Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давай поговорим о чем-нибудь другом?
– Конечно. Вот, – она положила на стол передо мной карточку. – Моя клиентура. Я обзвонила всех и предупредила, что следующие десять дней их возишь ты. Здесь все: сводное расписание, адреса, маршруты, привычки. Если не будешь успевать – звони, я пришлю Мануэлу на подмену. Она тормознутая, но надежная. И вот еще что. Ничего не планируй на следующий четверг.
– С радостью.
Веста подавилась смешком:
– Что, планы были, но тебе не понравились?
– Примерно так.
– На весь день занятость не обещаю. Я поеду с тобой, штурманом. Машина моя. На месте надо быть в четыре утра. Освободимся по выполнению, но не раньше полудня.
– Далековато ехать, да?
– Космодром. – Веста пожала плечами. – Больше тебе знать не нужно.
– Договорились.
– А за Камилой и ее хахалем я послежу.
Я колебалась несколько секунд. И все-таки обронила. Едва слышно. Не глядя на Весту:
– Не стоит.
Она неспешно отпила вино из бокала. Поставила его на место.
– Вот так? Ты ведь знаешь, чем он занимается?
Мы не смотрели в лицо друг другу. Но я видела, как она побледнела. И как дрогнули губы.
– Это не контрразведка. Все, что могу сказать.
– А больше мне знать и не нужно. – Она взяла сигарету из моей пачки, прикурила, глубоко затянулась. – Зато ты не сдашь меня полиции. И кому похуже.
– Да уж.
– Не зря ты мне сразу глянулась.
Я посмотрела на нее – и прыснула. Она ответила мне.
Несколько секунд мы заливались хохотом, как две школьницы, впервые увидевшие мальчика без штанов.
* * *
На воскресенье у меня был единственный клиент – драгоценная матушка сеньоры Барки. Истово верующая старушка просыпалась рано, в церковь желала попадать к шести утра, и даже если ей потом хотелось заглянуть на благотворительную ярмарку на Копях к одиннадцати я уже освобождалась. Никаких других постоянных клиентов у меня не было, поскольку все предпочитали в воскресенье либо спать до полудня, либо ходить в ближайшую церковь пешком, наслаждаясь приятной весенней погодой.
Воскресенье в Золотом Мехико самый тихий день недели. Люди стараются посвятить его семье, магазины закрыты, как и большинство клубов. Спиртное после четырех часов дня не продают, к шести пустеют парки и скверы, а в восемь на улицах и набережных остаются одни туристы – местные стараются лечь пораньше, чтобы выспаться перед понедельником.
Когда я работала по ночной лицензии, то в десять уже возвращалась домой и ложилась спать, устраивая себе импровизированный выходной. А все равно клиентуры нет, разве что запойные пьяницы, завсегдатаи немногочисленных притонов. Но я таких не возила. Небольшой заработок не стоит потенциальных больших неприятностей.
Исходя из этих особенностей культурной жизни столицы, я планировала утром поработать, а остаток дня посвятить знакомству с нашим резидентом.
Но вышло иначе. Поздно вечером в субботу позвонила секретарша сеньоры Вальдес. Уточнила, когда мне будет удобно разговаривать. Я везла клиентку, ответила – через двадцать минут. Ровно через двадцать минут позвонила сеньора Вальдес. Честно говоря, я готовилась ко всему – к тому, что сеньора попросит меня оставить в покое ее сына или же предложит участвовать в ее политической акции. Однако сеньора меня удивила.
Ей надо съездить за город. Не привлекая внимания, особо подчеркнула она. А я чего, я догадливая. Сеньора хочет, чтобы семья ни о чем не догадывалась. Вряд ли она встречается с любовником – уж лучше довериться шоферу, чем случайной таксистке, – но какой-то скелет в шкафу у нее определенно был.
Мы условились, что к десяти утра она приедет к церкви Святого Людовика на Холме – той, что буквально в паре шагов от моего дома. Отпустит шофера. Семья, естественно, решит, что сеньора задумала поближе познакомиться со мной, – если Энрике можно целый день гулять с Долорес в парке, отчего бы сеньоре не совершить вылазку в бедный квартал? А я заеду за ней, скажем, в одиннадцать.
В воскресенье я отделалась от словоохотливой матушки сеньоры Барки уже к половине десятого и в десять приехала к церкви. Зашла, села на последнюю скамью. Вообще-то я по крещению лютеранка, но о католичестве знала очень много задолго до поступления в Военный университет. Спасибо дядюшке-епископу, которому скучно быть единственным католиком в семье, вот он и просвещал всех, кто соглашался его слушать. Нет-нет, никакой агитации. Он просто расширял мой детский кругозор. А я, естественно, внимала с жадностью – поскольку с шести лет точно знала, что буду супершпионом и все это могло мне пригодиться. И да, наверное, меня осудили бы ревнители религиозной чистоты, но я в Эльдорадо исполняла все до единого католические ритуалы, какие полагались к случаю. И выглядела куда более натурально, чем многие местные, которые, в сущности, были уже атеистами, а в церковь ходили ради приличия.
Сеньору Вальдес я заметила сразу – она сидела на третьей скамье слева. В дорогом темно-бежевом костюмчике, в шляпке с вуалью – это она называет «не привлекать внимания»? Нет чтоб позаимствовать платьице у горничной, на худой конец, купить джинсы, кеды и бесформенную толстовку. А так весь квартал еще месяц будет судачить, вспоминая богачку, заглянувшую в скромную церковь и уехавшую на такси.
Часом позже мы обе вышли из церкви на парковку. Я первая – и распахнула перед сеньорой заднюю дверцу.
– Нет-нет, – быстро сказала она и жестом указала на переднее пассажирское сиденье.
Желание клиента – закон.
– Видите ли, спереди ездят женщины из простого сословия, – пояснила сеньора уже в машине, когда я выехала с парковки. – Благородная дама сядет только сзади. Мне бы не хотелось, чтобы во мне узнали благородную.
– Как пожелаете, сеньора Вальдес.
– К тому же я буду показывать вам дорогу.
– Но есть же карты.
– Я не хочу, чтобы в вашей отчетности фиксировался конечный пункт.
– Он зафиксируется в любом случае, потому что мы туда приедем.
– Пожалуй, вы правы. – Сеньора несколько растерялась. – И что можно сделать?
– А ничего делать не нужно. Вы вызвали меня напрямую, не через диспетчерскую. Значит, для контроля я должна подавать документы только в налоговый департамент, а там никого не интересуют маршруты – лишь километраж. Кроме того, я арендую машину у хорошего человека, который не придирается к тому, по каким дорогам я езжу, и поэтому не проверяет мои маршруты.
– О! Я впервые слышу о таком. Обычно хозяева автопарков проверяют своих арендаторов?
Я кивнула:
– И еще как проверяют! Требуют, чтобы машину эксплуатировали только на дорогах определенного качества, иначе аренду – р-раз! – и вдвое увеличивают. Или штрафуют. Я могла бы арендовать машину на два года моложе, но таксисту нельзя ограничивать себя в качестве дорог. Куда клиент захочет, туда и везешь. Поэтому арендую у Мигеля Баша. Он сам работал таксистом, понимающий человек. К тому же его машины пусть и старенькие, зато заведомо исправные, не то что в других местах.