— Разумеется, деньги, — вставил я, не дав ему договорить.

— Ну да, у всего есть цена. Не жадничай — и никто не задумается о подставе.

— И как далеко ты раскинул руки?

— Юго-запад и запад Польши, восток Германии, соответственно.

— А почему только часть?

— Я не всемогущ. Везде есть свои организаторы, я не шестерка, но и не туз.

— Червовый валет с наркофабрикой?

— И начальник поста. Сейчас всё стало куда хуже. После проезда Виктора со своими колбасками, будь он проклят.

— А зачем было пускать?

— Правила системы. Видишь ли, есть что-то вроде картеля. Пока ты платишь ему налог с продаж, ты автономен.

— Какая-то неавтономная автономия, — перебил я.

— Дослушай, — Юстин наклонился вперед и начал медленно помогать себе жестами, — Нельзя нарушать правила. Производя сотни килограммов наркоты в короткий период, я должен раскидывать партию по мелким игрокам вроде Виктора. Что-то идет оптом, но большие объемы не должны нигде фигурировать. Картель отслеживает фасовку и проход, не поделишься с ними или с мелочью вроде нашего жирного друга — ты труп. Всё строго.

Десятисекундная пауза напомнила, где мы, — контейнер накренился.

— Как-то это тупо. Что с того, что ты заберешь себе лишнюю сотню?

— Действительно, сотня килограммов порошка, какая мелочь. Да, я могу её сбыть, но риски уже больше. Попадется Виктор — умрет Виктор. Никто не хочет сидеть в тюрьме.

— И никак не избежать наказания?

— Не всех же можно купить. Я устал повторять это тебе. Тем более есть публичность. Представь, какие шумные и красивые процессы были бы — борьба с наркотиками, ура! — он скорчил рожу, отчего я удивился.

Юстин никогда не отличался эмоциональностью, но теперь почему-то кривлялся. Если бы было на что отвлекаться, я бы и не заметил, но сейчас это меня напрягло.

— А что Виктор делал в Перу и почему я туда поехал?

— Я не знаю, почему он решил спрятаться именно там. И самое плохое в том, — Юстин встал и пошел к бочке с водой, — Что раз там он разместился с производством, то его кто-то пригрел.

Юстин налил воды и выпил залпом.

— У него была неплохая база и классный грузовик, — сказал я, уже растирая ногами песок на полу.

— Да, мне о ней так же говорили. Похоже, кто-то собрался втиснуться в наш рынок, — он потер рукой лоб, на котором был пот.

Я не мог этого не заметить и спросил:

— Ты здоров?

— Да, просто тут душно. Чертов ящик, хоть бы окошко было.

А было не душно.

— Когда ты умрешь, что мне делать? Кому сказать, что Юстин Радич отбросил копыта? Дай адрес картеля, а? — зашутил я.

— Никому. Там не знают, что ты мне помогаешь. И не должны знать — это недопустимо. Я должен был прикончить тебя в любой спорной ситуации. Хотя приятнее, когда ты работаешь на меня, ты профессионал.

— С собачками на таможне — это проверка была? — сказал я, ложась на спину и задирая руки под голову.

— Ну, одна из, — ответил Юстин и лег на свой матрас.

Наступила тишина, и я даже успел подремать, хотя и не заметил этого.

— Когда тебе позвонил Бранн? Мне интересно, насколько хорошо работает мой отдел, — выдал я в сторону Юстина, надеясь, что он не спит.

— А он еще не звонил, — ироничным тоном ответил предприимчивый наркоторговец.

— Как? Ты серьезно? — спросил я и снова сел на матрас.

От резкого подъема закружилась голова, и на пару секунду глаза потеряли фокус, приняв темноту.

— Абсолютно.

Я начал лихорадочно соображать. Прошло около пяти или шести суток с момента звонка. Даже уборщик нашего офиса смог бы достать контакты Юстина, если бы захотел. А Бранн, судя по всему, не хотел. Я нахмурился.

— Что, кажется, у тебя неприятности? — улыбнувшись, Юстин произнес шаблонную фразу.

— Похоже, я уже уволен, — хмуро ответил я, осознавая, что ближайший претендент на моё место — Бранн.

— А у меня как раз вакансия освободилась. Добро пожаловать в "Радич корпорейшен", — веселился Юстин.

Я задумался о том, где искать официальную работу, но быстро проскочивший вопрос сломал схемы в голове.

— Слушай, а если картель не должен обо мне знать, зачем тогда ты затеял всю игру с Элен и прочими? Столько времени, столько сил, — сказал я с закрытыми глазами.

— Ага, а еще финансирование из своего кармана, — услышал я голос Юстина, — Мне нужен хороший помощник, о котором бы никто не знал. Я вообще надеялся, что ты больше не будешь пилить меня этими вопросами, но ты такой зануда.

— Сверху оно, наверно, так и кажется.

— Что? Объясни.

— Иди в задницу, — выпалил я и, повернувшись к стене контейнера, решил заснуть.

Мне приснилась моя спальня и Кот. Он сидел на кровати, а я на полу. Осознав, что я нахожусь во сне (крайне редкое, но безумно приятное для моих снов осознание), я спросил у Кота:

— Неужели моя жизнь настолько однообразна, что мне снится только то, что было?

— Возможно, — ответил тот, потому что умел говорить.

Я тут же проснулся и обрадовался было, что лежу на своей кровати, но резко сообразил, что всё ещё в железном плену. Аксиома, найденная еще века назад, работает безупречно — человек начинает что-то ценить только потеряв это. Я поймал себя на мысли, что скучаю по дому и сигаретам. Интересно, моя квартира еще цела вообще? Съездил денег заработать, угу. Извечный мой вопрос "Что делать?" теперь уже точно закрепился выше других. Я встал и прошел к коробкам с едой. Мясо оказалось на вкус таким же, как и пару часов назад, а вот хлеб уже начал путь обращения в сухари. Кое-кто не предусмотрел такой случайности.

Я обернулся, чтобы одарить недопирата хмурым взглядом, и заметил, что он замер в непонятном положении на спине, закинув голову назад и открыв рот.

Нет, нет, нет. Мертвый поляк мне тут не нужен. Эй!

Горячая волна пробежала по моему телу, и всей спиной я почувствовал холодные капли нервного пота. Я через силу проглотил слюну и почему-то открыл рот, слыша только шум за железными стенами и своё дыхание, которое оказалось совсем не тише. Я хотел произнести имя "Юстин", но понял, что звука не будет — пока что волны не покинут горло. Стоя в трех шагах от тела, я подходил к нему так, будто расстояние между нами измерялось боевыми минами, а не шагами. Очень аккуратно я подошел к ногам Юстина. Глаза были закрыты, а лицо исказилось грубым видом. Понимая, что шансов нет, я два раза легонько пнул Юстина по свесившейся ноге и шепотом (в его стиле, кстати) крикнул: