Помню нашу последнюю карусель. Как послушные дети, мы все утро ходили за мамой по пятам, пока она делала покупки для семьи. И нам это изрядно надоело. Наконец, мама сказала, что мы свободны. Мы побежали через весь торговый центр – так, как умеют бегать только малыши, скользя по натертому паркету. Аманда бежала впереди. А я – за ней. Занося одну ногу в воздух и отталкиваясь другой от земли, я вдруг увидел свою лошадку другими глазами. Я вроде хотел кататься, но, с другой стороны, меня подмывало убежать от лошадки прочь. Я не мог определиться в своих желаниях… Тут меня подхватила мама.

– Майк, сынок. Что случилось?

– Мама… это глупо!

Я увидел пластмассовую лошадку, которая бегала по кругу, участвуя в соревновании, в котором не было победителей! Но… если бы я повернулся спиной к невинному развлечению, которое столько раз доставляло мне радость, то какую замену смог бы ему найти? Так как мама всегда видела меня насквозь, мне не требовалось слов, чтобы объяснить ей, какие мысли пронеслись в моей голове. «Майк, сынок. Все в порядке. Просто ты взрослеешь. У тебя будут другие развлечения – получше. Обещаю тебе» – сказала она.

Но когда тебя учат истолковывать реальность только с помощью физических чувств, в мире, который ничего не знает о твоей врожденной духовной природе, когда ты не можешь предвидеть дальнейшие события, тебе трудно предугадать, будет ли там что-то достойное. Не так ли? Вера слабеет, практически ничего не делается! Наступает паралич воли.

Моя мама была права. У меня появились другие развлечения. Помню, что вскоре, как и всем детям, мне начали вопрос: «Кем ты будешь, когда вырастешь?» Когда у тебя есть ответ (а я лично собирался стать пожарным, полицейским или космонавтом) – тогда все счастливы. Когда у тебя нет ответа, то будь ты семилетним мальчиком или семидесятилетним стариком, тревожно звенит колокольчик: «Ой, Майк! Шейла, малыш Майк не знает, кем он хочет быть, когда вырастет. Майк, неужели ты не знаешь, что можешь стать, кем угодно? Кем захочешь?» В этом-то и проблема! Выбор слишком велик. А тебе еще намекают, что можно ошибиться! Мир меняется с каждым годом. Мы рассуждаем: «Вдруг я ошибусь, и из этого выйдет какая-то ерунда?» Вдруг уже в следующем году Интернет примет совершенно другое направление развития, и мой карьерный путь станет совершенно очевидным. Может быть, надо немного выждать и посмотреть, что произойдет…

Взрослая жизнь

Несмотря на мои забавные детские ответы, во взрослом возрасте я стал дипломированным бухгалтером. Конечно же, это было мое решение, моя лучшая идея за шесть лет. Пока мне не захотелось большего. И хотя я сам не знал, что это «большее» означает, как выглядит и существует ли вообще, в конечном счете, я решил, что быстрее найду ответ, если уволюсь из «ПрайсУотерХаус», хотя не представлял, что меня ждет. Вдруг я запаниковал. Мне было двадцать девять лет, но у меня пропала уверенность в себе, которую давала работа в престижной международной корпорации. Я упорно пытался предъявить миру новый образ себя. В том числе, и хозяину доходного дома в Орландо, которого всегда считал человеком второго сорта.

– Ваше имя и место работы, пожалуйста.

– Хм… я сейчас сам пытаюсь это понять.

Даже в банке по моему новому адресу хотели знать, как зовут моего работодателя. Я начал рассказывать некоторым заинтересованным лицам, что все-таки уволился. Некоторых шокирует, когда говоришь такое в двадцать девять лет. Довольно долго я сам втайне полагал, что сделал самую большую ошибку в моей жизни, когда уволился из фирмы и лишился зарплаты, которая в пересчете на сегодняшний курс доллара выражалась бы шестизначной цифрой. Полный паралич воли.

Несколько месяцев, пока у меня не было работы, я рыскал в поисках коммерческих возможностей, изучал франшизы, ходил на ярмарки и торговые выставки, вдохновлялся журналами «Форбс», «Форчун» и им подобными. Все напрасно. Между тем, мой брат занимался кинопроизводством, вел несколько проектов на фрилансе в «Универсал Студиос». А еще он получал авторские отчисления – более тысячи долларов ежемесячно – за свои дизайнерские футболки, который нарисовал еще в художественной школе! Пока я зеленел от зависти, у моей мамы появилась счастливая мысль, и она принялась настаивать, давить, умолять нас открыть собственный бизнес по продаже футболок: «Майк, ты – бухгалтер, Энди, ты – дизайнер… Я подключусь и помогу, чем могу!» С мамой не поспоришь.

Несмотря на чудовищно низкий старт, вскоре наша маленькая компания вышла на мировой рынок, на нашу продукцию появился немалый спрос. Впрочем, на десятый год, когда тренд развернулся в обратную сторону, мы начали ликвидировать склад, опасаясь, что вылетим из бизнеса. Уф-ф! Опять начинать с нуля?! Что происходит? Мне почти сорок лет, и моя карьера потеряла стимул? Мне придется начать заново… А я даже не знаю, с чего начать!!!

Люди говорят, что не видят света в конце туннеля. У меня не было даже туннеля. Впрочем, у меня было достаточно денег, чтобы перекантоваться еще года два. Но мои ипотечные платежи превышали мои сбережения во много раз. Итак, я беспокоился и гадал: может быть, лучшие годы моего срока на Земле уже истекли? И впереди меня ничего не ждет (по крайней мере, это подсказывали мне мои физические ощущения). У меня были веские основания опасаться за свою жизнь.

Каждую ночь я обливался потом и не мог заснуть. Тому были две причины:

1) Непростая ситуация в моей жизни; 2) В Орландо (Флорида) было двадцать восемь градусов выше нуля, но я запретил себе включать кондиционер, потому что боялся накрутить киловатты. Ворочаясь с боку на бок, мечась на простынях, я задавался вопросами: «Что я сделал такого, что привело меня к этой (мнимой) катастрофе? Или наоборот: чего я не сделал такого, что обязан был сделать? За что мне этот ночной кошмар?» Помню и такие свои мысли (неловко в них признаться): «Может быть, именно так должна была сложиться моя жизнь? (но я не имею в виду, что все предопределено). У меня были прекрасные годы в «ПрайсУотерХаус». Вместе с мамой и братом Энди мы продали более миллиона футболок! К своим тридцати девяти годам я успел побывать в десятках стран. Как мне покорились эти вершины? Наверное, мне пора понять, как живут другие. В это же время обнаружилось, что у моей девушки (еще одной) есть парень, и это не я.

Я вспоминаю, как пристыженный, отчаявшийся, парализованный очередным приступом паники, я вставал на колени и молился перед сном: «Господи!..» Вы когда-нибудь замечали, что в минуту счастья мы говорим: «Вселенная»? Или «Источник», «Божественный Разум»… Но когда мы напуганы, мы говорим: «Господи!» «ГОСПОДИ! – была моя молитва. – У меня нет разумения, откуда этот беспорядок, в котором я оказался, но я знаю, что хочу! Мне нужно достаточно денег, чтобы не беспокоиться о том, что я потеряю свой дом (и не только дом). Мне нужна головокружительная карьера, хотя у меня нет понимания, какой она может быть». У меня была фирменная кепка «ПрайсУотерХаус», потом я носил кепку продавца футболок десять лет, но теперь ни одна из них меня не привлекала. «Я хочу прожить оставшуюся жизнь в окружении друзей и радости. Моя просьба такова. Я хочу путешествовать по разным странам». Таково было мое желание.