ушел раньше нас, мог поехать в парк и ждать меня там. Мы ведь звонили ему, когда приехали пожарные, но он не брал трубку…

Я отвернулся к окну, глядя как густой сигаретный дым поднимается к серому небу. Проматывал воспоминания, будто на кинопленке.

« Детектив ждал меня на веранде, ровно на том месте, которое я занял вчера. Я не любил, когда мое место занимают…»

Черт возьми, как я мог быть таким слепцом⁈

Мое место. Так и получилось…

Нужно всегда доверять своим инстинктам! Я же сразу подумал, что с ним что-то не так. А как он втирался в доверие, как пытался сначала закрыть клуб журналистики…

— Если это он, то выходит, он намеренно вступил в клуб, чтобы нас контролировать, — пробормотал я. — Сначала хотел закрыть, чтобы мы не копали под него, а потом…

— Да, это и был его план. Убедиться, что мы ничего не найдем. Пока он был с нами, мы не могли его заподозрить.

Я вспоминал, напрягал мозги, будто они могли сокращаться. Думай, думай… Его голос зазвучал в голове:

« Мы с ребятами придумывали всякие головоломки и квесты и прятали их ночью по всей школе. Весело было, ребята радовались…»

Теперь эта фраза приобретала совсем другой смысл.

— Клуб загадок, — вырвалось у меня.

— Что? — переспросила Миса-чан.

— Он сказал, что раньше был консультантом клуба загадок. Вот как он разместил камеры по всей школе. Ночами все здание было в его распоряжении. А, учитывая, что именно он нашел эти камеры, не думаю, что он избавился от них. Некоторые до сих пор могли записывать.

Именно! Так он узнал про мою драку, про Каори и Баку, про то, что на Ягами напали, а я ударил похитителя ножом…

Все сходится. Но все же…

Что если Миса ошибается? Если мы хотим верить, что нашли Аоки, хотя на самом деле Терада ни при чем? Доводы хороши, но доказательств нет.

— Но как, Асами⁈ Как ты догадалась? — спросил я. — Ведь это было не в один миг, ты начала подозревать Тераду задолго до того, как обратилась ко мне.

— Помнишь день, когда я потеряла телефон? — вдруг спросила она. — Тогда все и началось. Я думаю, что он его украл.

— И с чего такие мысли?

— Я не говорила тебе… Но, тем вечером я нашла в сумочке вот это.

Она положила на столик маникюрный набор, открыла его и продемонстрировала лежащее внутри лезвие от бритвы.

— Я не ношу с собой лезвие, Рио, я не такая… — молвила она. — Я думаю, что это намек. Ты ведь помнишь, что Аоки называют…

— Призрак самоубийц. Я помню. Почему ты мне не сказала?

— Я сначала не поняла намека, а потом подумала, что ты не поверишь. С того дня я будто стала параноиком. Спать без таблеток не могу, постоянно снятся кошмары… Я начала всех подозревать, даже самых близких. А потом… пока ты лежал в больнице, мы работали над статьей про буллинг в школе и о терроре, который учинил Сато-семпай. Ребята разошлись, а я добивала абзац, засиделась допоздна. Папа должен был заехать за мной, я была одна. Вышла из бара, стояла у входа, ждала его. И тогда приехал Терада-сан.

— Что⁈

— Да, я тоже удивилась! Он остановился, сказал, что просто проезжал мимо и предложил подбросить меня до дома. Я сказала, что едет отец, но он был настойчив, а его глаза… Они показались мне другими, Ика-чан… Совсем другими…

— Ты не согласилась?

— Нет, Акира-сан заметил в зеркале, что едет машина, попрощался и уехал. Это был папа, он прибыл вовремя. И тогда моя паранойя усилилась. Я стала думать, что Аоки и Терада один человек и он, по какой-то неведомой причине, охотится именно за мной.