Я подумала об Анатолии, о нашей случайнойвстрече и о том, почему же я его встретила… За что? За какие заслуги яоказалась на этой шикарной вилле, где любой предмет заставляет чувствовать себякоролевой? За двенадцать лет ожидания и одиночества? Неужели Бог меня пожалел ипослал мне принца, который привез меня в настоящую сказку? Неужели сказкибывают наяву? Никогда я не получала от судьбы таких подарков, не привыкла такжить и не испытывала ничего подобного…

Один раз за все время наших встреч Вадим вывезменя на выходные в подмосковный пансионат. Мы сидели у бассейна, пили виски и…говорили о прошлом. Странно, я только теперь понимаю, почему мы говорили опрошлом. Наверно, потому, что у нас не было настоящего. Тогда мне казалось, чтомы вместе с Вадимом понимаем друг друга с полуслова. Вадим всегда умел меняслушать. Наверно, именно поэтому я считала его прекрасным собеседником. Он умелслушать, а я умела говорить.

При мыслях о Вадиме я почувствовала себякрайне неловко. Я даже поругала себя за то, что любую ситуацию, которая со мнойпроисходит, я примеряю к нему, хотя в глубине души прекрасно понимаю, что этогоделать не стоит. Конечно, я люблю этого человека. Люблю долгие годы и не могувычеркнуть из своего сердца за считанные минуты, но ведь я не только его люблю.Еще я его ненавижу. Я испытывала и любовь и ненависть одновременно, и мнетребовалось огромное напряжение воли, чтобы держать свои чувства под контролемв широком спектре различных эмоций.

Я гнала подобные мысли прочь и убеждала себя втом, что Вадим — это вирус, поселившийся в моей крови, что этот вирус плоховоздействует на мой организм, подрывает мою иммунную систему и заставляетчувствовать себя больной и разбитой. И все же от этого вируса есть лекарство. Яего приняла, и оно уже начинает действовать. Результаты такого лечения будутвидны в самое ближайшее время. Еще совсем недавно мне казалось, что этот вируссмертельный и что я обречена, но теперь… Теперь, глядя на эти восхитительные волны,я понимаю, что я не обречена, я готова к выздоровлению, даже если оно будеттяжелым и долгим.

Эти волны действовали на меня, как ледянойдуш. Я заметно взбодрилась и почувствовала в себе новые силы.

— Девушка, здесь не занято?

Я подняла голову и улыбнулась. Рядом со мнойстоял Анатолий. Из одежды на нем были только плавки, на шее болталосьполотенце. В руках он держал бутылку шампанского и пару фужеров.

— Девушка, так здесь место свободно?

— Свободно. — Я рассмеялась и жестомпригласила Анатолия сесть рядом со мной.

— Не помешаю?

— Нет. Мне будет очень приятно, если тысоставишь мне компанию.

— А я тебя повсюду ищу. Мне Лена сказала, кудаты пошла. Почему меня с собой не взяла?

Я виновато пожала плечами и потупила взгляд всторону.

— Я подумала, что ты разбираешь свои вещи.

— Зачем мне их разбирать? На это естьгорничные. Надеюсь, что я тебе действительно не помешал. Через пару часов насждет роскошный ужин… Лучше, чем даже в самом дорогом ресторане. Повар сказал,что мы еще никогда не ели и даже не видели столько морских деликатесов. Я весьв ожидании. Сегодня у нас будет настоящий пир. Как ты смотришь на то, чтобы допиршества выпить шампанского?

— Положительно, — игриво ответила я.

— И я положительно. Организму не помешает взбодриться,тем более сейчас у нас происходит акклиматизация.

— Акклиматизация?

— Ты что-нибудь чувствуешь?

— В смысле? — не поняла я вопрос.

— Ты чувствуешь какие нибудь изменения ворганизме?

Я прислушалась к своему организму иотрицательно покачала головой.

— Пока нет.

— Так давай выпьем за то, чтобы мы с тобойвообще не почувствовали никакой акклиматизации. Это у меня организм постоянношалит. Я когда из зимы в лето еду, у меня то температура подскакивает, точто-то типа лихорадки начинается. Трясет даже под одеялом.

— Ты так плохо переносишь смену погоды?

— Плохо. Правда, сейчас я чувствую себянормально. Может, на этот раз меня все же пронесет.

— Будем надеяться на лучшее.

— Конечно, будем, тем более что я прилетелсюда с такой женщиной.

Расположившись рядом со мной на песке,Анатолий помахал рукой арабу, сидевшему у катера, и разлил шампанское пофужерам.

— Это наш спасатель.

— И катер тоже наш? — спросила я, хотя заранеезнала ответ. Ведь все, что находится на территории этой виллы, в полномраспоряжении тех, кто ее арендовал, — на весь оплаченный срок.

— И катер, и многое другое. Все, на что толькоможет упасть твой взгляд. И даже если он упадет на что-то, что нам непринадлежит, мы и это приобретем. Я тебя уверяю. Для меня нет никаких преград.

Когда шампанское было допито, Анатолий взялменя за руку и посмотрел на меня какими-то похотливыми глазами. Глазами,которыми он до этого никогда на меня не смотрел.

— Маша, я хочу секса.

— Что? — буквально оторопела я.

— Я говорю, что я хочу секса. Ты что, незнаешь, что такое секс?

— Знаю. Но я как-то к этому еще не готова.

— А разве к этому необходимо готовиться? Этожелание возникает внезапно и по большому счету от нас не зависит. Мы же с тобойвзрослые люди. Зачем ходить вокруг да около? Мы же с тобой прекрасно понимаем,чем мужчина и женщина могут заняться на пляже…

— Но…

— Никаких но. Я хочу прямо здесь и сейчас.

Я выпрямилась, пытаясь сохранить ускользающеедостоинство.

— Во-первых, мы слишком мало знаем друг друга.Во-вторых, ты бы мог назвать это как-нибудь поделикатнее. Что значит «я хочусекса»?! Я же не проститутка какая-то. Я женщина, которая согласилась поехать стобой в путешествие только для того, чтобы составить тебе компанию, и этосовсем не означает, что теперь ты можешь меня иметь сколько хочешь, когдазахочешь, где захочешь и как захочешь. Нет, в принципе я не против, но все жеможно было сделать все красиво — дождаться вечера или хотя бы на худой конецсказать не «я хочу секса», а «я хочу тебя». Ведь сам по себе секс — это непросто какое-то механическое воздействие, это гармоничные отношения междулюдьми.