справедливым. Но чтобы я по чужому приказу убивал людей, ничего мне не сделавших, — этого больше не будет!

Тяжело было Архилоху жить на Фасосе: он знал, что все его презирают и ненавидят за то, что он бросил щит в сражении.

Правда, суеверные сограждане Архилоха на Фасосе стали относиться к нему несколько лучше после того, как за него заступился Дельфийский оракул.

Еще когда Архилох был послом во Фракии, Эсидр пообещал ему приехать в гости на Фасос. Он сдержал свое обещание и прибыл на Фасос как ксен («гостеприимец») Архилоха. Но Архилох в это время сам подвергался преследованиям и не мог защитить своего высокопоставленного гостя. Против Эсидра было возбуждено обвинение в клятвопреступлении — в нарушении договора о военном союзе. По этому договору он должен был прислать войско на помощь фасосцам (фасосцы утверждали, будто на них напали саийцы), а он, несмотря на данную им клятву, не пришел на помощь. На суд явились и Эсидр, и его ксен Архилох. Эсидр с возмущением рассказывал:

— Я предупреждал Главка, что только в том случае приду на помощь фасосцам, если саийцы на них нападут; это было записано в союзном договоре. Саийцы строго соблюдали договор с бисалтами и ни на кого не нападали. Какие-то разбойники напали на принадлежащий вам город... Почему саийцы должны за это отвечать? Кто доказал, что эти разбойники были саийцами или их союзниками? Мне было ясно, что вы только придрались к этому случаю, чтобы напасть на ни в чем не повинных саийцев. У меня не было причины вмешаться в это дело, союзный договор меня к этому не обязывал!

Ксен Эсидра, Архилох, подтвердил, что дело обстояло действительно так.

Но фасосский обвинитель сказал:

— Жители города, подвергшегося нападению, видели, что напавшие пришли из области, принадлежащей саийцам. Почему же саийцы не задержали и не перебили этих разбойников на своей территории? А свидетельство Архилоха ничего не стоит: он в душе изменник родины — ведь он бросил щит как раз в том сражении, в котором фасосцы мстили саийцам за их разбойничье нападение!

Эта речь убедила судей. Эсидр был приговорен к смертной казни. Его публично казнили как клятвопреступника.

Архилох сочинил песню, полную возмущения. В ней он угрожал фасосцам гневом Аполлона за это отвратительное убийство.

Возмущению фасосцев не было границ: «Этот изменник родине уже раньше позволил себе бесстыдно рассказать в одной из своих песен, как он бросил щит на поле сражения! А теперь он смеет открыто защищать казненного клятвопреступника, из-за которого погибло столько его товарищей по оружию! И не только защищать, а еще открыто осуждать справедливый народный суд и призывать на нашу голову гнев божий!»

Фасосцы уже собирались предать суду Архилоха, но случилось так, что им пришлось подумать о собственном спасении.

Бисалты решили отомстить за смерть их любимого начальника, великого праведника Эсидра. Большому их отряду удалось под прикрытием темноты высадиться на Фасосе и осадить город. Выйти в открытый бой против такого большого и хорошо вооруженного войска фасосцы не решились. Вскоре в осажденном городе начались голод и повальные болезни.

Фасосцы стали думать: не совершили ли они ошибку? Не прогневали ли они богов своим приговором? Они знали из «Илиады» и из других поэм, что боги посылают повальную болезнь за убийства, клятвопреступления и оскорбления богов.

Группе молодых людей удалось незаметно выйти из города и отплыть в Дельфы, где они вопросили бога Аполлона, как им поступить, чтобы избавиться от гибели.

В дельфийский храм делали щедрые пожертвования не только греки, но и правители варварских государств, в том числе фракийцы. Поэтому дельфийским жрецам не всегда было выгодно давать предсказания в пользу греков. На этот раз Аполлон приказал, чтобы виновники убийства Эсидра были выданы фракийцам. Он заставил фасосцев уплатить бисалтам большой выкуп, а фракийцам приказал снять осаду с Фасоса. Одним словом, оракул сказал им то же самое, что Архилох пел по внушен

VII. НОВЫЕ СТРАНСТВОВАНИЯ АРХИЛОХА

Наш рассказ об Архилохе мы составили на основании двух источников: обрывков стихотворений самого Архилоха и двух биографий, начертанных потомками Архилоха в Паросе на мраморных плитах его надгробного памятника. Но сообщения биографий обрываются на истории с приездом Эсидра в Фасос, — дальше рассказывается о смерти Архилоха в Паросе. Значит, Архилох вернулся на Парос, что он делал в конце своей жизни на Паросе, нам неизвестно.

Но в 1958 году найдена большая часть не известного прежде стихотворения Архилоха, посвященного возвращению его друга на Парос. Об этом стихотворении я расскажу вам в следующей главе подробно, пока же обращу ваше внимание только на одно: в этом стихотворении рассказывается, что Архилох подъезжал уже к Паросу с большими богатствами, но буря потопила его корабль, и он потерял все свои богатства.

Откуда он мог их везти? Конечно, не из Фракии, не с Фасоса. Мы знаем, что он был там наемным воином, который радовался, что зарабатывает себе на хлеб и вино. Когда он ушел со службы, ему пришлось даже протягивать руку за подаянием. Не изведанной греками страной, где можно было в это время нажить богатство, была Скифия, нынешняя южная Украина. Поэтому мы и предположили, что эти богатства Архилох привез из Скифии, и на этом основании построили настоящую главу.

Архилоху больше нечего было делать на Фасосе, и он вернулся на родину.

Из уважения к дельфийскому богу брат и сестра выделили Архилоху небольшую часть имущества, и он получил кое-какие средства к жизни.

Но спокойная, размеренная одинокая жизнь была ему не по душе: он скучал по приключением и путешествиям.

Большое развлечение в эту унылую жизнь внес приезд скифа Камариэса с грузом пшеницы. Это был тот самый Камариэс, с которым Архилох познакомился в святилище бисалтов на Родопских горах и заключил союз гостеприимства. Теперь Камариэс приехал на Парос как ксен Архилоха. Приехал он не только затем, чтобы продать с выгодой пшеницу. Камариэс никак не мог забыть песен Архилоха — он рассказывал о них своим соплеменникам, и те поручили ему