Ну, наконец-то он обо мне вспомнил!

Где-то рядом смешок дракона.

— Проснись, Ясная, — прошептал Ардис. — Всё закончилось.

Я открыла глаза и начала задыхаться. Взгляд унёсся высоко вверх, где кровавыми лучами освещало дыры заходящее солнце. Тело отказывалось двигаться. Я его не чувствовала. Только боль и жалость к себе.

Ир навис надо мной, в сожалении поджимая губы.

— Он убил твою мать?

Я не могла мучителю ответить. Тогда Ардис стал водить по моему нагому телу ладонью, и оно пробуждалось.

— Зверя твоего я не нашёл, глубоко зарыт. Думаю, долго нам придётся мучиться, чтобы разбудить его.

Как только я почувствовала руки и ноги, метнулась с плота, в надежде сбежать.

Ардис выловил меня и с лёгкостью усадил на колени, прижал к себе. Он сел на край кровати и не отпускал меня.

— Тише, — шипел в ухо. — Ты свободна, Ясенька. Они тебя просто упустили, не подсунули, не науськали зверя против меня. Всё в порядке. Мы будем вместе.

Я разрыдалась от горя, когда вспомнила, что люблю его.

— Теперь можешь моё имя кричать, когда случится беда. Как там. На холме, когда напали на тебя шакалы. Я рядом, я смогу защитить.

Я умею злиться. Ненавидеть вряд ли, а вот проявлять агрессию вполне. А ещё приспосабливаться к окружающему миру и гибко лавировать между важных колдунов.

Глаза аспида темнели от возбуждения. Он взглянул на меня, облизнул лицо длинным раздвоенным языком. И скрылся между моих ног, чтобы подарить мне наслаждение.

Это он так извинялся.

Я набрала полную грудь воздуха. Возбуждения не было, я ожидала от него подлости и боли. Оргазм, конечно, получила, но какой-то… Технический, блин.

А чтобы Ардис понял, что я обиделась, звука не издала, когда кончала.

Плот причалил к берегу, заехав одной частью на золотые монеты, и я, выкинув голову любовника, что торчала между моих ног, поспешила покинуть ложе.

Монеты холодные и скользкие, как их хозяин, затрудняли прогулку. Я смотрела на крупные предметы, что валялись повсюду. Уже было плохо видно, вечер на улице, и лучи солнца в дыры наверху не попадали в пещеру. Щурилась, целенаправленно шла к завалившимся набок большим сундукам.

Ящер что-то шепнул, и на стенах пещеры воспламенились факелы, осветив сокровищницу, отчего золото засияло горячими оттенками.

На мгновение взглянула на Ардиса, он шёл следом с довольной улыбкой на лице. Знал, что я не вижу в темноте, пытался угодить.

Сундуки из железа, расписаны яркими красками, украшены коваными элементами. У всех были содраны замки и ушки для замков. Я открыла первый попавшийся и увидела ткань. Собственно, это я и искала. Это те, кто оборачивается, уютно себя чувствуют без одежды. Мне было плохо, а сарафан не высох.

Тёмно-зелёная парча с охристыми и золотыми узорами. Рукава широкие, с вышивкой. Пояс золочёный с кисточками. Я быстро примерила наряд. Он был мне велик, но я пояском подвязалась. Рукава закатать не получилось, поэтому пришлось откидывать всё время. Обуви в сундуке не было, лишь куча шёлковых полупрозрачных тканей. Позорные юбки, сквозь которые всё видно…

Для гарема, что ли, копил?

Так и представила, как куча голых девок танцуют перед драконом. И почувствовала горькую ревность и усталость, что никогда не буду для Ардиса единственной. Хладнокровные полигамны.

— Успокойся. — Он погладил меня по плечам, поцеловал в шею. — Ты истинная. Яся, ты так себя загоняешь мыслями, что страшно становится.

Дракон развернул меня к себе и посмотрел в глаза. Выглядел как обиженный мальчишка.

Зачем ему такая внешность! Чудовищному зверю?

— Что мне сделать для тебя? — спросил он, поцеловав меня в губы.

Я бы с удовольствием его простила, но оно не прощалось. Губы поджала и молча заплакала. А он вдруг усмехнулся и крепко прижал к себе.

— Любое твоё желание. — Дракон вдыхал запах моих волос.

— Что-то хотела, — вспоминала я. — Точно! Саркофаг с Многоликой, которую убили.

Ардис скривился.

— Может, ну его?

— Ты сам рассказал!

— Сболтнул, на самом деле это тайна.

— Какая тайна, когда ты мне ляпнул, хотя ещё не проверял меня? И вообще, это было отвратительно! Как ты можешь так надо мной издеваться и признаваться в любви?

— Ладно, пусть саркофаг, только не скандаль.

— Я скандалю? — А скандалила я, потому что мне легче становилось. — Мне больно было!

— Зато девственность теряла не больно.

— Там естественный процесс, мог бы и не стараться! А здесь… Это страшно, Ардис!

— Всё-всё, угомонись, маленькая, — прошипел парень и стал оборачиваться драконом.

Я не смотрела, как он возвысился. Его гигантские лапы скользили по монетам и сминали в лепёшку золотой кувшин. На лапах у дракона перепонки между пальцев, а я раньше не замечала.

— Полетели саркофаг смотреть.

Я гордо откинула волосы и под его пристальным взглядом, как по лестнице, по лапам и хвосту забралась ему на спину.

***

Выстраивание защиты… тяжкий труд. Тёмная стена немного пострадала. Все внутренние ресурсы бросила на то, чтобы заделать брешь, усилить конструкцию, сделать её непробиваемой, чтобы снаружи шипы были и тот колдун, который захочет, как Ардис, заглянуть в меня, погибнет, ну или глубоко удивится.

— Ясенька, ты чем занята? — прислушивался ко мне дракон.

Я лежала на его шее и занималась самообороной, даже отвечать гаду такому не хотела.

Насильник он! Взял так со мной поступил.

— Не пущу больше никого, убиваете, а внутрь не лезьте. Это мои воспоминания! — злилась я.

— Хорошо, — согласился дракон. — Это очень хорошо! Никого не пускай!

Все жизненные ресурсы уходили на защиту. Я колдовать не умею, только внутри хозяйничаю. Защита от колдовства у меня врождённая, поэтому несложно разобраться, как её усилить.

Только я мёрзнуть стала.

— Почему холодно так?

Смотрела по сторонам. Небо поменяло цвет, ближе к тёмным тонам, и стало… каким-то высоким.

— Мы приближаемся, ещё пара прыжков на север, и будем на месте, — ответил дракон. Я его плохо слышала, ветер в ушах свистел. Не тёплый ветерок, не ласковый. Стегал по лицу холодом.

Дракон колдовал, и картина мира менялась. Ардис резко стал опускаться, и подол платья вверх подлетел, скрывая от меня картину мира.

А потом крепкие человеческие руки прямо в полёте подхватили меня за талию и поставили на землю.