— Что такое метод Блессингтона? — спросила Джессика.

— Это связано с сюжетом рассказа. Лучше я не буду говорить.

— Он длинный? Может, вы нам почитаете? Времени волне достаточно. Мы часто читаем вслух, но обычно только короткие отрывки.

К счастью, Ширли-Энн нравилось читать вслух. В школе она два года подряд получала премию мисс Крэнвелл за чтение библейских текстов. Спустя некоторое время все «Ищейки» уже знали про ужасный метод Блессингтона, который практиковался в Обществе геронтологии.

— Вы прекрасно читаете, но рассказ не в моем вкусе, — заметила Полли, когда Ширли-Энн закончила. — У меня от него мурашки по коже.

Джессика вставила:

— У него все истории такие. В этом и смысл.

— Знаю, милая. Я читала его романы. Но тут совсем другое дело. Боюсь, скоро я сама стану для какого-то старой родственницей.

— Старики здесь ни при чем, — возразила Джессика. — Идею рассказа можно отнести к каждому, кто так или иначе чувствует себя неполноценным: к безработным, психически больным, людям с сексуальными отклонениями, расовым меньшинствам.

Руперт засиял от удовольствия:

— Неужели у меня нашлась союзница? Вы абсолютно правы. Долг писателя — тыкать носом благодушных обывателей во все мерзости, которые творятся в нашем обществе.

— Я этого не говорила.

Руперт широко улыбнулся:

— Зато я сказал это за вас, крошка.

Джессика вспыхнула и возмущенно ткнула в него пальцем.

— Я вам не крошка — и не смейте меня учить, старый пень! Я не нуждаюсь в том, чтобы за меня кто-то говорил. Я сама могу сказать все, что считаю нужным.

Руперт повернулся к Майло:

— Нет, вы только послушайте!

Требовалось срочно разрядить обстановку. Майло посмотрел на Полли.

— Кажется, теперь моя очередь представлять прочитанную книгу? Я захватил «Человека-призрака».

— Хорошая идея, — одобрила Полли.

— А потом мы все вместе споем «Боже, спаси детей», — предложил Руперт.

— С какой стати? — нахмурилась Полли.

— Почему бы нет? Раз уж вы хотите превратить наш кружок в воскресную школу, давайте будем петь церковные гимны.

— Не надо меня учить, — возразила Полли, позаимствовав эту фразу у Джессики.

— Избави бог, мадам, не то меня выгонят за дверь, как мою бедную собаку. Я не хочу провести остаток вечера в «Голове сарацина».

Полли спрятала улыбку:

— Можете начинать, Майло. Мы уже достаточно наслушались Руперта.

Майло сделал глубокий вздох, словно приготовившись к длинной речи. Улыбки на лицах слушателей погасли. Он начал:

— Убийство происходит в запертой комнате. Когда ее открывают, внутри нет никого, кроме жертвы. Роман-загадка в наилучшем виде. Никто не вложил в этот жанр больше блеска и ума, чем Диксон Карр.

Ширли-Энн заметила, что Сид одобрительно кивнул, и вспомнила, что он был одним из трех «Ищеек», читавших «Человека-призрака». Его глаза неотрывно смотрели на Майло, руки мяли на коленях кепку. Никогда раньше она не видела его таким возбужденным.

Майло продолжал:

— Некоторые из вас критикуют классические детективы, обвиняя их в нереалистичности. Помнится, на прошлом заседании кто-то назвал их «надуманными».

— Это была я. Могу сказать то же самое сегодня, — подала голос Джессика.

— Не стоит. Так вот, в «Человеке-призраке» Джон Диксон Карр дерзко утверждает, что «невероятно» еще не значит «невозможно». В детективном жанре нет ничего невозможного. Напротив, как раз в этом и заключается соль криминального сюжета — в том числе в тех книгах, которые нравятся вам. Нас всех неудержимо тянет к невероятному. Кто будет это отрицать? Грязные улицы Руперта и женщины-детективы Джессики никогда не увлекут нас так, как преступление, совершенное в причудливых и странных обстоятельствах. А самый лучший и самый чистый образец преступления, бросающего вызов нашим представлениям о вероятном, — это тайна запертой комнаты.

У Руперта вырвалось:

— Что за чушь!

Майло взглянул на него с вызовом:

— Вы, конечно, хотите возразить, что в реальной жизни убийств в запертой комнате не бывает. Ничего подобного. Еще до того, как на свет появился «Человек-призрак», в Нью-Йорке в китайской прачечной за запертой дверью был найден убитый работник. Бывали и другие случаи. Впрочем, я не хочу уходить в сторону. Возможно, вас не убедят мои слова, но слова Диксона Карра — другое дело.

Он помахал в воздухе «Человеком-призраком», словно проповедник, толкующий библейские изречения, и Ширли-Энн невольно вспомнила замечание Руперта о воскресной школе.

— Глава семнадцать называется «Лекция о запертой комнате». Разумеется, дорогие «Ищейки», я предпочел бы прочесть эту главу совсем в другой обстановке, больше подходящей для романов Диксона Карра: в уютной комнате, после дружеского ужина, с теплым светом настольной лампы, с бокалом хорошего вина или чашкой кофе и с густыми хлопьями снега, мелькающими за окном. Но и крипта в старой церкви тоже подойдет.

Подготовив своих слушателей должным образом, Майло раскрыл книгу и полистал страницы в поисках нужной главы. Найдя требуемое место, он вдруг остановился и нахмурил брови.

— Странно, — пробормотал он. — Не помню, чтобы я использовал его вместо закладки. — Он вынул заложенный между страницами конверт и поднес к глазам.

Наступило молчание. Конверт выглядел очень старым — плотная бумага пожелтела от времени, а адрес, написанный выцветшими чернилами, был едва различим. В правом верхнем углу темнела почтовая марка с головой королевы Виктории на черном фоне и мелкой надписью внизу: «Один пенни». Поперек марки стоял штамп «оплачено». А чуть правее и ниже красовался почтовый штемпель:

БАТ

2 МАЯ

1840

— Это невозможно, — произнес Майло, густо налившись кровью. Он растерянно смотрел на конверт, лежавший поперек книги. — Невозможно!

Сидевшая рядом мисс Чилмарк зажала рот ладонью и отшатнулась от Майло, словно тот был прокаженным. Похоже, ей грозил новый приступ гипервентиляции.

Джессика, сидевшая с другой стороны, внимательно рассмотрела конверт, подняла брови и окинула взглядом всех собравшихся.

— Что это? — спросила Полли. — Что вы нам принесли, Майло?

Руперт привстал с места, чтобы заглянуть за плечо Джессики, и воскликнул:

— Вот это да! Какой поворот!

— Кто-нибудь, скажите мне, — раздраженно потребовала Полли.

— Сдается мне, что это тот самый «Черный пенни», — ответил Руперт. — Майло, дружище, я вас поздравляю. Никогда бы не подумал, что сижу бок о бок с самым разыскиваемым человеком в Бате.