перешли на первый уровень. Чтобы повышать их дальше, требовалось сто очков эволюции на один клик.

«С учетом того, каким трудом дается убийство монстров в этой игре, прокачка характеристик до второго уровня станет той еще морокой...»

Осторожно заглянув через край крыши, я увидел, что верхняя часть лестницы действительно обвалилась между домами. Она образовала нечто-вроде перехода между ними, на уровне третьего этажа, зацепившись за располагающиеся друг напротив друга балконы квартир.

Под ней уже начали собираться зомби, которых привлек звук падения этой конструкции. Сейчас путь вниз мне был заказан. Так что я решил оставаться на этой крыше в течение суток, до выполнения первого задания. И только по его итогам уже решать, что делать дальше.

Лагерь было решено разбить в центре крыши, подальше от ее краев и вызывающих опасение люков, ведущих в подъезды. Палатка, спальник, газовая плитка со столиком – все это разместилось внутри. Я не хотел привлекать к себе внимание лишними звуками и запахами готовки. Ведь одна игра только знала, какие в этом мире водились еще монстры, помимо зомби.

На самом деле у меня имелись не только газовые баллоны. Во время занятий стрельбой в парке, я собрал достаточно много дров. А еще купил в супермаркете мешки с углем. В общем, затарился на все случаи жизни, так сказать.

Вспоминая, насколько жесткой в плане быта выдалась прошлая игровая сессия в бесконечном лесу, я просто не мог поступить иначе. Тем более что от успехов в игре напрямую зависела моя реальная жизнь.

И это касалось не только развития характеристик и навыков. Моя жизнь от нее зависела в прямо смысле слова. Ведь смерть в игровом мире или подземелье – приводила к смерти в реальности.

После разбивки лагеря, я решил приготовить себе еды. На самом деле в этом плане я тоже подстраховался. У меня в инвентаре находилась и готовая еда, на случай если разжигать костер или заниматься кулинарией станет невозможно по каким-то объективным причинам.

К тому же лапшу быстрого приготовления тоже никто не отменял. Плюс у меня в инвентаре у меня хранился довольно большой запас мясных, рыбных и всяких других консервов.

Так как сейчас у меня имелось довольно много свободного времени, ведь сидеть на этой крыше мне придется еще почти сутки, я решил приготовить нормальный ужин. Так называемые студенческие макароны.

На самом деле в общежитии интерната мы часто питались чем-то подобным. Только там у нас имелась электрическая плитка. После переезда от бабушки, которая кормила меня каждый день, как в последний раз, питаться в школьной столовой для меня было очень сложно. Кое-как к этому привык я только спустя полгода жизни в интернате.

К тому же там давали лишь обед и полдник. На полдник в основном сдобные булочки и стакан молока, либо сока. Здоровому, растущему организму этого явно было мало. Так что все выкручивались, как могли.

Кто был побогаче, старались ужинать в близлежащих кафе или просто у ларьков с шаурмой. Ну и конечно почти всем родные присылали из области какие-то продукты. Купорку, те же крупы, макароны, консервы, овощи, фрукты.

Бабушка у меня такого себе позволить не могла. Она была не очень сильна здоровьем, потому как перенесла в прошлом два инфаркта. По сути, тот, что случился этим летом, стал для нее третьим. Именно его она и не пережила.

За отправку передачек нужно было платить, а сама она довезти их по состоянию здоровья тоже не могла. Ей-то и до сельского магазина сходить было трудно. Как она еще при этом умудрялась так много и хорошо готовить, для меня всегда оставалось загадкой.

Наверно это является суперсилой всех бабушек нашей планеты. Им бы основать свою лигу бабушек, целью которой стало бы – накормить всех голодающих детишек нашего мира. Вот это достойная цель. Я бы даже фильм такой глянул. А то мужики в трусах поверх колготок из латекса уже всех достали.

В общем, рецепт задуманного мной блюда был прост и дешев. Для него требовалась только обжарка из самых дешевых корнеплодов, да банка тушенки или мяса цыпленка. Плюс отваренные макароны.

Макароны и мясо цыпленка я всегда брал самые бюджетные. Потому что денег даже на шаурму у меня отродясь не водилось. Зато из минимального набора продуктов по стоимости можно было сделать целую кастрюлю этого вкуснейшего блюда.

Да и дел там было всего пятнадцать минут. Пока варятся макароны, делаешь зажарку. Потом в нее добавляешь тушенку. А после все смешиваешь с макаронами, оставив в них немного воды, чтобы соус получился.

На этот раз все продукты были качественными, так что студенческие макароны вышли с приставкой «Люкс». А с учетом того, что я к ним овощной салат сделал, так вообще получилась пища богов, уступающая по вкусу разве что заваренному с утра бичпакету с мазиком. Но лапша быстрого приготовления – это вообще святое. С ней не могут конкурировать даже лучшие рестораны мира.

По объему еды получилось в три раза больше, чем я мог съесть. Поэтому я отправил еще горячие остатки макарон в свой инвентарь на сохранение. Этого как раз мне должно было хватить на сутки.

После обильной трапезы мне захотелось вздремнуть. В реальном мире сейчас была ночь. Так что поспать и правда, не мешало. Тем более что и до телепортации в игровой мир у меня случилось немало событий. Одно заселение в общежитие и разборка вещей чего стоили!

К сожалению, много поспать мне так и не удалось. Вскоре после того, как я провалился сон, меня разбудил громкий вой, который разнесся над всем городом. Выскочив из палатки с винтовкой наперевес, я начал осматривать окружающее пространство.

В небе ничего необычного не обнаружилось. Как и на прилегающих к моей многоэтажке улицах. В итоге, я решил, что никакой опасности нет, и снова вернулся в палатку. Во второй раз из сна меня выдернул звук взрыва. Судя по поднимающемуся столбу дыма, он произошел в черте города, но довольно далеко от моего места дислокации.

В итоге, больше часа-двух за раз мне поспать так и не удалось. Чаще всего я вообще успевал подремать всего минут двадцать-тридцать. Потому что в этом проклятом городе постоянно что-то происходило. Рычали и ревели какие-то неведомые монстры. Однажды по небу даже пролетала какая-то птица. Но она была очень высоко, так что разглядеть ее я не успел. Зато шуму от этой птицы было как от целого авиария.

Когда меня разбудили в седьмой раз, я решил, что на этом моя беспокойная