Мельниченко считала день потерянным, если не приходила сюда. Строгие лики со стен не пугали её, - Бог милостив, не так много она грешила в своей непутевой жизни, чтобы молитвами не заслужить прощения. Он защитит её от искушений мирской жизни, от людской грязи и похоти.

Привычно начав со свечки за упокой, – прости, Господи, рабу свою за грех смертоубийства, за то, что не приняла дар твой, за то, что самонадеянно решила судьбу милости твоей, – она подошла к иконе Николая Чудотворца и, помолившись, приложилась к ней.

Запах ладана и горящих свечей настраивал на размеренное мироощущение. Забывались мирская суета, оставшаяся за стенами храма, проблемы в той жизни, что осталась за воротами. Хотелось служить Господу, не смотря на то, что она знала другой путь в его Храм, который был короче, ярче и прекраснее.

Она ходила по залу и помогала людям в отправлении ритуалов, - куда правильно поставить свечу, у какой иконы помолиться. Она сама когда-то пришла первый раз к Богу, и ей помогли найти правильную дорогу. И ничего, что ей всего двадцать пять, - за последний год она узнала все нюансы богослужения. Она поздно приняла крещение, пройдя все его этапы. Главное, принять истину, остальное приложится.

«Продвинутая», - сказала бы она про себя год назад.

Прошлое иногда вторгалось в её веру, проделывая брешь в возведенной стене, но Оксана терпеливо вновь заделывала её, укрепляясь в силе Господа. Страшнее всего были сны, возвращавшие её в наркотические галлюцинации, такие реальные в своем приближении к Богу, что, проснувшись, она долго молилась, глядя на иконный лик, висящий у изголовья её кровати. И горящий внутри огонь затухал, и забывался сон-галлюцинация, и можно было жить дальше.

Оксана заметила прилично одетого мальчика, неприкаянно ходившего между икон. С болью в глазах, с желанием найти истину. Хотя, нет, уже не мальчик, а подросток. Он медленно созерцал иконы, переходя от одной к другой, будто ища в них ответы на какие-то вопросы.

- Чем я могу помочь? – спросила она его.

Он посмотрел на неё

через неё

и спросил, сгруппировав все вопросы в одну фразу, сказанную скороговоркой, обращаясь, то ли к ней, то ли к иконам:

- Зачем Бог создает ад на земле? Зачем заставляет страдать от боли и умирать в муках создания свои? Для чего ему это, что он хочет от нас, чего добивается? Зачем ему наше покаяние и раскаяние после совершенного греха?

- Это расплата. Слаб человек, грешен, да и лукавый силен в искушении, - ответила Оксана, нисколько не удивившись вопросу, сама когда-то задавала подобные, - и хочет он от нас немного, веры в него и соблюдения его заповедей, мира в душе человека и покоя в мыслях. Через покаяние люди идут к вере, к пониманию. Раскаяться, значит принять Бога, его учение, поверить в его силу и жить дальше с верой в сердце.

- Если бог исходно создал человека-грешника, если люди в массе своей не могут не грешить, то, может быть, бог и дьявол – одно лицо. Зачем ему наше покаяние после совершения греха, зачем молитвы после детоубийства? – Оксана вздрогнула, ощутив холод от прикосновения к её прошлому. - Он играет нами, запрещая и искушая, награждая и наказывая, создавая и убивая. И рай всего лишь слащавая сказочка, протянутый человеку пряник, а ад – кнут для наивного и слабого духом. Кнут, которым он бьет по протянутой руке человека, привыкшего к тому, что его простят после покаянной исповеди, что бы он ни сделал, привыкшего рабски преклонять колени перед высшей силой. Если Бог исходно создал из человека раба, то о каком прогрессе можно говорить в мире, где живут невольники?

Оксана смотрела на задумчиво размышляющего мальчика и удивлялась, не рано ли ему в голову приходят подобные мысли.

- Как тебя зовут? – спросила она.

- Иван.

- Твой путь к Господу будет долг и тернист, но я постараюсь помочь тебе.

Оксана предложила сесть на скамью и продолжила:

- Я сама часто спрашивала себя, почему Бог допускает все то, что творится за этими стенами. И не находила ответ, пока не пришла сюда. Бог и дьявол не являются единым существом, но дьявол – порождение Господа. Да, это Бог искушает нас посредством дьявола, но зачем он это делает?

- Чтобы открыть ворота рая избранным, крепким в своей вере, - ответил Иван, хотя Оксана не ожидала от него ответа.

- Правильно. В раю все будет хорошо, там мы найдем успокоение от жестокости и несправедливости этого мира. Там все познают радость. Узнают милость Господа, дарующего успокоение от земных искушений.

- А остальные? Те, которые не попадут в рай?

- Не знаю, может, они попадут в ад, а, может быть, после смерти для них ничего не будет. Это каждый должен решить для себя, - где он хочет быть после, с Богом в райских кущах или, - Оксана перекрестила рот привычным движением, -с дьяволом во тьме подземелья.

- И еще вопрос, - Иван помолчал, глядя на мерцание свечей, - поможет ли бог человечеству в трудную минуту или будет развлекаться, наблюдая за нашими ужимками выжить? Поможет ли он всем тем живым существам, которые населяют Землю, или будет молчаливо и спокойно созерцать массовую их гибель?

- Тем, кто верит, обязательно поможет, - уверенно ответила Оксана.

- А вот я в этом не уверен, - сказал Иван, - а точнее, я знаю, что не поможет.

Он посмотрел на неё, и у Оксаны засосало под ложечкой, - такое впечатление, что он только что увидел её. И теперь в его глазах не было боли и желания найти истину.

Равнодушная уверенность в судьбе мира.

Отсутствие веры в победу добра над вселенским злом.

Он встал со скамьи и, повернувшись к иконе, сказал:

- Куда смотрел твой бог, когда ты убивала своего ребенка? Когда ты забывала самое себя, используя дурман? И где твой не рожденный ребенок сейчас, - принят в лоно Господа или низвергнут в ад, расхлебывать грех матери, которая пользовалась зельем дьявола? И ты уже вымолила прощение у Бога? И хочешь ли ты встретиться с ним там, в райских кущах, где он может спросить у тебя, - где дар мой, что я преподнес тебе? Достойна ли ты,