— А на фиг деньги на том свете? — логично заметила Люська.

— Ну, мало ли… Вдруг захочется с чертями в карты сыграть? А как без денег? Черти же не дураки, на интерес не играют.

— То есть вы хотите сказать, что ведьма воскресает, идет к должнику за деньгами и возвращается в могилу с деньгами, чтобы было на что резаться в карты с чертями? — изумилась Люська. — А если должник тоже умер к тому времени, тогда что? И вообще, не легче ли пойти домой и взять деньги там, а не должника разыскивать?

Тетя Ядя задумалась.

— Действительно, бред какой-то получается. Но это я так, просто пример привела.

— Не очень удачный, — договорила за нее Люська.

— Да, не очень удачный. Я просто хотела сказать, что если ведьме кто-то что-то должен и она умерла, не получив долг, то она воскресает, забирает его и потом возвращается в могилу. Навсегда.

— И все равно я не пойму, зачем деньги на том свете, — талдычила Люська.

Тетя Ядя психанула:

— Да что ты прицепилась к этим деньгам? Дело не обязательно в деньгах, а в самом факте долга, понимаешь? Будь то деньги, кастрюли или компакт-диски! Если ведьму что-то держит на земле, она непременно вернется, чтобы обрубить все концы — или забрать долг, или отдать его. И только тогда она может более-менее упокоиться.

— А обычные люди что, тоже воскресают, чтобы забрать у соседки кастрюлю? — диву далась Люська и, пресекая возможный всплеск эмоций, уточнила: — Это я так, образно.

— Нет, обычные люди просто умирают, и их души отходят в мир иной, а ведьмы и колдуны — у них все по-другому. Но это отдельный разговор. Потом как-нибудь на эту тему побеседуем. В общем, что я хотела сказать? Дрыгоножкина воскресла, и, как я понимаю, ее воскрешение каким-то образом связано с тобой.

— Но я у нее не брала в долг ничего! И она у меня тоже ничего не занимала! — воскликнула Люська. — Фига она тогда прилипла ко мне, как банный лист… Блин, я торчу от всего этого! Что эта навозная муха Дрыгорожкина хочет от меня и моих мохнаток?

— Дрыгоножкина, — поправила девчонку колдунья. — Хотя, какая разница, хрен редьки не слаще. Я не знаю, что она хочет, но что-то хочет.

«Очень мудро, — ехидно подумала Люська, но тут же сбавила обороты: — А ведь на самом деле мудро!»

Наступило молчание. Казалось, все уже обговорено до предела, и срочно нужна была новая тема, чтобы не зацикливаться на одном и идти дальше.

Новую тему нашла Люська:

— А как вы можете объяснить странное поведение цыганок на площади?

Глаза тети Яди забегали.

— Никак. Я не знаю, что там у них на уме! Будешь пирожное с заварным кремом? А «наполеончик»? А чайку? Чайку тебе подлить?

Глаза тети Яди не переставали бегать.

«Чего-то недоговаривает», — рассудила Люська и сказала напрямую:

— Вы от меня что-то скрываете! Я чувствую.

— Да бог с тобой! Что я могу от тебя скрывать? Так чайку тебе подлить?

Люська встала из-за стола.

«Скрывает, и причем что-то важное», — не отступала она от своих убеждений. И решила пригрозить:

— Тетушка Яздундокта-Розамунда, или вы сейчас же мне все рассказываете — думаете, я не вижу ваши бегающие глазки? — или я иду вешаться!

Тетя Ядя сильно перепугалась и выпалила:

— У тебя нет эфирного тела!

— Тоже мне новость! — удивилась Люська. — Гном же вчера сказал, что оно загуляло.

— Гном тебя обманул.

— Вот паразит! — Люська бухнула кулаком по столу так, что чашки задрожали, а раскрытый ноутбук, стоящий на том же столе, угрожающе затрясся. — Я так и знала, что этой образине нельзя верить!

— Зря ты так на гнома, — вроде бы даже обиделась тетя Ядя за гнома. — Он хороший. Внешность, конечно, не фонтан, но душа…

— Душа потрясающая! — демонически захохотала Люська. — До сих пор в туалет десять раз в день бегаю!

— Не «до сих пор», а «уже». Он же сказал, что диареей ты полтора месяца будешь мучиться.

— Тем более!

— Но он много дельного сообщил, — справедливости ради заметила тетя Ядя. — Теперь стало понятно, почему он сказал, что мадам Джулия есть и одновременно ее нет. Есть она, потому что воскресла, а нет, потому что умерла.

Вдруг Люське в голову пришел умный вопрос:

— Если вы были в курсе, что ваша одноклассница тоже ведьма, то имя мадам Джулии вам что, ничего не сказало, когда я рассказала вам о случае на проспекте?

— А при жизни ее звали не мадам Джулией, а мадам Ю. Видно, после воскрешения ей захотелось перемен в жизни, вот она и взяла себе новое имя, — произнесла тетя Ядя и, заметив двусмысленность своей фразы, улыбнулась: — Ну, ты поняла. И поэтому же ее в ведьмовской базе данных нет — воскресших ведьм в базу данных не заносят. Они же на земле ненадолго — разберутся с долгами и — шмыг обратно в могилу.

— Ненадолго?! Да эта Дрыгоножкина тут уже… Сколько она тут уже?

— По твоим словам, встретила ты ее вчера.

В этот момент Люська вспомнила, что у могилы Шутиковой были четко видны следы голых ног, впечатанные в грязь. Получается, выбралась она на поверхность земли или во время, или после ливня. А ливень (с грозами!) шел позавчера вечером.

«Значит, она, в принципе, недавно воскресла», — удивленно отметила Люська.

— По моим подсчетам, она воскресла позавчера вечером, — вслух сказала она и продолжила: — А встретила я ее вчера. Да уж, а событий столько произошло, что кажется, будто я уже по меньшей мере полгода знаю эту мадамку. Ой, теть Ядь, так что там с моим эфирным телом?

— Его у тебя украли. Мне это гном сказал. Когда все разошлись после Иркиного дня рождения, он появился в моей комнате, когда не было посторонних, и сказал, что скрыл от тебя правду про эфирное тело. На самом деле оно не загуляло. Эфирные тела — это ж не мартовские коты. Цыганки, скорее всего, заметили, что ты уже почти не жилец, и поэтому спровадили тебя куда подальше. Цыгане — они ж магией обладают. С этим не поспоришь.

— А что может случиться, если тело ко мне не вернется? — насторожилась Люська.

— Постепенно твое сознание станет разрушаться, ты сойдешь с ума и начнешь разговаривать с макаронами, а через месяц после этого умрешь.

— Почему именно с макаронами? — опешила Люська.

— Ну, еще, может, с носками, — подумав, сказала тетя Ядя. — Очень редко кто с коврами беседует. Все в основном с макаронами. Ты, мне кажется, с макаронами будешь разговаривать.

— Ужас какой! — обомлела Люська. — Вы сказали, умру через месяц? Это что же получается, я до самой смерти буду в туалет десять раз в день бегать? Ужас!

— Да, ужас. Поэтому надо как можно скорее вернуть тебе твое эфирное тело.