– Био, – вдруг сдавленно шепнул Степаныч.

Ага, я уже от него слышал насчёт этих созданий. Боевые автоматы, живые танки – творение наших заокеанских «партнёров». Вот только трудно поверить, что эта хрень, которой уже двести лет в обед, преспокойнейшим образом по сию пору ползает по постъядерной Москве и коптит воздух! Неужели у натовцев были столь продвинутые технологии? Эх, тяжко пришлось нашим ребятам, отражавшим атаки био-монстров. Понятно, что не сапёрными лопатками крошили, но всё же…

Живой танк остановился, принялся вертеть башней. Блин! Надеюсь, что у него нет тепловизоров, иначе нам всем амба: засечёт излучение, а потом проломит стену (в этом у меня никаких сомнений не было – туша грандиозная и явно сверхмощная), переловит всех и сожрёт. Отправиться в топку его реактора… Бр! Врагу такой смерти не пожелаешь!

Био определённо что-то учуял. По-прежнему пасся вблизи нашего гаража. Что ж тебе надо, болван механический?! Чего привязался именно к этому гаражу? Вон их сколько: и впереди, и сзади, и справа и слева. Выбирай – не хочу, а ещё лучше уезжай отсюда, катись колбаской по Малой Спасской! У нас и без тебя проблем по горло.

В тревожном ожидании прошло несколько минут, которые показались мне годами, и это отнюдь не образное выражение.

Я успел прикинуть несколько вариантов возможных действий: уничтожить био вряд ли удастся, «калаша» Степаныча тут явно недостаточно, а моим мечом броню особо не покромсаешь. Это не консервная банка. Броня серьёзная, ножичком не проковыряешь.

Надо выводить из строя «глаза» био, ослеплять его, и что-то мне подсказывало: конструкторы, проектировавшие этого монстра, наверняка позаботились о том, чтобы сделать такую задачу нетривиальной.

Заклинить башню? Надо подобраться на максимально близкую дистанцию, это тоже не тянет на лёгкую романтическую прогулку под луной.

Ещё варианты? Их есть у меня, но в большинстве они тянут на премию имени Дарвина.

Разбежаться по сторонам… Пусть гадёныш гадает за каким зайцем погонится. Вариант, но слишком паршивый. Да и некрасиво получится. Нет, не смогу я бросить Степаныча, не по нутру мне такое. Сам погибай – товарища выручай. Нам это ещё со школьной скамьи вдалбливали.

Думай, голова, думай! Шапку куплю!

Пока я ломал мозги, био схватил манипуляторами несколько вывернутых бордюрных камней. Хренак! Хренак! Снаряды, запущенные со страшной скоростью, приземлились на крышу гаражей соседней линии. Оттуда истошно завопили и принялись обстреливать боевую машину кусками арматуры.

– Вормы! – оценил ситуацию Степаныч.

Он нашёл новое место для наблюдений и теперь не сводил глаз со сцены разгоравшейся битвы.

Вормы являли собой отвратительное зрелище: кучка скособоченных уродов в лохмотьях. Некоторые больше походили на животных, они даже передвигались на четвереньках, издавая противный визг и рёв. Из оружия дубинки, палицы да пресловутая арматура (длинная – копья, короткая – дротики).

Их было много, навскидку не менее трёх десятков. Они засели везде: на крыше, в стенных проломах, за стволами редких деревьев. Часто меняли позиции, перебегая с удивительной ловкостью.

– Шустрые твари, – заметил я.

– А ведь они нас пасли, – отозвался Степаныч. – Штурмовать не хотели, ждали, когда по утру сами выйдем. Умные, – добавил он со злостью.

Тем временем не то схватка, не то охота продолжилась. Био снайперскими бросками выбивал вормов одного за другим, но и те не оставались в долгу: то манипулятор из строя вывели, то зацепили какой-то датчик, и в движениях био появилась некоторая неуверенность.

Они явно нашли друг друга.

Оставалось радоваться, что мы выступаем в качестве наблюдателей. Заварушка снаружи была нешуточная. Но нам-то ничего не грозило. Пока…

– Пусть забавляются, – сказал я. – Глядишь, о нас и не вспомнят.

– На кого ставишь? – В Степаныче проснулся поклонник азартных игр.

Если в Царицыно ещё нет рулетки и лотереи, её надо придумать! Кстати, вот он потенциальный кусок хлеба! С развлечениями наверняка туго, а тут неплохой вариант скрашивания свободного времени.

– На био. Тут какая-никакая, а технология. Куда до неё этим папуасам!

– Не стоит недооценивать вормов. Эти твари полны сюрпризов.

– Откуда они вообще взялись? И кто это – люди?

– Мутанты, – коротко произнёс Степаныч. – А далее каждый решает для себя, к кому их отнести, к какому виду. Для кого люди, для кого мутанты презренные. Ну, и насчёт того, откуда вормы берутся… Думаю, они как-то с Полями Смерти связаны. Давно замечено – там, где есть хотя бы одно поле, обязательно появляются вормы. Вот и до нас дотянулись.

– А чем они питаются?

– Да всем. Труп подберут – не побрезгуют. Человек или нео подвернётся – тоже неплохо: убьют, а потом освежуют. Им даже огня не надо, сырым сожрут и не подавятся.

– Понятно. Исключительно белковая диета. Я так понимаю, что вегетарианцев среди этого брата не водится.

– Мне не встречались.

Опаньки, я сначала думал, что в лексиконе Степаныча будет изрядная брешь на всякие иностранные термины, но мой дорогой наставник демонстрирует чудеса эрудиции. Наверное, читал много.

Схватка перенеслась в сторону. До нас доносились только отзвуки. Через четверть часа всё стихло.

Мы выждали ещё немного, однако дольше сидеть не представлялось возможным. Нельзя до бесконечности торчать в укрытии. У нас ещё дома дела.

– Степаныч, – позвал я.

– Ась.

– Ты не против, если я на вылазку отправлюсь?

– Один?

– Ага. Ты прости за бестактность с моей стороны, но я всё ж таки помоложе буду. За опыт мой не переживай, у меня его на двоих хватит. Да и за фенакодусом надо присмотреть.

– Дальше можешь не перечислять, – буркнул он. – Иди, коль шило в одном месте сверлит. Я тут тебя подожду.

– Если через час не вернусь…

– Да понятно! – прервал меня он. – Свечку за упокой поставлю, не беспокойся.

– Тады ой! Я пошёл. До скорого, Степаныч! Запомни меня молодым и красивым.

– Типун тебе на язык! – ругнулся он, но незлобиво, по-отечески.

Я скользнул на улицу через приоткрытую металлическую калитку, осмотрелся и сразу нырнул в проём между соседними гаражами. Постоял немного, тревожно вслушиваясь в тишину. Пока спокойно и нет признаков опасности. Иду дальше.

Первый труп ворма попался метров через двадцать. Био размозжил ему голову, а потом переехал гусеницей. То, что осталось, походило на тошнотворный кисель, жуткое месиво из раздавленных внутренностей.

Потом трупы стали попадаться чаще.

Не понимаю я этих вормов, зачем ввязались в бой с заранее предсказуемым результатом? Что и в каком месте у них заиграло? Смылись бы и всех делов.