– Нет, – отрезала она, – вы не поняли, что ли? Я больше не буду у вас работать!

Элиаса удивило это неожиданное решение. Он заметил на лице домработницы какое-то ускользающее выражение – смесь страха и ненависти.

– А что случилось? – спросил Элиас, стараясь быть любезным.

– Ничего не случилось. Просто не хочу больше на вас работать, и все. Я уже несколько дней пыталась с вами увидеться, чтобы вы меня рассчитали. Но вы заперлись…

Элиас попытался оправдаться:

– Я прихворнул, вы же знаете. И никого не мог видеть.

– Ну а я теперь хочу уйти! И деньги свои получить! – грубо повторила Польстериха.

– Хорошо, хорошо, фрау Польстер, одну минуту, пожалуйста, – смирился Элиас.

Он отправился в свою комнату, где все было перевернуто вверх дном. Открыл платяной шкаф, порылся во внутреннем кармане пальто. Части денег не хватало, а ведь только у Польстерихи были ключи от дома… Но он предпочел не затевать спор и взял несколько купюр из оставшихся, чтобы заплатить ужасной бабе. Та вырвала деньги из руки озадаченного старика и торопливо пересчитала на его глазах.

После чего повернулась к нему спиной и, не говоря ни слова, затопала прочь. Элиас бросил ей вдогонку:

– Вы могли бы все-таки объясниться, фрау Польстер…

Но та ничего не ответила и хлопнула за собой дверью.

Ти-Том добрался до своего убежища в полуразрушенном доме, когда Браунау уже погрузился в темноту.

В бывшей кочегарке он проверил тайник под полом. Это было углубление всего-то метр на шестьдесят сантиметров. Но оно добавляло ему спокойствия. Тайник мог пригодиться в случае опасности. Достаточно было юркнуть в дыру и закрыть ее сверху досками, чтобы помещение выглядело совершенно пустым.

Ти-Том стал недоверчив и готовился к трудным временам. Он был глубоко убежден, что все взаимосвязано: убийство старого Зофа, безнаказанность Эрвана и его приспешников, постоянное отсутствие Элиаса, появление Бёзера и даже эта мгла средь бела дня, застилавшая солнце…

Немного раньше Польстериха предупредила Ти-Тома, что прекращает работать на Эйна. Так что он был волен сам решать: ходить ему туда или нет. Однако всякий раз он находил дверь запертой. Старик словно исчез. На самом деле он был занят только Книгой.

Элиас куда-то пропал, Марика под замком – Ти-Том чувствовал себя одиноким более, чем когда-либо. И лишь порадовался тому, что собрал достаточно съестных припасов, чтобы продержаться несколько недель.

Вечером он еще побродил по закоулкам своего заброшенного королевства, продолжая находить то тут, то там маленькие сокровища: забытые безделушки, старые письма…

А потом настала непроглядная тьма. Ему показалось, что она внезапно поглотила всю страну и даже другие места, находившиеся за ее границами. Но он старался хранить надежду. Вскоре солнце должно было рассеять мрак. Он хотел убедить себя в этом.

И вот в кромешной тьме того вечера на Браунау снова обрушился проливной дождь. Укрывшийся в своих владениях Ти-Том спокойно сидел со своими книгами у огня, разведенного в камине.

Вдруг с улицы донесся какой-то металлический звук. Мальчуган встал и выглянул в окно. Темнота и дождь мешали ясно различить, что происходило снаружи.

Но ему показалось, что вдалеке по залитой водой дороге в его сторону двигался какой-то белый силуэт. Это была промокшая насквозь Марика. Она шла к нему сквозь ветер и холод. Налетевший шквал сорвал с нее и унес белый платок, зацепившийся потом за сетку ограды.

Узнав ее, Ти-Том буквально ошалел от радости: она вернулась! Убежала, обманув бдительность родителей, воспользовалась потопом. Марика могла идти только в одно место – в его королевство.

Завернувшись в одеяло, мальчуган побежал навстречу.

– Сюда! – крикнул он ей.

Марика окоченела от холода и совершенно потеряла ориентацию.

Ти-Том обнял спасенную беглянку и прижал ее к себе так сильно, что оба на мгновение стали одним целым.

– Я так счастлива, что нашла тебя, – пролепетала, стуча зубами, девочка.

– А мне уж казалось, что я никогда тебя больше не увижу…

Они укрылись в доме. Присутствие Ти-Тома ободрило Марику как ничто другое. Мальчик сразу же дал ей сухую одежду. Но, пока она переодевалась, заметил синяки на ее теле и встревожился.

– Что случилось?

– Я убежала, вот и все, – сказала она. – Больше не хочу жить в этом доме. И к тому же мне надо было тебя увидеть.

Они посмотрели друг на друга. Оба были красивы – волнующей красотой невинности. И тогда, даже не осознавая, что он делает, Ти-Том надолго приник поцелуем к побледневшим губам Марики. И они обнялись. В этот миг ничто не могло их разъединить.

– Знаешь, в Браунау в эти последние дни столько всего случилось.

– И что же?

– Мой отец натравил на тебя Бёзера. Пустил по твоему следу. Хотят поймать.

– Ах да, Герман Бёзер…

– Ты его знаешь?

– Встретились недавно. Он пытался меня сцапать, но я ему не по зубам – слишком шустрый!

И Ти-Том фыркнул:

– Ну и фамилия – Бёзер![7] Она ему и в самом деле подходит!

– Точно! У этого типа зло даже в имени! Мой отец ему платит, и тот поклялся, что схватит тебя…

– Зачем? – спросил Томас.

– Не знаю. Может, чтобы выжить тебя из Браунау или сдать в приют, в общем, разлучить нас. Я и в самом деле не знаю, но они способны на все.

Томаса это явно обеспокоило.

– А что ты делал все это время?

– У Элиаса работал, это старичок, который в доме таможенника поселился. Настоящий мудрец. Только он подевался куда-то в последнее время. Еще много читал. И к тому же, знаешь, я кое-что нашел.

– Вот как? И что же ты нашел?

– Пока не могу сказать… Это опасно, но расскажу, когда придет время. Просто знай: если будешь меня искать, скорее всего я буду в доме старика.

Прошло несколько минут, полных нежности. Потом, поскольку огонь начал гаснуть, Томас решился сходить в кочегарку за дровами и сказал Марике, чтобы она подождала его немного. Девочка завернулась в одеяло и задремала.

А на другом конце города семейство Рифеншталей обуяла паника. Едва заметив бегство Марики, они сразу же позвонили в полицию. И, несмотря на грозу, улицы городка стали прочесывать патрульные.

Бёзер взял с собой Фукса, но в отличие от остальных решил вести поиски на окраине. Чутье привело его к месту, где Ти-Том устроил убежище. Заметив что-то, он внезапно остановил машину.