– Его светлость три года служил вместе с лордом Веллингтоном на Пиренейском полуострове. Наш герцог – настоящий герой. Возможно, вы читали в «Таймс» о его службе.

Мэг читала названия книг на корешках, касаясь пальцем холодных кожаных переплетов. Ее отец считал, что о войне не могут рассуждать настоящие леди, и пресекал любые упоминания о битвах. «Таймс» тоже была под запретом в их доме. Конечно, Маргарита слышала о Наполеоне, но ничего не знала о сражениях и о героях последней войны. Она достала с полки книгу с картинами испанских пейзажей.

Гардинер протянул ей еще одну книгу.

– Осмелюсь порекомендовать вам путеводитель по Испании и Италии, написанный в прошлом веке, еще до войны. Могу я отослать обе книги наверх, в ваши апартаменты?

– Да, благодарю вас, – задумчиво произнесла Маргарита, не отрывая глаз от книжных полок.

Дворецкий тем временем бесшумно пересек комнату и дернул шнур колокольчика.

На полках были сотни книг – архитектура, садоводство, математика, история. Мэг ощутила благоговейный трепет. Она была вынуждена продать большую часть библиотеки Уиклиффов и страшно соскучилась по хорошим книгам. Несмотря на строгие правила, установленные отцом, она много времени проводила за чтением.

Маргарита увидела роскошно изданную книгу о лошадях и вновь ощутила острую боль потери. Рисунки напомнили ей о конюшне отца, где разводили чистокровных скакунов. Они были первыми, кого пришлось продать – Арабелла, ее молодая кобылка, и арабский конь Уиклиффа. Это произошло всего за несколько дней до смерти отца. Эти лошади были его гордостью и ее радостью. Мэг мечтала когда-нибудь вернуть их в свою конюшню. Она очень любила своих лошадей. Их не волновало, рыжие у нее волосы или белокурые. Она погладила пальцем изображение прекрасного жеребца, напоминавшего их арабского скакуна.

– Ваша светлость?

Мэг обернулась на звук робкого голоса. Молоденькая служанка смущенно присела.

– Я Анна – ваша горничная. Мистер Гардинер попросил меня помочь вам. – Она прошла вперед и забрала стопку книг, отобранных Мэг. – Не соизволите ли пройти со мной? Мистер Гардинер сказал, что чай подадут в ваши апартаменты, а кухарка испекла для вас печенье. Она очень беспокоится за сегодняшний ужин, поскольку свадебного завтрака не было… – Служанка осеклась. – Простите, ваша светлость. Мой язык частенько меня подводит. Не мое дело обсуждать распоряжения хозяев.

Наверное, ей и впрямь не стоило этого делать.

– Могу я посмотреть меню сегодняшнего ужина? – спросила Маргарита. – Не для того, чтобы вносить поправки, разумеется, а просто из интереса.

Они поднялись на второй этаж, и два лакея при их приближении отворили широкую двойную дверь.

Мэг вошла в элегантную гостиную. Анна поспешила к окнам и раздвинула шторы. Комната наполнилась солнечным светом.

– Отсюда прекрасный вид на сад, – сказала служанка и направилась к другой двойной двери, ведущей в спальню.

Как и гостиная, спальня была отделана в различных оттенках розового и зеленого. Роскошные занавеси из камчатного полотна отделяли от остального пространства огромную кровать, занимавшую целиком одну стену. В изголовье кровати красовался герцогский герб, искусно вышитый и заключенный в рамку. Маргарита содрогнулась. Лани, погибшей в безжалостных когтях волка, здесь было совсем не место. Или не так? Эта кровать была предназначена для выполнения грандиозной задачи – производства наследников.

С Николасом Хартли, шестым герцогом Темберлеем.

Маргарита в смятении уставилась на кровать. Властный, ошеломляющий поцелуй Ника все еще горел у нее на губах. Герцог сказал, что намерен учить ее кое-чему на этой кровати. Интимным вещам, которые она даже не могла себе вообразить. Или могла? Нервная дрожь – и от страха, и от предвкушения – пробежала по ее спине. Разве она не представляла себе именно это, когда читала бульварные листки?

Прочь, прочь греховные мысли! Бульварные листки и воображение – это одно, а постель и Темберлей во плоти – совершенно другое. Он будет обнажен, как и она… Мэг провела рукой по белоснежным простыням, испытывая искушение связать их узлами и сбежать через окно.

– А это гардеробная, она соединяет ваши покои с покоями его светлости, – сказала Анна, открывая маленькую узкую дверь.

Мэг уставилась на эту дверь. Пройдет ли он в эту дверь сегодня ночью? Придет ли к ней? Или он будет ждать, что она придет к нему? Она пожалела, что матери нет рядом. Тогда она могла бы ее спросить, как поступают леди в таком случае.

Маргарита возвратилась в свою гостиную, где ее уже ожидал чайный поднос.

– Может, вам принести что-то еще, ваша светлость? – спросила Анна.

«Как следует отдохните сегодня днем. Ночью вам понадобятся все ваши силы». Эти слова мужа не выходили у Мэг из головы. Она проглотила комок, подкативший к горлу, и отрицательно покачала головой.

Анна перед уходом сняла с молодой герцогини вуаль и распустила ее роскошные волосы. Как только горничная закрыла за собой дверь, Мэг принялась за угощение, которое любезно прислала кухарка. Хлеб, сыр, сладости, – достаточно, чтобы накормить не одну герцогиню.

Неужели слуги догадываются, что ночью ей понадобятся все ее силы? От смущения щеки Маргариты вспыхнули жарким румянцем. Листок бумаги с меню свадебного ужина, присланный кухаркой, подтвердил ее догадку. В меню предполагалось семь блюд из рыбы, птицы, овощей и мяса, различные соусы и выпечка.

Мэг вспомнила об Эми, которая на кухне в Уиклифф-Парке работала одна. А сколько же слуг потребуется, чтобы устроить пиршество такого размаха? Молодая хозяйка не поинтересовалась даже списком гостей. Может, их ожидается несколько дюжин? Маргарита заволновалась и положила назад яблочный пирог, который собиралась съесть.

На цыпочках она подошла к двери, соединяющей супружеские апартаменты, и прислушалась – тихо. Мэг повернула ручку – дверь отворилась.

Запах мыла напомнил ей о муже. Его халат висел за дверью. Его щетки лежали на туалетном столике. Мэг, крадучись, подошла к гардеробу, открыла его, ожидая увидеть с десяток экстравагантных нарядов. Но, к ее удивлению, костюмы Николаса оказались строгими и превосходно сшитыми, утонченно элегантными. Она погладила тонкую шерсть темно-синего сюртука. Почему он не надел его на венчание?

В глубине шкафа она увидела красный военный мундир – одежду героя, как говорил о нем Гардинер. Дядя Гектор сказал, что о Темберлее говорят и хорошее, помимо досужих сплетен. Мэг знала его только как Дьявола, повесу, игрока, искусного любовника. Каков же ее муж на самом деле?

Маргарита отворила дверь в его спальню. Кровать герцога была еще шире, а герцогский герб был вырезан из дуба – напоминание о долге, ответственности и могуществе.

На ветхом походном столе, стоявшем в углу, лежало несколько книг. Маргарита подошла к столу и коснулась пальцем выщерблины в дереве. Был ли это след от пули или вмятина, оставленная шпорой на сапоге, – кто знает.