никакого интереса вне эпохи русского романа (Достоевский, Толстой). После них ну "Доктор Живаго" – и то через фильм. Русскую литературу не читают, это моя постоянная мука. Не знаю, в моих ли силах пробить этот лёд, я делаю что могу».

Пожалуй, это тот самый случай, когда пробивать лёд отчуждения нет никакого смысла, поскольку по большому счёту нам нечего предложить зарубежному читателю.

Британский писатель и историк Оуэн Мэтьюз подтверждает мнение российского эксперта:

«Последним российским романом, вызвавшим в Америке сенсацию, был "Доктор Живаго", который был опубликован за год до того, как Пастернак получил в 1958 году Нобелевскую премию по литературе. Последней небеллетристической книгой сравнимой известности, стал "Архипелаг ГУЛАГ" Александра Солженицына, опубликованный на Западе в 1973 году. С тех пор ни один российский писатель не сумел всерьёз прославиться в Америке».

Действительно, даже плодовитый Быков не может рассчитывать на успех после его не вполне корректных заявлений о роли евреев в современном мире. Вот что написала ему читательница из Сан-Франциско:

«Люди с профессией "русский язык" ни в Израиле, ни в Америке нормально заработать на жизнь не могут… Быков – талантливый, образованный, начитанный, но трусливый раб. Так и останется на заборе. Ничего нет смешнее и омерзительнее еврея с крестом на шее, сменившего еврейскую фамилию на русскую со страху, чтоб по морде не били».

Захар Прилепин при анализе литературных достижений оперирует тиражами книг, в частности, того же Быкова:

«Быков считается плодовитым – у него около 30 книг… Я за 10 лет написал 10 книг, а какая-нибудь сочинительница женских романов – 100. В итоге они продают до миллиона книг в год, потому что штампуют новые с огромной скоростью».

Здесь явный намёк на Донцову и Маринину, которые своими «эпохальными достижениями» буквально втоптали в грязь мужскую часть литературного сообщества. И на то есть серьёзные причины – вот и литературный критик Константин Мильчин, похоже, уже не надеется на возрождение:

«В мире искусства мы провинция. В истории были моменты, когда Россия оказывалась в авангарде литературного процесса. Был конец XIX века, были Толстой, Достоевский, Чехов – но сейчас, увы, эти времена в прошлом…»

Итог краткому обзору мнений подвела журналиста Маша Гессен:

«Общий культурный упадок России сказался на литературе ещё сильнее, чем на других областях культуры».

Так в чём же дело? Неужели во всём повинны реформаторы начала 90-х, стараниями которых культура стала нежеланной дамой в обществе торговцев, финансистов и администраторов?

Министр культуры Мединский во всём винил читателя, и, как ни странно, кое в чём был прав. Примерно о том же говорил в одном из интервью и Станислав Говорухин:

«Меня уже ничто не способно удивить. Сегодня публика кинотеатров, да и читающая публика, резко изменилась. Шестьдесят процентов кинозрителей – это тинейджеры. Двадцать пять – офисная дурь, тридцатилетние яппи, чей уровень развития ещё ниже, чем у подростков. Читают теперь только то, что входит в джентльменский набор: Мураками, Коэльо, Акунин, Донцова и прочее».

Всё дело в том, что распорядители культуры за последние двадцать лет способствовали возникновению такого узколобого читателя. Частные издательства заинтересованы лишь в прибыли от продажи товара – чем проще для восприятия тиражируемое чтиво, тем больше доходы их владельцев. Деградирующее телевидение существует лишь за счёт рекламы, поэтому рекламодатели имеют полное право диктовать свои условия. Не мудрено, что фильмы, просмотр которых требует хотя бы незначительных умственных усилий, появляются на телеэкране, когда люди уже спят.

В такой ситуации российская культура обречена на изоляцию – нам больше нечего предложить другим странам, а копирование образцов американской массовой культуры предназначено лишь для внутреннего потребления, поскольку этого добра везде навалом.

Глава 13. Таланты и нахлебники

В 2013 году на прилавках американских магазинов появилась книга историка Лорена Грэхэма – Lonely Ideas: Can Russia Compete? (Одинокие идеи: может ли Россия конкурировать?). Вот что пишет автор:

«Русские… часто утверждают, что именно они изобрели многие из наиболее важных технологий современной цивилизации… На Западе к этим заявлениям относятся скептически. Мои исследования российских источников дали удивительные результаты. Русские действительно построили первый в континентальной Европе паровоз и первый в мире тепловоз. Они действительно первыми осветили улицы крупных городов посредством электричества. Они действительно начали передавать радиоволны до Гульельмо Маркони. Они действительно построили первый многомоторный пассажирский самолёт, и сделали это всего спустя несколько лет после первого полёта братьев Райт… Они действительно были пионерами в области разработки транзисторов и диодов. Они действительно первыми опубликовали работу о принципах действия лазера, на десятилетия опередив всех остальных. И они действительно создали первую в Европе электронную вычислительную машину».

Так ли это? Возможно, Грэхэм испытывает излишнюю симпатию к России и потому приукрашивает реальность, ставя Россию впереди планеты всей в деле научных и технических новаций. Но вот вам факты.

Александру Лодыгину было всего 25 лет, когда он изобрёл вакуумную лампу накаливания с тонким угольным стержнем – это было в 1872 году. Получив патенты в нескольких европейских странах, он основал в Петербурге компанию по производству ламп для уличного освещения, однако вороватые управляющие, воспользовавшись бесконтрольностью со стороны владельца, привели компанию к банкротству. Покинув Россию, Лодыгин несколько лет работал в США – сначала в компании Вестингауза, потом в нью-йоркском метро. А в 1908 году он продал свой патент на лампу накаливания с вольфрамовой нитью компании General Electric, основанной Томасом Эдисоном.

В начале 70-х годов XIX века Павел Яблочков изобрёл дуговую лампу. Однако в России почти никто не заинтересовался этим изобретением, и созданная Яблочковым фирма приказала долго жить. Одной из причин такого невнимания был крайне ограниченный срок службы лампы – всего полтора-два часа. Уехав во Францию, Яблочков усовершенствовал своё изобретение, и, получив патент, сумел заинтересовать представителей французской фирмы возможностью получения высокой прибыли от производства и продажи этих ламп. Вскоре его «свечи» освещали улицы Парижа, Лондона и других европейских городов. Весть об этих новинках дошла и до США. Эдисон, ознакомившись с изобретениями Яблочкова, внёс в конструкцию его «свечи» незначительные усовершенствования, что позволило ему получить патент на изобретение и право на производство таких ламп.

Игорь Сикорский известен в России как создатель четырёхмоторного бомбардировщика «Илья Муромец», который успешно использовался во время первой мировой войны. Но в феврале 1918 года Сикорский уехал в Европу, а затем перебрался в США. В 1923 году изобретатель основал авиационную фирму Sikorsky Aero Engineering Corporation. До 1939 года он создал около пятнадцати типов самолётов, а с 1939 года перешёл на конструирование вертолётов.

В 1923 году Олег Лосев изобрёл