— Конечно, похожа. Только не болтай.

— В смысле?

— В смысле, не трещи, как сорока. Липа… тфу ты. В общем, моя жена не любитель обсуждать и рассуждать. Говори, как есть.

Я задумчиво хмыкнула. Аккуратно Романа Евгеньевича обошла, достала из буфета чашку и налила себе кофе.

— Я так не могу, — призналась я. — Я привыкла обдумывать, прежде чем что-то сказать или сделать.

— Так обдумывай, — разрешил он, — только про себя. На твои рассуждения никаких нервов не хватает.

Я возмущённо посмотрела ему вслед, но в спор вступать не стала. Пусть думает, что хочет.

Автомобиль у моего супруга оказался больше похожим на танк. И по стоимости, наверное, отставал мало. Огромный внедорожник, надо будет, он через таёжные дебри проедет. Я машину разглядывала, отстала от Романа на пару шагов, он даже оглянулся на меня в какой-то момент.

Потом переднюю дверь для меня открыл и руку подал. Помощь пришлось принять, автомобиль был достаточно высоким. Рома машину обошёл и сел на водительское место, сразу тёмные очки надел, и когда на меня глянул, я про себя посетовала: бандит бандитом. Хотя, возможно, так оно и есть. Что означает «охранная фирма» мне доподлинно неизвестно. Кого они охраняют, что за контингент Роман Евгеньевич под своим началом собрал? И что за тренировочные базы, о которых он упоминал?

Я отвернулась к окну, некоторое время молчала, стараясь справиться с очередной неприятной темой для размышления. И поэтому решила спросить о другом.

— Что мне там нужно будет делать? Как себя вести?

Рома на меня посмотрел.

— Без понятия, если честно. Липа всегда лишь смеялась и отмахивалась. Ну, примеряешь пару нарядов, поулыбаешься фотографу, если надо будет.

— Не люблю фотографироваться, — призналась я. — У меня точно не получится.

Но Роман Евгеньевич лишь отмахнулся. Конечно, ему хорошо говорить.

А потом на одной из улиц я неожиданно увидела на билборде у дороги своё лицо. То есть, не своё, конечно, это была Лада, но впечатление было неизгладимым. Мы проехали мимо, а я даже на сидении назад крутнулась. И чтобы с кем-то поделиться, неожиданно для самой себя схватила Рому за руку.

— Ты видел?

— Что?

— Там я! На рекламе! То есть, не я, Лада, но… Господи, её лицо в центре города!

Роман Евгеньевич жевал жвачку и впечатлённым совсем не выглядел.

— Пара фоток по городу, да реклама самого салона. Но ты права, такую красавицу на капоте дорогой тачки увидишь, долго не забудешь. По собственному опыту тебе говорю.

Я аккуратно разгладила подол сарафана на коленях, раздумывала.

— Вы так и познакомились?

Он не ответил, зато я заметила, что его подбородок отяжелел, и жевать он ненадолго перестал.

Мой вопрос ему почему-то не понравился, хотя, вопрос был банальным и не опасным.

Вскоре мы подъехали к автомобильному салону. Трёхэтажное здание, стена фасада полностью стеклянная, через неё видно ряд новеньких, сверкающих автомобилей. На втором этаже, у самого стекла стоял красный кабриолет. Я застыла, задрав голову и открыв рот. Даже собственную физиономию на плакате рядом не сразу заметила.

— Закрой рот, — попросил меня Роман Евгеньевич, останавливаясь за моей спиной. Рот я закрыла, а он меня за плечи обнял и повёл к распашным дверям. Я плечом пару раз дёрнула, пытаясь избавиться от его руки, но добилась только того, что его пальцы крепче моё плечо сдавили.

Как только мы вошли в салон, к нам тут же направился серьёзный охранник, и поприветствовал Романа, а не меня.

— Роман Евгеньевич, доброе утро.

— Здорово, — лёгко отозвался мой «супруг». — Как дела?

— Всё хорошо, — отрапортовали ему, и уже после этого обстоятельно кивнули мне. — Олимпиада Викторовна.

Я вяло поздоровалась, а когда мы с Романом направились через зал к лифту (зачем в трёхэтажном здании лифт, никто не знает?), я негромко спросила:

— Все охранники города вам отчёт дают?

— Только те, кто на меня работает.

Я в лифт вошла, руки на груди сложила.

— А в «Canape»?

Роман на меня посмотрел.

— Почему ты спрашиваешь?

— Вспомнила одного заботливого охранника…

Роман кивнул.

— И в «Canape».

Аркаша оказался мужчиной колоритной внешности. Достаточно высокий, дородный, абсолютно лысый, как бильярдный шар, а на переносице у него была морщинка беспокойства и непроходящей заботы. Сразу становилось понятно, что угодить этому человеку трудно. К тому же, выяснилось, что он является владельцем автосалона, и, стало быть, забот у него и, правда, достаточно.

При виде нас с Романом, он не улыбнулся, из-за стола поднялся и выразительно развёл руками.

И обратился непосредственно ко мне.

— Душа моя, как я рад тебя видеть! Спасибо, что почтила!

Это была откровенная ирония, и я послушно изобразила вину.

— Прости. Так вышло…

Роман Евгеньевич незаметно пихнул меня в спину. А Аркадию улыбнулся, тёмные очки снял.

— Ладно, Аркаша, не зверствуй. Я всё оплачу.

— Оплатишь, оплатишь, — заверил его находчивый владелец салона. — Я тебе всё посчитаю, и свои нервы заодно. А это, знаешь ли, дорогое удовольствие.

А я взяла и брякнула:

— Коньяком пахнет. Кто-то нервы с утра лечит.

Мужчины на меня посмотрели, а я отвернулась от них. А Аркаша указал рукой на дверь.

— Иди, тебя там второй день ждут. Сама ведь этого дизайнера мне сосватала, весь мозг мне вынесла, и сама же не явилась.

Роман Евгеньевич рядом усмехнулся. Снова меня за плечи обнял, на этот раз прижав к себе, а Аркаше сказал:

— Заноза она, но за это и люблю. — А в следующее мгновение я заполучила крепкий поцелуй в губы. На меня пахнуло теплом, незнакомым одеколоном и мятным ароматом зубной пасты. На несколько секунд я всерьёз растерялась, Роман Евгеньевич уже отстранился, а я всё глаза на него таращила. Ему снова пришлось осторожно меня толкнуть кулаком в поясницу. Я очнулась, моргнула и повернулась к Аркаше. Он смотрел на меня странно, непонимающе, потом снова указал пальцем на дверь. Я направилась туда, но Рома меня за руку удержал. Я обернулась.

— Я заеду за тобой в двенадцать.

Я кивнула.

Оказывается, он, при всей своей фактуре и твердолобости, весьма неплохой актёр. Вон как душевно мне улыбается.

Следующие два часа ничем мне особо не запомнились. Да, дизайнер, да, новые наряды, наверное, дорогие, и я, вроде как, модель. Меня фотографируют, причёсывают, подкрашивают глаза и губы, но я чувствовала себя куклой и удовольствия точно не получала. Меня крутили из стороны в сторону, просили улыбнуться, принять то одну позу, то другую. И это всё ещё были примерки, ко мне в новом образе только присматривались. И я довольно быстро затосковала.