Я позвала Алика. Тот сказал, что часам к двум они смогут подъехать. Петров ответил, что ждет нас в полном составе. Мы тепло распрощались.

После чего я в подробностях рассказала ребятам о знакомстве с Петровым, его коллегой Санидзе (ни имени с отчеством, ни его звания я не знала), их начальником Владиславом Михайловичем, оказавшимся бывшим мужем Агнессы, а также о появлении в ментовке самой Агнессы с сыночком и о том, что за этим последовало.

При упоминании Агнессы ребята переглянулись.

– Настя, ты понимаешь… – начал Юрик.

– Мы как раз с тобой хотели посоветоваться… – добавил Славик.

– Мы весь день это сами обсуждали, – сказал Алик.

– Ну?! – крикнула я, не в силах больше ждать.

– Ты понимаешь… – мямлил Алик, перекинувшись взглядами с Юркой и Славкой.

– Мать твою! – рявкнула я.

– Максимов хотел дать Андрюхе под зад ногой, – выпалил Алик. – На полном серьезе. Не так, как раньше. То есть на самом деле.

Я уронила челюсть.

Потом поинтересовалась, каким образом об этом узнал Алик.

– Ленька сам говорил. Он давно уже собирался это сделать. Ну после каждого Агнессиного концерта. Ты ведь не все знаешь… Ребята тоже не знали… Ленька правильно считал, что чем меньше информация распространяется, тем лучше…

Я была свидетельницей криков Леонида Борисовича: «Выгоню к чертовой матери!», но не воспринимала их как реальную угрозу Андрюше. Я точно помнила, что Максимов грозился найти ему замену после того, как его мамочка стала требовать взять в штат гинеколога для проверки Андрюшиных фанаток, но, по-моему, все эти крики были только желанием приструнить Агнессу Геннадьевну. Я также знала, что Максимову несколько раз приходилось откупаться за проделки наших пьяных мальчиков, за разбитую посуду, сломанную мебель, в общем, за их подвиги… Потом, правда, эти суммы он вычитал из гонораров, что, естественно, не нравилось ни Андрюше, ни тем более его мамочке.

Ребята считали, что мы с Анькой правильно делали, уединяясь на гастролях в нашем номере и не участвуя в оргиях. Я же сейчас удивлялась, что столького не знаю… Ребята поведали детали.

Максимову несколько раз пришлось компенсировать фанаткам «моральный и физический ущерб», нанесенный Агнессой Геннадьевной, рьяно защищавшей своего птенца, в особенности после того, как ей же пришлось водить его за ручку к венерологу и самой делать своему сокровищу уколы.

Но это были еще цветочки.

Одной девчонке удалось отвести Андрюшу в загс, о чем мамочка узнала только после того, как событие свершилось и молодожены ей об этом сообщили.

– Как?! Как девчонке это удалось?! Андрюша женился?!

Я не могла в это поверить.

Девчонке удалось. Помог ей и сам Андрюша, в кои-то веки решивший пойти наперекор мамочкиной воле. Он чувствовал себя героем – и поддался девице, оказавшейся натурой сильной, возможно, лишь немного уступавшей Агнессе. В общем, они тайно от нее подали заявление, расписались без какой-либо шумихи, никого не ставя в известность. Андрюша в своих розовых мечтах представлял мамино лицо, когда она поймет, что он уже самостоятельный и может делать, что хочет.

Мамино лицо он получил.

А девчонка получила перелом обеих ног, когда Агнесса Геннадьевна спустила ее с лестницы. Хорошо, что только перелом…

В общем, если бы не дорогостоящая операция в Германии, невеста никогда бы не смогла нормально ходить. Сейчас она уже в России, вроде бы ходит. Чтобы побыстрее замять скандал, Максимов выделил на операцию свои деньги, но заявил Агнессе Геннадьевне, что им с Андрюшей придется с ним расплатиться. Андрюша последние три месяца получал одну десятую часть оговоренного гонорара… Максимов решил, что этого на еду (не с рынка) должно хватить. Агнесса Геннадьевна думала иначе и чуть ли не каждый день устраивала ему скандалы.

Подумав, я решила, что в последний месяц она особенно разошлась. Именно в прошлом месяце она сорвалась на Аньке, и мы до сих пор не знали причину такой злобы, выплеснутой на подружку. Может, Агнесса хотела выместить все на Аньке, попавшейся ей под руку с советом относительно Андрюшиной прически? Агнесса и вырвала у Аньки клок волос. Та, конечно, в долгу не осталась, приложив стерву мордой о стену, за что ее искренне поблагодарил Максимов, после чего Агнесса Геннадьевна переключилась на него.

Андрюша стал пить по-черному, да и ширялся он в последнее время гораздо больше, чем раньше. Если еще недавно он баловался только травкой, то теперь, по-моему, перешел на более серьезные наркотики. С одной стороны, его долбал Максимов (заслуженно), дома явно доставала маменька. Возможно, и «жена» с ее родителями не давали ему покоя.

Если бы не специальные порошки, в рекордные сроки возвращавшие человека в состояние трезвости (они у Андрюши очень быстро заканчивались), он не смог бы участвовать в концертах.

Максимову все это надоело. Как сейчас сообщил Алик, Леонид Борисович уже прослушал двух парней на роль солиста. Они не подошли, но он продолжал поиски. Про второе прослушивание каким-то образом стало известно Агнессе Геннадьевне, она приперлась в продюсерский центр «Максимов», где мы записывали компакт-диски, устроила в студии дебош, правда, потом валялась в ногах у Леонида Борисовича, прося прощения.

– Агнесса? У кого-то в ногах? – не поверила я своим ушам.

– Мы тоже долго не верили, – хохотнул Юрик.

– Представляешь: мне на слово не поверили, – подтвердил Алик и сообщил, что один звукоинженер, давно знавший Агнессу Геннадьевну, схватился за лежавшую под боком видеокамеру и заснял окончание процесса ее валяния в ногах у Лени. – Если желаешь, можем тебе продемонстрировать кассетку, – усмехнулся Алик. – Прелюбопытнейшее зрелище.

Максимов ее опять простил. Несмотря на всю его жесткость, в нем было много человечности и он жалел Андрюху (как и мы все в общем-то), которого мать задолбает, если он его выставит, да и замены солисту пока не было.

Но субботняя сцена с девчонками-продавщицами с ярмарки послужила последней каплей.

Как выяснилось, девицы пригрозили иском за моральный и физический ущерб. Мне они, конечно, об этом не сказали.

Алик сообщил, что в милицию забрали всех троих, но потом отпустили. Милиция явно взяла сторону поклонниц Андрюшиного таланта и не одобрила поведение мамочки.

Утром в воскресенье Максимов позвонил Агнессе Геннадьевне домой и безапелляционно объявил, что вечером состоится последний Андрюшин концерт. Звонил он в присутствии Алика, его правой руки.

– Кто еще об этом знал? – уточнила я.

– Никто. Максимов, я и Агнесса. Не знаю, сказала ли она что-то Андрюше. Но вчера Агнесса предпочла в комплексе не появляться. Ты нам лучше скажи, как вы с Анькой туда съездили? Мы сами думали проехаться, но потом лениво стало… Как обычно.

И парни засмеялись.