Мы вылетели наконец из этих адовых зарослей, а вот наши преследователи в них как раз и влетели в этот момент. И, судя по всему, у них способов справиться с этим не было. Сзади раздавались какое-то время вопли, лязганье, потом уже визги и предсмертные хрипы.

– Забози жаль, – только и произнес Рунт, останавливая своего зверя на берегу реки минут через пять скачки. – Все, слазьте.

Рэй меня ссадил, и я рухнула безвольным кулем на землю. Ноги не держали, тело раскалывалось от боли, руки сводило судорогой, на коже засыхала слизь, в разуме все еще было затоплено пережитым ужасом.

Но вот после всего одного глотка из мини-фляжки я действительно ожила. И способность ходить мигом обрела, и шевелить руками, как только отдышалась. И по венам будто кто ток вперемешку с шампанским пустил.

– Что это за хрень?! – прохрипела откашлявшись.

– Хрень? – удивился Рунт и ухмыльнулся как-то по-особенному. Да чего там особенного. Откровенно похабно, вот как. – Да так, одно волшебное средство для очень пугливых баб.

– Пугливых баб? – возмутилась я. – Да оно… Они там… Шевелилось все… И сожрали бы нас… Предупредить же хоть как-то можно было?!

– Шевелилось? – брюнет даже притормозил со своим раздеванием, воззрившись на меня изумленно, да и Рэй за моей спиной перестал снимать одежду. – Что?

Ладно, похоже, я сама себя сдала с потрохами.

– Все, – буркнула я и рывком сняла платье. Как там Март говорил? Сиськи – самое безотказное отвлекающее средство?

Оставшись в мужской рубашке и штанах, я выдохнула и хапнула из фляжки еще разок.

– Эй, прекрати! – выхватил у меня ее Рунт. – А то и не помоешься сама.

– Что, совсем с копыт сшибает? – поинтересовалась я, чувствуя, как новая волна жидкого пламени хлынула вниз, в желудок. Вот только в этот раз она там не задержалась. Будто пропалив сквозную дыру, пламя стекло в низ живота да там и припарковалось, одновременно и разлившись повсюду. Щеки запылали, грудь заныла, бедра напряглись, так остро захотелось их сжать. Вот это средство – мама не горюй! Случалось мне возбуждаться, тяпнув для храбрости, но чтобы вот так…

– Ух! – выдохнула судорожно и, сдернув еще и рубашку, схватила уделанное платье и рванула к реке.

– Куда?! – рявкнул Рунт, а Рэй настиг одним прыжком и остановил, обхватывая за талию. Мигом стало жарче и стыднее раз в сто. Потому что на мне сверху осталась только повязка на груди, а на здоровяке не было ничего. И чтобы понять это, мне и оборачиваться не нужно было. – Вот же дурная баба! Куда к воде без хаводов?

Без чего?

Он порылся в сумке и вытащил небольшой мешочек, руку в него сунул и сыпанул нечто мелкое, вроде зерна, в воду. Вот только в полете я успела уловить, что каждое зернышко излучало. Магию, очевидно, о чем сочла за благо промолчать. Только сыпучая субстанция упала в воду, и та будто вскипела. Над поверхностью показывались гребни, плавники и фрагменты толстых змееподобных тел. Но спустя полминуты все стихло.

– Ну и чего стоишь теперь? – фыркнул на примерзшую к месту меня брюнет. – Шевелись, они скоро вернутся.

– Эм-м-м… А иди-ка ты первым, – вырвалось у меня, и Рунт уже откровенно заржал.

– Если первыми сожрут нас, то и тебе тут долго не протянуть. Или станешь под пологом сидеть, пока от голода не помрешь?

Под пологом? Я оглянулась и действительно заметила, что большая часть берега и край водной глади был накрыт сверху чем-то, что бледно посверкивало и как-бы немного размывало перспективу за пределами защищенного пространства. Здорово.

– Нет, у меня несколько иные планы, – огрызнулась я. – Однако если сожрут меня, им не воплотиться в жизнь, а будет отчаянно жаль. Так что мужчины все же впере…

Язык прикусился сам собой, когда Рунт просто сдернул вниз свои штаны, вместе с тем, что под ними носил. Если носил. И его, судя по всему, весьма жизнерадостный и очень внушительный… э-э-э… репродуктивный орган упруго закачался, когда он стряхивал одежду с сапогами совсем, прежде чем он, сверкнув потрясающе твердой задницей, рыбкой прыгнул в воду. Ну что сказать… еще плюс сто градусов внутри.

– Сейчас бояться нечего. У нас час где-то, – сказал мне на ухо Рэй, и я вздрогнула, осознав, что пялюсь на одного голого мужика тогда, когда второй такой же стоит у меня за спиной. А нет, уже не стоит. Он. А у него да. И ого как! То есть… ого себе какое там… Ну он и сам-то не хоббит. Еще одна демонстрация скульптурной задницы, широченных плеч и мощной спинищи перед погружением в водную пучину, и вот уже плюс двести градусов. Ух ты, это когда я успела стать такой бесстрашной и бесстыдной шлюшкой-то? Реально, где мои страх и стыд? Временно недоступны? Алло, Соня, ты все та же Соня, что рванула из дворца в неизвестность от перспективы быть имеемой двумя Светилами? Тут как бы все идет к тому, что тебя поимеют и опять же вдвоем. Ну и где мое «ой, боюсь»? А гневное «я не такая, я жду трамвая»? Или хотя бы слабенькое «мамочки, стыд-то какой»?

– А чего стыд-то? – пробормотала себе под нос, начав разматывать повязку на груди. – Это вообще ко мне как бы отношения не имеет. Так? Так! Это не я. Тело не мое. И оно само.

Ну да, тело не мое, но ощущения и воспоминания вполне себе твои будут, Соня, бестолочь. И что? Вот пусть и будут. Раньше не было. Мало ли, вдруг эта Хитоми решит-таки как-то реанимироваться и пнет меня из своего тела. И я развеюсь. И все. Конец. А за жизнь-то ничего и не сделала, что перед смертью вспомнить будет стыдно, но приятно.

– Долго будешь возиться? – окликнул меня Рунт, что шумно плескался и отплевывался, глядя при этом на меня почти неотрывно.

Рэй мылся поспокойнее, но тоже пялился. Выдохнув в последний раз, я стянула с бедер штаны и переступила, снимая обувь и позволяя ткани окончательно соскользнуть. Глядя только под ноги, ступила в воду. Кусая изнутри нижнюю губу, зашла по грудь. Принялась мыть волосы и кожу. Все это время со стороны мужчин ничего не было слышно. Может, и не сдалась я им. Вот и хорошо. Вдруг эта худышка анимэшная не в их вкусе. Вон у Дишки-то девушки все очень в теле были, я, ну то есть она по сравнению с той же Рентэ доска два со…

– Что, совсем невмоготу, побратим? – раздался над самым моим ухом вкрадчивый голос Рунта, и я подпрыгнула в воде, вскидывая глаза и обнаруживая Рэя прямо перед собой. Его глаза буквально полыхали, ноздри ходили ходуном, рот кривился. – Понима-а-аю.

Я открыла рот, даже не зная еще, что собираюсь сказать, но в этот момент Рунт обвил меня за талию одной наглой конечностью, а второй загреб волосы и натянул, вынуждая запрокинуть голову. И я подчинилась, послушно подставила шею под мигом впившиеся в нее губы и даже не вздрогнула, ощутив ладони Рэя на своих бедрах. Голова опустела враз, в ней наступила, как ни странно, абсолютная четкость. Никаких предательств тела. Я прекрасно осознавала, что сейчас случится и буквально начала задыхаться от возбуждения. Оно не нарастало постепенно, а накрыло одномоментно, будто исключив из привычной реальности и вырубив одновременно самостоятельное управление всеми мышцами в теле, полностью передав над ним контроль мужчинам. Словно что-то во мне точно знало: что бы они ни сделали, все будет хорошо.