сообщить, что вы отправляетесь в исправительный комплекс Грейта, — произнёс приговор следователь. — Моё предложение о вашем освобождении было отклонено. Руководство не захотело нагнетать напряжённость в отношениях с соседним государством.

— Советника Куртиса отпустили? — поинтересовался я.

— Он был заложником и ни в чём не виноват. У нас отсутствовали основания для его задержания.

Миних махнул рукой, охранники нацепили на нас наручники, вывели из гостиницы и бесцеремонно запихнули в вертолёт, на котором мы прилетели сюда. После получения официального разрешения он оторвался от земли и взял курс на Грейт. Такого кошмарного завершения блестящей операции по захвату власти на острове и массовому побегу трудно было представить.

— Миних, что происходит на острове? — спросил я.

— Там восстановлен порядок. Все беглецы возвращены на Грейт: зачинщики и активисты помещены в изолятор, остальные — в гостиницу. Комендант отменил свободное перемещение пациентов по острову.

— Удивительно быстро вы подавили восстание. Помог предатель Юджин?

— Он нас предупредил. Я готовился к различным вариантам развития событий. У вас не было никаких шансов.

— Если бы наши соседи были смелее и самостоятельнее, всё получилось бы.

— Не думаю. Для них Самойлов и Ренуа — неизвестные иностранцы, не представляющие интереса. Вы пешки в большой политике, и ради вас никто не будет ломать копья.

— Хотите сказать, что нас принесли в жертву вместе с принципами демократии.

— Какие принципы? Не смешите меня, молодой человек.

Оставшуюся часть пути пассажиры провели молча. Обычно весёлый и разговорчивый Поль расстроился, ведь до желанной свободы оставался один шаг. После приземления охранники отвели нас в арестантскую гостиницу.

— А почему не в изолятор? — удивился я.

— Так решил комендант, — ответил охранник.

— Хоть здесь повезло, — приободрился Поль. — Хорошо, что начальник тюрьмы — твой тесть.

Когда вошли в свой номер, мы побросали вещички, рухнули на кровати, проспали ужин и очнулись только ранним утром. Сначала я никак не мог сообразить, где нахожусь.

— Поль, зарубежные недруги переселили нас в другой номер? — удивился я.

— Да, Питер. Как это ни прискорбно, но мы переехали в арестантскую гостиницу на Грейте.

— Какой ужас!

В столовой увидели знакомых пациентов. Некоторые отворачивались от нас, считая виновниками всех бед, которым подозрительным образом удалось избежать изолятор. Другие сочувствовали, расспрашивали о нашем зарубежном турне. От них мы узнали, что теперь пациенты могут находиться только в огороженной зоне, включающей гостиницу, столовую и спортивный комплекс. В остальных случаях их сопровождают охранники. На острове произошли удивительные преобразования. К всеобщему ликованию, комендант ликвидировал экспериментальное отделение клиники, в котором проводились чудовищные опыты. Ненавистный Кокс стал начальником отдела контроля, в котором исправленные пациенты подтверждают лояльность режиму перед выходом на свободу.

Ходили слухи, что Свенсон готовится к прибытию Куртиса. В клинике регулярно проводились операции по коррекции психики. Практически все вылеченные пациенты прошли проверку у Кокса и отправились по домам. Неужели Гарсия смог усовершенствовать используемую технологию? Что будет со мной и Полем?

В гостинице мы столкнулись с Куртом, осунувшимся, похудевшим, но радостным.

— Привет, ребята. Говорили, что вы смылись с этого проклятого острова.

— Нет, Курт. Мы передумали и вернулись, — пошутил Поль. — Ты хорошо выглядишь. Что-то случилось?

— Конечно. Комендант сделал мне послабление: без операции разрешил проходить контроль лояльности. Главное в том, что я выдержал проверку у Кокса. Всем говорил, что меня интересует только спорт, но ни одна зараза не слушала. Из-за одной сволочи такого лиха хватил, что до конца жизни хватит. Свенсон объявил, что я совершенно свободен и могу уматывать отсюда.

— Счастливчик, нам остаётся только завидовать. Желаем поправиться, набраться сил и приступить к тренировкам, — пожелал я Курту напоследок.

— А комендант изменился в лучшую сторону, — заметил Поль. — Интересно, что на него повлияло: восстание пациентов или что-то другое?

— Не знаю, — хотел я уйти от ответа.

— Не скромничай. Ты спутал ему планы, лишив любимой дочки. После этого он по-иному взглянул на свои деянии.

— Наверно, ты прав, — согласился я.

По вечерам вместо запрещённой прогулки по острову я посещал спортивную площадку, чтобы размяться и подышать свежим воздухом. Там натолкнулся на Юджина в форме островной охраны.

— Здорово, бывший соратник. Перешёл к нашему врагу Миниху. Чем он тебя прельстил? — спросил я.

— Обещал отпустить с Грейта, если отработаю охранником год, — неохотно ответил он, нервно дотрагиваясь до оружия.

— Не волнуйся, никто тебя не тронет. Лучше скажи, как ты дошёл до такой жизни. Тебе поверили, приняли в компанию, доверили планы, а ты предал нас.

— Я не предатель.

— А кто предупредил Миниха о готовящемся восстании?

— Да, предупредил, потому что не верил в успех вашей затеи и не хотел возможного кровопролития.

— Во как! Оказывается, позаботился о нас бестолковых. Но думаю, что ты расчётливый мерзавец, пожелавший за своё предательство получить свободу. Только ошибся. Свенсон не любит предателей и так просто тебя не отпустит.

— Поживём — увидим. Когда станешь примерным гражданином, тогда и поговорим. Освободи дорогу, а то сделаю больно.

— Ну, ползи, гад, прислуживай хозяевам.

Дни проходили однообразно и скучно. Я не знал, куда деть себя, а Поль пропадал в библиотеке, изучая труды древних философов, будто у них ожидал узнать выход из нашего отчаянного положения. Но скоро наступило тревожное время. Охранник нашёл меня в арестантской зоне и отвёл в Центр изучения мозга к Гарсии.

— Проходи, Питер, присаживайся, — пригласил он. Тебя ожидают новые испытания. Исправительный комплекс Грейта готовится к прибытию господина Куртиса. Успешно проведена серия операций, и группа вылеченных пациентов покинула остров. Советник хочет проконтролировать работу клиники. Он сообщил коменданту, что прилетит через два дня и проверит лояльность преступников, взявших его в заложники: Самойлова и Ренуа. Поэтому завтра тебе и Полю предстоит коррекция психики.

— Спасибо, обрадовал. Скажи, что изменилось в операции за последнее время?

— Добавилась предварительная подготовка: пациенту делается специальный укол, временно парализующий волю. Нововведение придумал Кокс. Кстати, он будет присутствовать при операции.

— Осложнения бывают?

— Коррекция проходит без осложнений, поскольку пациент не контролирует своё поле, но укол имеет массу побочных эффектов. После операции многие жалуются на существенное ухудшение здоровья.

— Что корректируется?

— Раньше для каждого пациента разрабатывалась программа коррекции, учитывающая его индивидуальные особенности. Для этого проводился детальный анализ информационных структур поля. Обработка данных осуществлялась на суперкомпьютере в течение длительного времени. Для массового применения такой подход не годился. Учёные Центра предложили корректировать единый набор характеристик для приведения психики к эталону. Была подготовлена универсальная программа коррекции. Её применили к выбранным пациентам, относящихся к разным типам, и они удачно прошли контроль лояльности.

— Что конкретно достигается?

— Отсутствие недовольства режимом и протестных настроений, согласие с политикой правительства в политике, экономике, социальной сфере и так далее.

— Понятно.