из жалости: бедняга приземлился на землю с высоты пятого этажа. А во-вторых, потому что помнил: в моей комнате котёнок проживёт лишь сутки. Теперь невольно порадовался тому факту, что у мамы аллергия на кошачью шерсть. А иначе бы жалобное мяуканье Барсика и несчастный взгляд юной пионерки меня наверняка бы разжалобили – я бы приютил мелкого зассанца у себя в комнате на неопределённое время.

Лена безропотно протёрла пол. Разогнула спину, отбросила на спину тонкие косички. Сполоснула в ведре тряпку, вытерла влажные ладони о школьный фартук. И тут же грохнулась на колени рядом со своим любимцем. Протянула к котёнку руки – Барсик от своей хозяйки не спрятался. Он взглянул девочке в глаза, жалобно мяукнул, будто попросил унести его из моей квартиры поскорее (я мысленно поддержал его требование). Котёнок охотно позволил Кукушкиной себя поймать. Улёгся на девичьи бёдра, прижал уши. Заурчал. Ко мне мохнатый подобного доверия пока не испытывал – в особенности, когда видел в моих руках половую тряпку. Я надавил на оправу очков пальцем (скорее по привычке, чем из необходимости).

Кукушкина обернулась, стряхнула с кончика носа слезу.

– Ванечка, – сказала она, – что нам теперь делать?

Котёнок мяукнул и спрятал нос под её ладонью.

Я снял очки – чтобы не видеть несчастные взгляды детей (на меня смотрела и пионерка, и Барсик).

Спросил:

– Как долго будет злиться твой папа? День? Два? Сколько?

Увидел, что девочка пожала плечами.

– Как скоро ты заберёшь котёнка домой? – уточнил я.

Взглянул на лицо соседки через линзу в оправе.

Услышал:

– Ванечка, мне кажется… никогда.

Девчонка скривила губы и тихонько заныла.

– Никогда, – повторил я.

Постучал дужкой очков по зубам.

И добавил:

– «Никогда» – значительно лучше, чем «не знаю».

Почесал затылок, надел очки.

– Значит: нам нужна не временная передержка, – сказал я. – А место для постоянной прописки.

Посмотрел на соседку – Кукушкина кивнула; но не умолкла – всё так же жалобно подвывала.

– Нам нужен доброволец, – сообщил я. – Или жертва – это как посмотреть.

Перевёл взгляд на ведро с водой и на аккуратно сложенную рядом с ним половую тряпку.

Произнёс:

– И такой у меня есть…

Сунул руку в карман – не нашёл там смартфон. Усмехнулся. Потому что вспомнил: телефоны сейчас в карманах не носили, а информацию искали не в интернете – в библиотеках.

– М-да, – пробормотал я. – Как всё непросто…

Посмотрел на Кукушкину.

– Ты номер телефона нашей школы не знаешь? – спросил я. – Желательно – номер телефона директора.

Девочка помотала головой.

– Нет, – сказала она. – Но я могу посмотреть в справочнике! Сбегать домой?

Я хлопнул себя ладонью по лбу.

– Не надо.

Сообразил, что новенький справочник телефонных номеров города Рудогорска лежал и у нас в гостиной – на столе рядом с телефонным аппаратом. Направился в гостиную. Память меня не подвела: книжица нашлась.

Но нужный мне номер я в ней по фамилии абонента не отыскал.

Потому, как и планировал изначально, позвонил в школу.

* * *

Диск на телефоне я крутил осторожно, даже с опаской – будто запускал машину времени. Справился с задачей сразу – не нажимал на рычаги для повторного набора. Вспомнил, что в прошлый раз подобным чудом техники пользовался в январе две тысячи двенадцатого года: с его помощью искал в послепраздничном хаосе своей квартиры потерявшийся мобильник. Сейчас я не поленился, отправил в память запрос о правилах использования городских телефонов в тысяча девятьсот восемьдесят первом году – убедился, что не придётся кричать: «Девушка, соедините меня!..» Вспомнил и о том, что динамик нашего домашнего аппарата «чудил»: голоса в нём звучали то едва ли не безупречно, то словно доносились из преисподней. Напомнил себе: «Длинные гудки – идёт вызов. Короткие – значит: занято. А если зазвучит мелодия – придётся проверить слух».

Голос Полковника я услышал уже после второго «длинного» гудка.

Снежин меня узнал не сразу. А только после того, как я представился.

Он переспросил:

– Крылов?

Я подтвердил директору школы, что мой голос ему не приснился. Извинился за беспокойство. И попросил Полковника раздобыть для меня адрес моей одноклассницы – Алины Волковой.

– Михаил Андреевич, не в службу, а в дружбу… – добавил я.

И поначалу подумал, что связь прервалась: какое-то время в динамике около моего уха царила тишина.

Потом Снежин спросил:

– Иван, а ты не обнаглел?

– Михаил Андреевич, вопрос жизни и смерти, – сказал я. – Вы, как старший товарищ, просто обязаны мне помочь!

И добавил:

– Михаил Андреевич, если школьнику не поможет директор школы – то на чью помощь ему тогда вообще в этой жизни надеяться?

* * *

Вернулся в свою комнату. Провозгласил радостное «ура». Помахал обрывком страницы из ученической тетради – показал его сидевшей на полу около письменного стола Лене Кукушкиной.

Девчонка уже не плакала – лишь изредка шмыгала носом.

– Что это? – спросила она.

– Наше спасение, – заявил я. – Точнее – его адрес.

Сунул бумажку в карман.

– Всё, – сказал я. – Собирайтесь. Пора Барсику познакомиться со своим новым домом.

* * *

«Прощаться» с Алиной Волковой я «тогда» ходил в траурный зал, что находился в городской больнице (точнее – рядом с городским моргом). На кладбище я не поехал. И не наведался к Волковым домой: меня туда не пригласили, а сам я на поминальный обед не напрашивался (если он в тот день вообще состоялся). Ещё вчера извлёк из своих воспоминаний всю информацию, что, так или иначе, касалась Алины Волковой. Вспомнил, что проживала Алина вместе с бабушкой – Ниной Владимировной (видел эту женщину около закрытого гроба). Приехала она в Рудогорск из Москвы (в Рудогорск большинство жителей откуда-то приехали – «местные» пока ещё посещали лишь детские сады). О родителях своей соседки по парте я ничего не вспомнил, в траурном зале их не видел. Не встречал ни сестёр, ни братьев Алины. Около её гроба в тот день было немноголюдно.

Мне вспомнился спор на интернетовском форуме (теперь я помнил даже такие вещи). Посетители на нём рассуждали о том, как правильно дарить котят. Пользователи в десятках сообщений перебрали множество способов – от нелепых, до забавных. Все эти записи и сейчас пребывали в моей памяти. Но мне тогда понравился совет пользователя с нечитаемым ником (состоявшим из букв, цифр и нагромождения знаков). Этот умный человек предложил собеседникам первым делом спросить у будущего владельца домашнего питомца: готов ли он к такому подарку. Тогда мне его слова показались разумными. Но в этот раз я прислушался к реплике его оппонента: «Дареному коню в зубы не смотрят… даже если это