От неожиданности бородач резко развернулся, удочка упала в воду.

— Чего хочешь? — с кавказским акцентом спросил он и грозно уставился на моториста.

— А ты на меня не зыркай. Ты чего тут делаешь, а? А друганы твои чего по лесу болтаются? Нечего вам тут.

Что говорить дальше, Ваня не знал, но чувствовал, что нужно продемонстрировать характер. Бородач пронзительно свистнул, и на берег вышли двое мужчин в камуфляже. «Рыбак» что-то быстро и гортанно проговорил. Тот, который постарше, среднего роста и светловолосый, широко улыбнулся и поманил Ваню к себе:

— Иди сюда, мужик. Чего орешь — водки хочешь? Иди — водку дам.

«Ни фига себе, — поразился Ваня, — нацмен, а белобрысый, красится, что ли?» Он решительно отверг предложение:

— Да пошел ты со своей водкой! Ты зачем сюда приперся, а? Тебя кто тут звал?

— А ты — трус, боишься к нам идти. Ты — баба, а не мужик. А может, ты пидорас, а?

Ваня завелся всерьез. Несколькими ударами весел он направил лодку к берегу. Выскочил и по колено в воде по скользким камням побежал к обидчику. В качестве аргумента он прихватил маленькое дюралевое весло от своей «резинки».

— А ну повтори, что ты сказал, — грозно надвинулся Ваня на старшего.

— Я сказал, что ты сдох уже. — Вышедший из ольшаника третий, голый по пояс, заросший густой черной шерстью верзила, обхватил сзади Ванино горло локтем, сжал и резко надавил мощным плечом. Хрустнули сломанные шейные позвонки.

Старший хлопнул здоровяка по плечу:

— Не теряешь форму, Ча! — и приказал: — Труп и лодку затопить. Ваха, слезай с камня, пора отправляться. Ча, привези сюда тех двоих, что на катере, — убивать не надо.

Белоснежный катер с широкой синей полосой по борту и финским флагом на корме покачивался на мелкой волне в километре от берега. Высокие обводы стремительного корпуса плавно переходили в огороженную никелированными релингами покатую палубу, скошенная рубка дополнялась высокой надстройкой, где помещался пульт управления двумя стодвадцатисильными двигателями. В роскошно отделанной каюте на широком кожаном диване храпели два брата — Юсси и Юхо. Погодки, они работали на ферме отца неподалеку от Миккели, а в свободное от крестьянских занятий время в обществе приятелей из Фронта освобождения Восточной Карелии наливались пивом в баре «Маршал». Или, нацепив на рукава повязки с голубой свастикой-хакаристи, во главе с вожаком Яри Пасаненном маршировали по ратушной площади, громко распевая старые военные песни. Пару месяцев назад, преисполненный важности Яри сообщил им, что, наконец, появилось настоящее дело — теперь они покажут, на что способен их фронт и напомнят русским свиньям Зимнюю войну. Отпросившись у отца на неделю, братья отправились в Выборг. Неподалеку от города в заброшенном доме лесника они пересыпали кем-то завезенный в мешках из-под сахара гексоген в нарядные пластиковые пакеты и под видом финского цемента отвозили в замок на своем маленьком грузовичке. Там несколько парней Фронта освобождения старательно изображали из себя волонтеров, явившихся, чтобы безвозмездно принять участие в реставрации старой цитадели. Они рыли шурфы по сделанной кем-то схеме и укладывали туда привезенную братьями взрывчатку. Ну и потешались же они над этими безмозглыми курицами — культурными выборгскими дамами, сотрудницами музея, которые в них души не чаяли.

Между братьями, разметавшись во сне, посапывала обнаженная девица. Юсси и Юхо, отправляясь накануне, как им было приказано, на встречу с группой Арсена, прихватили ее с собой.

Назвавшаяся Галей яркая брюнетка с сочными губами и тяжелой грудью встретилась финнам в Выборге на Рыночной площади. Приехавшая в Россию на заработки из полтавской глубинки, она торговала с лотка китайским тряпьем, и прирабатывала древнейшим промыслом. Быстро сговорившись и закупив спиртное, троица отправилась на причал. На роскошном катере, пригнанном из Финляндии, сопровождая все навигатские упражнения возлияниями, вышли в Выборгский залив. Порезвившись и чуть не протаранив на фарватере сухогруз под панамским флагом, с борта которого изрядно нетрезвых мореходов через громкоговоритель обложили отборнейшим русским матом, троица завершила морскую прогулку и бросила якорь в небольшой бухте.

Отдельные «дринки» переросли в буйную пьянку, сопровождавшуюся любовными утехами. Галя «делала любовь», как она это называла, с неподдельным усердием и уездила своих финских партнеров основательно. Утром Юсси и Юхо должны были отправиться на остров Стеклянный и перевезти группу Арсена в Выборг, к Замковому мосту. Но после разгульной ночи финны беспробудно дрыхли, давно пропустив назначенное время.

Добравшийся вплавь до катера Ча — так по-чеченски называют медведей — поднялся по кормовому кринолину и заглянул в каюту. Его явно увлекла открывшаяся картина. Арсен приказал доставить финнов, — о девке речи не было. Надо что-то придумать, но думать не получалось — мешали обильные Галины прелести. А тут еще она заворочалась и бесстыдно распахнула полные бедра. В глазах поплыл туман и, сдавленно зарычав, Ча ворвался в каюту. Он схватил храпевшего Юсси и отшвырнул его так, что тот, врезавшись в дубовую панель обшивки, отключился, еще не успев толком проснуться. Сдернув штаны, чеченец навалился на взвизгнувшую от испуга девицу. У стены заворочался и попытался продрать глаза Юхо, но, получив страшный удар в лицо, сломавший ему переносицу, захрипел и затих. Некоторое время в каюте слышались лишь скрип дивана и рычание Ча. Вскоре они дополнились стонами Гали. Остервенело задергавшись, чеченец закатил под веки зрачки, обнажив налитые кровью белки, и, сжав огромными лапами толстые Галины ягодицы, дико завыл.

Отдышавшись, бандит перенес на транцевую площадку безвольно расслабленные, как тряпичные куклы, тела финнов и погрузил их в надувную лодку, привязанную к буксировочному рыму катера.

Когда он вернулся в каюту, Галя забилась в угол дивана и попыталась закрыться скомканной простыней.

— Не бойся, — сказал он ей, — тебя не трону. Тебя трахать буду, — и, захохотав, похлопал здоровенной ладонью по пухлой щеке с подтеками туши. — Если заразила — тогда убью, — добавил он с угрозой. — Давай, прибери здесь все.

Она услышала, как отчалила лодка. Наспех одевшись и вытащив из карманов брюк незадачливых финнов бумажники, Галя выскочила из каюты:

— Ой-ей, мамо моя, — прошептала она горестно. На недалеком берегу, до которого она намеревалась добраться вплавь, грузились в лодку несколько чеченцев, в стороне ожидали своей очереди две женщины в глухих черных одеждах.

Арсен, по кличке Борз — Волк, имел немалый опыт боевых операций, поэтому давно взял за правило всегда готовить запасной вариант. Вчера, когда рано утром его группа приехала на электричке из Питера, он оставил в Выборге для наблюдения латышку Ингеборге. Наемный снайпер, она уже два года воевала в его бригаде. За безжалостность худенькая невзрачная блондинка получила кличку Пантера.

Сейчас она докладывала по телефону, что вокруг замка идет серьезная возня. Подъехали группы саперов. Все пытаются делать скрытно, видимо, готовят им встречу.