– А вот я даже не посмотрел бы туда, – хмыкнул Емеля. – Это же самый обыкновенный канализационный люк. Внизу, наверное, вода течет. Это же не старинная крышка в гроте, под которой мы конфету с запиской спрятали. Тот тайник более подходящий для сокрытия ценностей. А здесь что? Любой рабочий в любой момент может поднять этот люк! Да к тому же он и лежит неровно.

Но Нинель, видно, так не думала. Наверное, ее сейчас устраивал хоть какой-нибудь результат. Когда человек что-то ищет и ему покажется, что находка перед самым носом – какие там размышления! К тому же ее, наверное, порадовало то, что люк закрыт неплотно, а значит, его без особенного труда можно подцепить и открыть. И Тяпа словно прилипла к нему – то принюхивалась, то отпрыгивала, то опять приближала мордочку. И словно сама уже собиралась засунуть лапу в узкую щель.

– Неужели у нее получилось? – прошептала Галка. – Нашла?!

Емеля заволновался. Мало ли что бывает в жизни. На то и неожиданности, чтобы поражать воображение… У него даже мурашки побежали по спине от напряжения и ожидания. Если бы можно было выскочить из-за угла и помочь Тяпе!

Нинель быстро огляделась по сторонам и решила, что не стоит терять время. Она быстро нагнулась и ухватилась обеими руками за тяжелую крышку. Раздался скрежет металла по камню – крышка немного съехала вбок. Еще усилие – и она отодвинулась еще дальше. Наверное, приподнять крышку и просто откинуть ее у Нинели не хватало сил. Но раз за разом щель становилась все шире.

И вдруг… откуда-то из-под земли донесся звучный трубный голос, усиленный эхом! Неужели это Нинель крикнула что-то вниз? Но нет – она, наоборот, ойкнула и отпрыгнула от люка. Тяпа звонко залаяла, оглядываясь на нее. И тут крышка сама, безо всякой помощи, начала двигаться!

Галка громко вскрикнула, и Емеле пришлось толкнуть ее локтем, хотя он и сам готов был закричать. Но кричать от страха – дело нехитрое. Надо собрать в кулак всю волю и понаблюдать, что же происходит.

Люк отодвинулся, открыв черную дыру. И сразу же в ней появилась человеческая голова в строительном шлеме, потом рука, которая держала огромный разводной ключ. Голова повертелась в разные стороны, потом уставилась немигающими глазами на Нинель.

– Чего надо? – громко прозвучал грубый голос. – Мало вам экскурсий, так вы работать мешаете? Ограждений лишних у нас для вас нету, специально же крышку прикрыл, чтоб никто на голову мне не свалился! Так нет же, лезут дуры всякие, царапаются… Убирай свою псину!

Псина, то есть Тяпа, от страха залаяла еще громче. Наверное, она расслышала грубость, с которой появившийся из-под земли рабочий обратился к Нинели.

– П-шла! – замахнулся на нее рабочий.

Но Тяпа не отступала. Откуда в ней появилось столько решимости? Наверное, от неожиданности случившегося. На ее месте любой бы залаял.

Нинель наконец пришла в себя. Подтянув за поводок Тяпу, она отступила на несколько шагов. Но дар речи к ней так и не вернулся.

– Черта испугалась? – буркнул рабочий. – Ну ладно, иди, гуляй.

И опять исчез, медленно, со скрежетом, задвинув люк и оставив на этот раз щелочку уже чуть пошире. Наверное, чтобы опасное место получше бросалось в глаза нечаянным прохожим.

Испуганная Нинель бегом устремилась прочь. Бедная Тяпа! Она едва поспевала за ней на натянутом поводке.

– Вот это находочка!.. – с трудом выговорил Емеля. – С нашей Нинелью и в цирк ходить не надо. Аттракционы на каждом шагу. То в клинике, то в монастыре. Следить за ней, конечно, интересно, но… совершенно бесполезно!

Галка ничего не могла ответить.

– Пошли, – дернул ее за рукав Емеля. – Что здесь без толку торчать? Ясное дело, что Нинель сегодня уже ничего искать не будет. Давай первыми к электричке вернемся.

– А Растяпа? – спросила Галка.

– А что Тяпа? – ответил Емеля. – Молодец, храбрая собака. Видела, как она на защиту Нинели бросилась? И нюх у нее имеется. Почуяла же, что под землей что-то происходит!

Почти всю обратную дорогу к станции ребята прошли быстрым шагом, не разговаривая, только переглядываясь и посмеиваясь. Потому что ситуация в монастыре казалась им все смешнее с каждой минутой. На платформе Емеля совсем расхохотался, все-таки не забывая поглядывать по сторонам: а вдруг Нинель окажется проворнее их?

– А ты заметила, – приговаривал он сквозь смех, – какие испуганные глаза были у этого рабочего? Он же Тяпы испугался! Конечно, можно представить: царапает кто-то по крышке, вылезаешь, а тут такой ангелок на тебя бросается с лаем!

Галка лишь улыбалась в ответ, и то не очень весело. Наверное, она жалела, что сегодня ей ничего не пришлось делать.

В вагоне электрички и Емеля успокоился, глядя на проносящийся за окном пейзаж. Дорога всегда наводит на размышления.

– Я понял, – вздохнув, сказал он. – Наконец-то я понял… Мы идем по неправильному пути.

– Конечно, раз не нашли до сих пор тайник, – грустно согласилась Галка.

– Я не о результате, – пояснил Емеля. – А о процессе поисков. Нам не надо за Нинелью следить. Это ничего не даст, потому что она… не очень сообразительная. Нам самим надо размышлять и строить догадки, без ее помощи.

– И без помощи Растяпы?

– Это как получится. Но главный помощник – ты. Ты обязательно должна узнать, кто нарисовал этот план, кто вырвал из своего дневника и смял этот листок. Тогда мы сами сможем разгадать, что это за тайник и в каком месте он может находиться. Потому что будем знать человека, который его сделал. Это – половина разгадки. Понимаешь?

Галка удивленно заморгала глазами. Она, конечно, понимала. Только медленно. И после такого приключения это было вполне объяснимо.

Емеле было стыдно.

Потому что он только отдавал приказания. А Галке приходилось слушаться и выполнять основную работу. Но что делать? Не Емеля, а Галка могла беспрепятственно проникать в квартиру Нинели Петровны, не Емеля, а Галка обнаружила смятый листок с планом тайника… Значит, вполне логично именно Галке заняться поисками самого дневника, из которого этот листок был вырван. Это, наверное, самый простой способ найти автора рисунка. Кстати, имя его было известно: Игорь. И если у Галки не получится обнаружить где-нибудь на столе у Нинели Петровны чужой дневник, то придется каким-нибудь способом расспрашивать об Игоре… саму Нинель. И опять же Галке! Другого выхода нет.

Но Емеле было просто неловко ждать готовенького результата. Наверное, чтобы сгладить перед самим собой эту неловкость, назавтра он позвонил Галке первым – сразу, как только пришел из школы.

– Ты… – робко начал он. – Поаккуратнее там у Нинели, не очень рискуй. Может, у нее никакого дневника и нет. А то из-за меня она тебя в воровки запишет.

– Почему из-за тебя? – отозвалась Галка.

– Ну ведь это я тебе сказал, что надо дневник найти.