секунду замерла, не зная, то ли бежать, то ли просто сделать вид, что не заметила мужчину, но все же подавила глупые порывы и подошла.

– Следователь Брандт, – поздоровалась я. – Что-то случилось?

– Нет, – еле уловимо улыбнулся тот. – Просто я возвращался с работы и решил зайти, узнать, как идут дела.

– Вы поздно возвращаетесь, – заметила я, кивнув охраннику, и зашагала к больнице.

– Что ж поделать, работа следователя не предполагает строгого графика.

– Понимаю, – вздохнула я. – Как и работа врача.

Я зашла в наш корпус и провела змея в ординаторскую. Там уже не было никого, кроме Томаса Декка.

– Сюда нельзя посторонним, – нахмурился тот, глянув на Брандта.

– Это следователь Хейден Брандт, – сообщила я. – Он занимается делом одного из наших пациентов.

– Ах, тот самый сложный случай, – ординатор поправил очки. – Да, это нечто крайне любопытное. Пожалуй, доктор Торн может написать диссертацию на его основе. Без имен, конечно, если Департамент будет настаивать на секретности.

– Посмотрим, как пойдет, – поморщилась я, пряча куртку в шкаф. – Тебе не пора домой?

– Пора, – Томас глянул на часы и кивнул. – Засиделся со статьей. Готовлю новую публикацию для «Неврологического вестника».

– Похвально.

Педантично собрав все свои бумаги, ординатор надел пальто, попрощался и убежал. Змей присел на свободный стул. А я включила смартбук и зашла на почту, куда Карен прислала анализы и короткий отчет о пациенте, содержавший всего одну фразу: «Состояние без изменений».

– Увы, – вздохнула я, просматривая анализы, которые оказались абсолютно нормальными. – Порадовать нечем. Никаких токсинов или ядов. Мы по-прежнему не знаем, что с ним.

– Что ж, по крайней мере, он жив, – вздохнул Брандт.

– И стабилен, – согласилась я.

– Нам очень нужно, чтобы этот человек пришел в себя, – произнес змей, немного помолчав. – Та информация, которую он хотел мне передать, невероятно важна.

– Сделаю все, что в моих силах. Вы не нашли тех людей, которые напали на него?

– Увы, порадовать нечем, – с ироничной улыбкой вернул мне мои слова змей.

– Понятно.

Бросив на меня задумчивый взгляд, Брандт поднялся.

– Хорошо, не буду мешать, Тьериль. – Он поставил на стул бумажный пакет, который держал в руках. – Это вам.

– Что это? – удивилась я.

– Всего лишь кофе и выпечка, – проговорил мужчина.

– Это лишнее, – я немного нахмурилась.

– Оно ни к чему вас не обязывает, – Брандт отступил к двери. – Просто для того, чтобы ваше ночное дежурство было чуть более приятным. До встречи, Тьериль.

Не дожидаясь моего ответа, он вышел. А я вздохнула и подтянула пакет поближе. Заклинание стазиса, не позволявшее еде остынуть, пощекотало мне пальцы и лопнуло. Сунув нос внутрь, я не смогла сдержать довольной улыбки. Большой стакан с кофе, творожная слойка, кусок пирога с капустой и ореховый рулет. Да, хоть мне до сих пор не было понятно, как относиться к Хейдену Брандту, внутри от такой заботы стало чуть теплее.

Выпив кофе, я глянула на часы и решила навестить женщину, которую сама же к нам и отправила. Ее палата располагалась на первом этаже, и судя по полоске света под дверью, там еще никто не спал.

– Госпожа Гибсон? – я зашла в палату, постучав.

– Доктор Торн, – просияла та.

В палате она была не одна. Ее соседкой оказалась женщина со сложной позвоночной грыжей, которую тоже положили сегодня. Бойкая старушка Грета Родвиг явно настроилась на долгое и плодотворное лечение. У кровати лежал пестрый вязанный коврик, а на тумбочке стопкой громоздились любовные романы с томными полуодетыми парочками на обложке.

– Как вы? – поинтересовалась я.

– Получше, – ответила госпожа Гибсон. – Но кажется, мне придется провести тут ближайшую неделю, а то и больше. Хорошо, что я уже на пенсии и мне не нужно никуда торопиться.

– Жаль, что ваша поездка обернулась травмой.

– Мне тоже. Но доктор Линден обещал поставить меня на ноги.

– Доктор Линден – прекрасный специалист, – подала голос соседка. – Ох, как он ругался сегодня за то, что я так себя запустила. Но что ж поделать, если мне было совершенно некогда?

– Некогда? – удивилась госпожа Гибсон. – Вы говорили, что тоже на пенсии.

– Ах, – махнула рукой госпожа Родвиг. – То огород, то один внук, то другой, то третий... У меня их восемь.

– Понятно, – улыбнулась я и быстро просмотрела карточки женщин. – Что ж, готовьтесь ко сну. Если вас мучают боли, я могу прислать медсестру со снотворным.

– Не стоит, – синхронно ответили женщины.

А госпожа Родвиг добавила, кивнув на стоящий на тумбочке термос:

– Я на ночь пью травяной бальзам, он прекрасно помогает уснуть.

– Бальзам? – нахмурилась я.

– О нет, – замотала головой женщина. – В нем нет ничего такого. Ни спирта, ни опасных добавок. Доктор Линден разрешил.

– Хорошо, – я кивнула. – Тогда доброй ночи.

Проведав еще пару палат, я заглянула к нашему особому «гостю». Его состояние не изменилось ровным счетом никак. Поэтому, перекинувшись парой слов с охранником, я вернулась в ординаторскую и включила смартбук.

Быстро систематизировав все обследования, которые мы провели, я написала письмо своему бывшему куратору из академии. Потом смеха ради забила даже симптомы в поисковик. Но ничего адекватного там не нашла, что совсем не удивительно. Нет, нужно начать с самого начала.

Открыв на мониторе скан с энергограммой, я выбрала самый мелкий, пятый уровень и задумчиво вгляделась в переплетение цветных линий. Где-то тут, в мозге, должна быть проблема. Но какая именно? Ни гематом, ни опухолей, ни повреждений или патологических процессов. Следов магии тоже нет, даже остаточных. Все структуры мозга выглядят абсолютно нормально. Да, энергия течет по каналам медленнее, чем нужно, но мне решительно непонятно, почему.

Какая-нибудь экзотическая болезнь, поразившая мозг? Или скорее редкое проклятие, не оставившее следов? Мне все же кажется, что там имело место именно чужое воздействие.

Сейчас пациент получает только общеукрепляющее и универсальный детоксикант, на всякий случай. Не представляя даже приблизительный диагноз, сложно назначить лечение. Попробовать что ли аккуратно простимулировать мозг? А если сделаю хуже?

Может попросить Хейдена Брандта найти хорошего надежного менталиста? Проникнуть в сознание коматозника невероятно сложно, но вдруг получится увидеть что-то, что поможет понять причину? Буквально последние