– В принципе да, – Комаров не удержался и принялся грызть зубочистку. Такая особенность водилась за ним в волнительные моменты.

– Так вот. Ваш Гаврилов откровенно подставляет директоров. И не просто, плохо оформляя свои липовые договора, но и не потрудившись решить вопрос с эндээсом. А ведь об этом давно предупреждали большевики, в смысле, налоговая инспекция. Грамотные финансисты уже подготовились к таким проверкам и выстроили цепочки, к которым не подкопаешься. Но ваш Гаврилов далеко не из таких. Так что, директорам вашим вполне конкретно может грозить уголовное преследование, а вы в этой картине являетесь главой организованной преступной группировки. ОПГ называется. От семи лет и так далее.

– Ну, скажете тоже, – Комаров попытался улыбнуться, но получилось у него плохо.

– Сергей Сергеевич, я понимаю, что такого рода наезды органов носят заказной характер, и пока ваши владельцы не перешли никому дорогу и не ввязались в победоносную войнушку, вы можете себе позволить снисходительно относится к моим словам.

– Где-то так, – согласился Комаров.

– Но! – аудиторша подняла указательный палец кверху. – Вы, разве не замечали, что всегда есть это «но»? Существует еще и инициатива снизу. Карьерный рост, новые очередные звания, и наконец, просто деньги. Бизнес на последнем издыхании, рынок сужается, а служивым по-прежнему хочется кушать.

– Тут вы правы.

– И не факт, что вам хватит прибыли от этих самых финансовых услуг, чтобы откупиться.

– Не факт, – Комаров задумался и подпер голову рукой. – Что вы предлагаете?

– Убедить владельцев сменить финансиста, исправить все наши замечания, спрятать концы в воду, и пилить дальше свои золотые гири.

– А если владельцы не согласятся? Я так понимаю, что Гаврилова они держат у себя не просто так.

– Тогда, Сергей Сергеевич, собирайте манатки и валите, как можно дальше.

– Скажете тоже, – Комаров махнул рукой.

– Скажу. Кто ж еще вам скажет. Вы человек приличный, большинство директоров, с которыми я познакомилась, тоже. Не позволяйте этой скотине жировать за ваш счет.

Тут официант принес еду.

– Давайте не будем портить себе аппетит и поговорим о хорошем, – предложил Комаров.

– А давайте вообще не будем ни о чем говорить, пока всё не слопаем! – Аудиторша, умело орудуя палочками, накинулась на еду.

Комаров рассмеялся и последовал ее примеру.

– Действительно, повар японец, – заметила аудиторша, съев всё и откинувшись на спинку стула. – Уф! Давненько я так не обжиралась. Это вы виноваты. Придется теперь попотеть в тренажерке.

– А вы, в какой фитнес ходите? – поинтересовался Комаров.

– В свой собственный. У меня дома полноценный тренажерный зал и бассейн двенадцать метров с противотоком.

– О! Да вы богатая женщина. Это ж какие заработки у аудиторов?

– На жизнь хватает.

– Дети есть у вас?

– Сын. Учится в Германии.

– В школе?

– Нет, в университете.

– Такой взрослый?! – удивился Комаров. На вид аудиторше можно было дать лет тридцать. Нет, даже на тридцать пять она никак не тянула. Сколько же ей на самом деле? Не сорок же? Правда, если вспомнить ту самую Ленку, которая теперь Елена Миллер….

– Ну, да, взрослый – аудиторша развела руками. – Двадцать уже.

– Неужели и в армии уже отслужил?

– Еще чего! – фыркнула аудиторша, – Спаси, сохрани, помилуй, – она перекрестилась.

– Да бросьте, – Комаров махнул рукой, – мальчишкам армия на пользу, тем более, сейчас уже служить-то всего год.

– У вас точно девочка, как я погляжу.

Комаров кивнул.

– Так вот! Сытый голодного не уразумеет. Пока существует хоть вот такусенькая возможность, – аудиторша поднесла к носу Комарова пальцы, которыми попыталась изобразить что-то вроде миллиметра, – что моего мальчика вернут мне оттуда в цинковом гробу или инвалидом, я костьми лягу, но ребенка от армии отмажу.

При этих словах глаза аудиторши сверкнули так, что Комаров даже поежился. Он понял, что такая мамаша порвет горло всякому, кто только покусится на её дорогого сыночка. Пусть даже мысленно. Однако тут ему вдруг стало прекрасно видно, что аудиторша женщина не только боевая и умная, но еще и чрезвычайно красивая. Как будто кто-то вдруг протер ему очки. Надо же!

– Хорошо, хорошо! – он замахал руками, – Только не бейте меня! Ладно?

– Ладно. Живите пока, но смотрите мне, – она погрозила ему кулачком.

Они еще потрепались о том, о сем, пока аудиторше кто-то не позвонил, и она не объявила, что пора и честь знать. Комаров глянул на часы и обомлел. Время пролетело совершенно незаметно. Выходит это они тут четыре часа провели.

Всю дорогу до дома он думал о словах аудиторши про грозящую ему уголовку и вспоминал её сверкучие грозные глаза. Да уж! Эта в точности, как его родная мамулечка, зря не скажет. Тут надо прислушаться, и чем быстрее, тем лучше.

* * *

– Ой, мамочки! Федь, ты представляешь, ваш вампир Гаврилов сегодня на нас напасть пытался! – Марина плюхнулась на переднее сиденье Фединого автомобиля и первым делом посмотрела на себя в пассажирское зеркальце. Она уже знала, где оно находится. Там даже лампочка маленькая включалась, чтобы можно было себя в темноте разглядеть. Очень удобная штука.

Правда на этот раз Марина ничего хорошего в зеркальце не увидела. Лицо бледное, волосы дыбом и глаза испуганные. Ни дать ни взять – персонаж фильма ужасов, девушка, случайно наткнувшаяся на зловещих мертвецов. Ну, да! Так и есть! Ничего, вернее никого, страшнее финансового директора группы компаний «Галактика» Марине еще видеть не приходилось.

– Что? Из темноты выпрыгнул? – Федя ухмыльнулся и повел машину к выезду из парковки для сотрудников.

– Явился из-за стекла переговорной номер тринадцать. Как думаешь, нас специально в тринадцатой переговорной разместили? Чтоб страшнее было?

– Наверняка! А холодом могильным от него веяло?

– Еще как! Кстати, с виду он от Какашки вашей разноцветной очень сильно отличается. Одет хорошо, и не урод вроде, но какой-то ненатуральный.

– Это от ботокса. От него мимика страдает.

– Ну, не знаю! Любаша, то есть Любовь Владимировна, тоже вся на ботоксе, но вполне себе натуральная.

– Это точно! Владимировна ваша классная тетка. У Гаврилова наверное своего яду и без ботокса хватает. Он мне змеюку напоминает.

– Именно, лучше не скажешь. Змей поганый. Зашел, огляделся по сторонам, да вкрадчиво так спросил, кто у нас главный. Тут Любовь Владимировна смело вперед выступила. Она – кремень. Даже Какашки вашей не боится. Он скривился, как от кислого, и понес, что мы лезем не в свое дело. Мол, приносит он компании несусветные барыши, мол, без него тут камня на камне не было бы. Ну, разумеется, по генеральному вашему Комарову прошелся, что тот дилетант и деньги зарабатывать не умеет. Короче всё в группе компаний «Галактика» держится на великом и всемогущем финансовом директоре Гаврилове.