Чудику это совсем не понравилось. Он понюхал пробку, бросил презрительный взгляд на карты и заснул опять. И вновь Миранде пришлось играть в одиночестве.

Как обычно, больше всего карт оказалось у Снабби, хотя миссис Тик л не очень от него отстала. Она проявила удивительную сноровку в выхватывании пробки, чем несколько раздосадовала Снабби.

Так, увлеченные этой простой игрой, они довольно весело провели время, несмотря на неприятное происшествие, случившееся несколько часов назад.

А теперь надо спать, — объявила наконец миссис Тикл. — Будем надеяться, в эту ночь мистер Никто не придет стучать в нашу дверь. А если придет, я из постели вылезать не стану. Пусть себе колотит в свое удовольствие.

Я тоже, — зевая, проговорил Роджер. — Да, пойдемте спать. Диана вон уже почти заснула.

Они забрали с собой Чудика и Миранду, которая по-прежнему не желала расставаться с картами и пробкой, погасили свет и отправились наверх. Через полчаса весь дом погрузился в темноту и все, кроме Чудика, крепко спали.

Точнее, Чудик тоже спал, но на этот раз навострив одно ухо, поэтому сказать, что Чудик спал крепко, было бы неправильно. Неприятности прошлой ночи и волнения из-за снеговика насторожили его. И он решил всю ночь слушать одним ухом — на всякий случай!

Было около полуночи, когда это оставленное на часах ухо уловило нечто странное — на сей раз не грохот дверного молотка в парадную дверь, а какие-то негромкие звуки внизу, на первом этаже! Ухо Чудика зафиксировало этот звук, пес разом проснулся и сел. Снабби спал крепким сном и ничего не слышал. Чудик подбежал к двери, прислушался.

Да, внизу что-то происходило. Вернувшись к Снабби, Чудик издал негромкое предупреждающее рычание. Потом поскреб лапой по одеялу. И наконец вспрыгнул Снабби на живот, отлично зная, что это самый верный способ разбудить хозяина.

И он сработал. Снабби сел в кровати и возмущенно пробормотал:

— Идиот! Чего тебе взбрело в твою дурацкую башку? Сколько раз я тебе повторял... Слушай, а что это ты рычишь?

Характерное рычание Чудика сразу же насторожило Снабби. Ага! Может быть, кто-то опять собирается грохать им в дверь, и Чудик услышал шаги? Ладно, он, Снабби, сейчас спустится и выследит этого мистера Никто, застанет его на месте преступления — у дверного молотка!

— Р-р-р-р! — тихонько прорычал Снабби в шелковистое ухо Чудика.

Они выходят на тропу войны — сейчас, немедленно!

— Вперед! — скомандовал Снабби. — Там что-то не так!

Снабби накинул домашний халат, быстро взглянул на Роджера, осветив его фонариком. Роджер крепко спал. Может, разбудить его? Нет, лучше сначала самому спуститься вниз и провести небольшую разведку. А потом, если обнаружится что-то интересное, всегда можно вернуться и поднять с постели Роджера.

Чудик продолжал негромко рычать, шерсть у него на загривке встала дыбом, тело напружинилось. Не оставалось сомнений — он слышит что-то подозрительное.

Снабби охватило радостно-тревожное чувство.

— Ночное приключение! — шепнул он Чудику. — Вперед, старина!

Они тихонько вышли из комнаты, и Снабби затворил за собой дверь. Потом прокрался по широкой лестничной площадке к лестнице. Здесь Снабби выключил фонарик и прислушался. Теперь он тоже слышал какие-то приглушенные звуки. Пожалуй, они доносились из кухни.

«Кто там? — подумал он. — Неужели мистер Никто? Надо смотреть в оба. А что, если это снеговик? Я как-то об этом*не подумал».

Снабби никогда бы не пришло в голову, что он может и впрямь увидеть снеговика, если бы все это происходило днем. Но почему-то сейчас, в темном молчаливом доме, когда лишь эти непонятные звуки долетали снизу, ему показалось вполне вероятным, что за ближайшим углом он увидит снеговика. Снабби затянул потуже пояс халата и, сжимая погашенный фонарик в руке, начал осторожно спускаться по лестнице.

Да, определенно, звуки слышны из кухни. И какие-то ни на что не похожие. Снабби не мог определить, что это. Стук, царапанье, скрежет, как будто кто-то передвигает что-то тяжелое. Что там происходит?

Снабби дошел до последней ступеньки лестницы, пересек прихожую и остановился у кухонной двери. Миссис Тикл всегда оставляла ее на ночь открытой, а теперь дверь была закрыта. Снабби подобрался к ней вплотную. Чудик все с тем же тихим рычанием следовал за ним.

Снабби приложил глаз к замочной скважине, но, кроме слабых отблесков света, ничего не смог увидеть. Послышались тихие голоса, потом откуда-то из глубины кухни донесся стук. Снабби попытался вспомнить, что там находится. Может, кладовка? Нет. Может, шкаф, в котором миссис Тикл хранит посуду — тарелки и сковородки? Опять нет. Тогда подвал? Да, конечно! Й он, и Барни видели дверь, ведущую туда, и даже попытались открыть ее — посмотреть, куда она ведет, но дверь была заперта.

«Подвал заперт, и я не знаю, где ключ, — объяснила им тогда миссис Тикл. — Думаю, твоя бабушка, Барни, хранит там какие-нибудь вещи.

Он был открыт, когда я была здесь прошлым летом с твоими двоюродными братьями. Они катались на лодках, купались. И наверное, бабушка твоя заперла его, когда мы все уезжали».

Но тот, кто был сейчас на кухне, очевидно, сумел как-то раздобыть ключ от подвала, потому что Снабби, напрягая слух, вполне ясно услышал, как кто-то спускается по лестнице вниз. Все-таки что там творится? Грабители уносят какие-то вещи, хранившиеся в подвале? Не самое подходящее время они выбрали — все дороги завалило снегом, и ни один грузовик сюда не проедет!

Чудик продолжал рычать,. Снабби надоело понапрасну вглядываться в замочную скважину. Он принял внезапнее решение: сейчас он выскользнет из дома через боковую дверь и подберется к кухонному окну. Оттуда ему будет гораздо лучше видно.

— Пойдем, — шепнул он Чудику, и они вместе двинулись через прихожую.

Проходя мимо открытой двери гостиной, Чудик заглянул туда и в свете догорающего камина вдруг увидел горящие глаза медвежьей головы. Он отпрянул назад, чуть не сбив с ног Снабби, и громко зарычал.

— Тихо ты! — шикнул на него Снабби. — Я из-за тебя чуть не упал. В чем дело? А, это ты медвежьей шкуры испугался. Да, он сейчас выглядит как живой, это точно!

Снабби уже собрался двинуться дальше, как вдруг интересная мысль мелькнула у него в голове. А что, если накинуть медвежью шкуру на себя и сунуть голову внутрь этой оскаленной морды? Тогда, даже если грабители увидят, как он смотрит в кухонное окно, они ошалеют от страха, решив, что это живой медведь! «К тому же мне в ней будет тепло, — подумал Снабби, поежившись. — На улице-то, наверное, ужас какой холод».

Намерение пойти разбудить Роджера начисто испарилось из его головы. От волнения защекотало под ложечкой и мурашки пробежали по спине. Да, он наденет на себя эту медвежью шкуру! Он нагонит на них страху, и потом у него будет что рассказать ребятам! Грудь Снабби распирала гордость.