– Откажусь и я.

По глазам Антона Виктор прочитал все, что тот думал о любимом родственнике. Но какая разница… После нескольких недель разлуки Виктор готов был вытерпеть и не такие взгляды. Ему жизненно необходимо было увидеть Аню. Вот только никаких контактов у него не имелось. А Антон сразу после выхода статьи заявил, что стер телефонный номер «той сволочной журналистки».

– Хорошо. Будет тебе журналистка. Но смотри. Ты обещал.

Виктор кивнул, тщательно скрывая торжество:

– Вечер через неделю. Помню.

Антон ушел, а Виктор все сидел в кресле и смотрел в стену. Очередной роман был написан на треть. Виктор набирал на клавиатуре текст, практически не задумываясь над фразами. Ему как будто кто-то диктовал каждое слово. И Виктор писал с утра и до вечера, без перерыва на еду, изредка только поднимаясь, чтобы сделать себе чай или сходить в туалет. Герои, молодые люди, по его мнению, получались шаблонными. Но первые же две главы, отосланные редактору, привели того в восторг. «Мы печатаем дополнительные тиражи почти всех твоих книг, – заявил он. – На тебя сейчас спрос. И эта новая история будет как раз кстати. Отлично получилось».

Виктор так не считал, но все же писал.

А по ночам думал об Ане…

Глава 31

Книжку Аня позаимствовала у Вики и проглотила, практически не отрываясь, за несколько часов. По словам соседки по квартире, далеко не маленький тираж, в отличие от предыдущих книг, в этот раз разошелся за считанные дни, и вроде как издательство планировали допечатку. Но пока ни в одном книжном города книг Неверящего не было. Оставалось только читать старье, в электронном варианте. Аня прилежно кивала, делая вид, что внимательно слушает, и глотала главы одну за другой. Аринка, главная героиня, действительно получилась этакой обаятельной стервой, прекрасно знающей, что ей нужно в жизни. Посвящение на обложке: «Той, которая стала музой данной книги», Аню смутило. Музой, как же. Скорее, постоянным раздражителем. Впрочем, и раздражителей иногда, наверное, можно считать музами. В любом случае, посвящение польстило Аниному самолюбию. Как польстила и героиня-стерва, в конце книги удачно выскочившая за олигарха. Причем выскочившая по любви, что было совсем уж невероятным делом для Неверящего.

Аня оторвалась от книги вечером. Да, если бы она и не знала, с кого списана Аринка, то превосходно смогла бы узнать в журналистке знакомые черты. Собственные, блин, черты. Характер самой Ани был мягче и спокойней, Неверящий многое приукрасил. Но догадаться все же было несложно.

Запиликал телефон. Высветившийся номер привел Аню в ступор. Вот уж поистине день открытий. Этому-то что нужно?

На экране высвечивалось: «Антон». И вот как Аня забыла стереть его из памяти телефона? Нашелся важный контакт…

– Добрый вечер, – Аня все же нажала на «Ответить», а затем на громкую связь, и голос Антона разлился по комнате. – Вы дома?

– Сегодня приехала.

– Сможете через полчаса выйти на улицу?

И вот, спрашивается, зачем? Что ему снова от нее нужно? Не человек, а настоящий змей-искуситель.

– Хорошо. Надолго?

– Нет. Десять минут разговора.

Договорившись о встрече, Аня нажала на отбой. И? Вот что это все означало?! В прошлый раз незнакомец с улицы привел Аню к Неверящему, а теперь? Снова непонятное задание? Зачем это сыну богатого бизнесмена?

– Детский сад, – проворчала Аня и принялась натягивать на себя видавшие виды джинсы и свитер.

Виктор считал дни до встречи. Теперь уже текст писался со скрипом: мыслями Виктор был не в сюжете. Нет, он думал об Ане и надеялся, что она не передумает в последний момент. Антон уверил, что она согласилась без вопросов, и Виктор удивился. Аня и без вопросов? Или брат соврал, или же… Или же ей было все равно. Эта мысль мучила его все время до встречи, заставляя болезненно сжиматься глупое сердце. На что он, идиот, рассчитывал? На то, что она на крыльях полетит, едва услышит его имя?

Виктор свернул вордовский документ, поднялся из кресла и поплелся на кухню – за очередной порцией кофе. Он был рад, что живет один, – некому интересоваться его самочувствием и необычным выражением лица. А мать в первую очередь обратила бы внимание именно на лицо. Наверное, потому Виктор и научился с подросткового возраста носить маску безразличия.

Кофе особо не помог. Виктор нервничал, а потому и так ощущал себя бодрым. Вот только бодрость эта, неправильная, непривычная – раньше Виктор нервничал крайней редко – писать не помогала. Скорее, наоборот, отвлекала.

По привычке допив кофе, Виктор вернулся к себе и уставился в монитор. Завтра. Все случится завтра. Сегодня утром из ближайшей аптеки привезли успокоительное. Виктор собирался принять его на ночь и завтра утром. А может, и потом, перед встречей…

Плюнув на главу, которую вымучивал со вчерашнего вечера, Виктор откинулся на спинку кресла. Антон в отместку получил не менее сложно задание – провести неделю в библиотеке. Не в прямом смысле слова, конечно. Утром пришел, вечером ушел. Для непоседливого братца вынужденное сидение за книгой всегда было пыткой. И здесь Виктор отыгрался по полной. Испытание должно было начаться сразу после того самого вечера. И Виктор ждал, терпеливо ждал, как паук в центре паутины, когда же наступит первый день. Вполне возможно, что дольше трех дней Антон не протянет – сбежит оттуда, роняя тапки. Впрочем, Виктору важно было не победить, а доказать брату, что не так уж легко заставить делать себя то, что не привык.

Например, встретиться с любимой девушкой, не подозревающей о чувствах Виктора. Мысли снова вернулись к Ане. Снова заныло сердце.

Виктор выругался. Такими темпами он сойдет с ума до завтрашней встречи.

Глава 32

Аня собиралась на вечер, стараясь не замечать, как от напряжения дрожат руки. Сегодня она увидит Неверящего. Даже про себя Аня не могла называть его по-другому, слишком широкая пропасть их разделяла. Девчонка из многодетной семьи и известный писатель. Аня готова была спорить на что угодно, что он не узнает ее, ну или сделает вид, что не узнал. Ну уж точно при людях не начнет отчитывать за статью. Антон, кстати, тоже не отчитывал.

Аня припомнила их беседу:

«– Скоро состоится вечер в закрытом клубе. Там будет Неверящий. Если хочешь, проведу, еще одну статью напишешь, – уговаривал ее Антон, перейдя на «ты» без спроса.

– Зачем это тебе? Опять он что-то тебе должен?

– А какая разница. В прошлый раз я не соврал, в этот тоже не собираюсь. В лицо тебя никто не знает. Фамилии