Вскоре последовал и приказ о его зачислении.

Все три года, когда Михаил Кутузов учился на офицера, он жил дома, а в школе был только на занятиях и в летних лагерях во время сборов. Их дружба с отцом стала еще более тесной, о чем вы узнаете чуть позже из этой же книги.

На волосок от смерти

Вы помните, наверное, историю, приключившуюся с подполковником Кутузовым, когда служил он в армии фельдмаршала Румянцева?

После этой истории был он переведен в Крым, в армию князя Василия Михайловича Долгорукова. Там, в Крыму, получил Кутузов почти смертельное ранение в голову, однако все же остался жив. Говорили, что чудом. Это ранение получил он летом 1774 года.

…22 июля турецкая эскадра, которой командовал сераскир Гаджи-Али-бей, высадила десант на южном берегу Крыма, возле Алушты.

Русские войска в это время были разбросаны по всему Крыму. Ближайшим к армии крупным отрядом командовал генерал-поручик В. П. Мусин-Пушкин. Однако его сил было недостаточно, чтобы сбросить десант в море. Мусин-Пушкин по дороге к Алуште присоединил к себе еще пять батальонов пехоты и двинулся в глубь Крымских гор.

Сохранился рапорт Екатерине об этом деле: «Лежащая к морю страшною ущелиною дорога окружена горами и лесом, а в иных местах такими пропастьми, что с трудом два только человека в ряд пройти… могут».

Отряд в две тысячи восемьсот пятьдесят человек (орудия пришлось нести на плечах) быстрым маршем прошел к морю. Оказалось, что турки оставили Алушту и, отступив на четыре версты, заняли выгодную, хорошо укрепленную позицию возле деревни Шума. После двухчасового боя гренадеры ворвались в деревню и выбили штыками турецкий гарнизон. (После боя Мусин-Пушкин узнал, что турок в десанте было около восьми тысяч.)

Наиболее упорным было сопротивление турок на левом фланге. Там наступал гренадерский батальон Московского легиона. Командиром этого батальона был Кутузов.

Командующий Крымской армией князь В. М. Долгоруков отмечал: «Подполковник Голенищев-Кутузов, приведший гренадерский свой батальон, из новых и молодых людей состоящий, довел его до такого совершенства, что в деле с неприятелем превосходил оным старых солдат».

Впереди атакующих со знаменами в руках ехал подполковник Кутузов. Турецкая пуля попала ему в голову, и он упал. В формулярном списке об этом ранении сообщалось: «В том же 1774-м, в Крыму, при взятии неприятельского укрепления в деревне Шуме близ алуштинской пристани, где и ранен пулею навылет в голову позади глаз».

Пуля попала Кутузову в левый висок и вышла у правого глаза. Врачи единодушно признавали ранение смертельным. Кутузов в конце концов выздоровел, однако зрение его было сильно расстроено.

Существует расхожее мнение, что после ранения Кутузов правый глаз совершенно потерял и ничего им не видел. В подтверждение этому приводят неоспоримый, многократно зафиксированный живописцами факт: черная повязка на правом глазу полководца. Однако не хотят принимать во внимание и другого, также неоспоримого факта, что есть множество портретов Кутузова, изображенного безо всякой повязки. Правда же такова, что ранение это сильно испортило Кутузову зрение, но глаз не вытек, и Михаил Ларионович неплохо видел правым глазом, а первые годы после операции и читал, но с течением времени зрение его ухудшалось, глаз часто болел, и для того, чтобы сберечь зрение, Кутузов стал время от времени надевать черную повязку.

Лейденская история

Не сразу и не просто шло выздоровление тяжело раненного Кутузова. Лечение было сложным и длительным. Кутузов полтора года лечился в Петербурге, потом уехал за границу.

С 1 января 1776 года ему по «высочайшему соизволению» был предоставлен годичный отпуск «для излечения ран к теплым водам без вычета жалования». Екатерина II выдала Кутузову из ее собственных «кабинетных» денег тысячу червонцев.

Некоторые авторы утверждали, что он побывал в Германии, Англии, Голландии и Италии.

Достоверно известны лишь три пункта, где Кутузов побывал. Это Берлин, Лейден и Вена. Кутузов оказался в столице Пруссии по пути в голландский город Лейден, где ему предстояло лечиться. В Берлине Кутузов представился прусскому королю Фридриху II.

Едва ли путешественник-иноземец, в тому же всего-навсего подполковник, по собственному почину добился аудиенции у короля. Вероятно, тысячу червонцев Кутузов получил от Екатерины не только на лечение — его поездка могла быть использована и в государственных целях для выполнения поручений различного свойства.

В Лейдене Кутузов прожил довольно долго. Его лечили профессора медицинского факультета местного университета.

Почему именно Лейден был избран местом лечения?

По-видимому, потому, что, когда Кутузов еще только собирался поехать за границу, в газетах и журналах появились корреспонденции о праздновании двухсотлетнего юбилея Лейденского университета — старейшего высшего учебного заведения Голландии. Как и во всяких юбилейных статьях, в этих сообщениях было немало панегириков в адрес университета и его ученых, да и на самом деле медики Лейдена занимали не последнее место в Европе, а медицинский факультет был ровесником университета. И Кутузов решился: Лейден был избран им местом дальнейшего лечения.

Исцелявшие Кутузова профессора немало удивились столь редкому ранению и даже посвятили этому феномену несколько научных статей.

Рука Провидения

Однако на том дело не кончилось. Через четырнадцать лет Кутузова ранило в голову во второй раз. Это случилось весной 1788 года, когда командир Бугского егерского корпуса М. И. Кутузов привел свои войска к Херсону, где стояла армия фельдмаршала Г. А. Потемкина. Затем корпус Кутузова передвинулся к осажденной русскими турецкой крепости Очаков.

18 августа осажденные учинили из крепости вылазку, желая захватить батареи правого фланга. Четыре часа отбивались егеря из батальонов прикрытия, поддержанные дружным сильным огнем артиллерии. Потеряв пятьсот человек убитыми и ранеными, турки отступили. В этом бою отличился пришедший на выручку егерям Кутузова молодой капитан Михаил Богданович Барклай-де-Толли — впоследствии один из сподвижников Кутузова, его преемник на посту командующего русской армией в Отечественной войне 1812 года.

Потери русских составляли тридцать три человека убитыми и сто девятнадцать человек ранеными. Одним из этих раненых был Кутузов.

22 августа, посылая Екатерине II реляцию о деле, Потемкин поименно перечислил всех убитых и раненых офицеров. Тем более упомянул он и единственного раненого генерала — Кутузова.

В письме от 31 августа, на девятый день после сообщения Потемкина (какова была почта — едва не две тысячи верст проходила за восемь суток!) Екатерина уже спрашивала: «Отпиши, каков Кутузов и как он ранен, и от меня прикажи наведываться». 18 сентября, уже узнав, как он ранен и каково его состояние, Екатерина писала Потемкину: «Пошли, пожалуй, от меня наведываться, каков генерал-майор Кутузов, я весьма жалею о его ранах…» И позднее снова справлялась о том же. Что же случилось с Кутузовым на сей раз? 18 августа, когда турки совершили внезапную вылазку из осажденной крепости, Кутузов был тяжело ранен. Пуля снова, как и тринадцать лет назад, попала в голову.