Друг только покачал головой, не веря, что им удастся увидеть рассвет. Но Мешко прав, если удастся выторговать мир… А он, он — воин, он клялся защищать князя.

К их удивлению, заксы приняли их нормально, можно даже сказать, приветливо. Причину такого приема король объяснил сразу же, как только вышел доверенный слуга, подававший ужин.

— Сам понимаешь, затяжная война на границе мне не нужна. — Голос Эриха звучал спокойно, даже немного виновато.

— Но, тем не менее, ты ее начал. — Князь Мешко, наоборот, не стал притворяться приятелем. Если бы княжество наследовал один племянник, выросший на дальней заставе, Мешко всерьез волновался бы за княжество. Но венец он оставил брату, а Земек рос в княжьем тереме и лишь немногим уступал старшему брату. Осилит.

— Так, война — не нужна, а выход к морю — вот как нужен. — Король провел ребром ладони по горлу, показывая, насколько ему этот выход необходим. — Задыхаемся мы без своего флота.

— Твои беды, а я при чем? — Мешко действительно не понимал, с чего бы Эрих стал разыгрывать такое благодушие. Ведь оба слишком давно знали друг друга, чтобы дать себя заморочить сладкими речами.

— А ты просто очень вовремя дал слабину. — Эрих пожал плечами, давая понять, что считает это вторжение вполне достойным наказанием князю-недотепе. Тут Мешко был с ним совершенно согласен, действительно, куда ни глянь, сам виноват. Но признавать это перед давним соседом-соседом-соперникомне хотелось.

— А договориться не пробовал? — Проворчал он уже миролюбивее.

— С тобой? — В голосе короля звучало удивление. — Княже, да с тобой в последнее время разве можно было о чем-то договариваться?

— И ты решил договориться с новым князем? — Ехидно поинтересовался Мешко.

Эрих только пожал плечами, не желая дальше развивать эту тему. Да и Мешко сейчас было не до обсуждения своих домашних дрязг. Два монарха торговались, словно два купца на торге, пытаясь выиграть для своих стран условия получше.

Завтра, прилюдно, они будут вести себя совершенно иначе. Завтра они будут хмурить брови и с достоинством парировать выпады соперника. Завтра они будут делать вид, что все уступки достаются другой стороне ценой страшных усилий. А сегодня они просто договаривались, потому что каждый прекрасно знал, что можно выторговать у соседа.

— А людей своих я уведу. — Сказал князь Мешко, когда основные пункты договора ни обсудили. — Всех. До последнего человека. Тебе нужна была эта земля, она у тебя есть. Вот сам и ищи теперь на нее работников и защитников.

— Ишь, разогнался. — Король усмехнулся. — Пленные венды — военная добыча. Дождись, когда воины получат свое, а потом можешь выкупить хоть всех сразу, хоть каждого отдельно.

— Мои люди в добычу не входят. — Поправил его князь. — Не хочешь обижать своих людей плати им сам. А я меняю землю на свободу своих людей.

— Похвальное стремление. — Король с прищуром смотрел на князя. — Только ты забываешь, что эту землю я уже завоевал. А всех своих людей и так и так не получишь. Но тут они сами виноваты, не надо было вступать в безнадежный бой.

Князь помрачнел. Да, война, будь она неладна… Но пограничье никогда не было спокойным местом, а сейчас главное — найти дочку. Однако, и выпад Эриа не стоит оставлять без ответа.

— Завоевать-то ты ее завоевал. Но хватит ли сил удержать? И зачем тебе земля, на которую ступить страшно?

— Действительно, незачем, — согласился Эрих.

Распрощавшись с Мешко и договорившись встретиться завтра во главе делегаций, король Эрих велел секретарю послать за рыцарем, — как-его-там, — фон дер Эсте. Надо проверить одно предположение, а потом, если придется, то подробнее порасспросить его жену-вендку. Зря князь думает, что может диктовать здесь свои условия. Ну уж нет, мы еще поторгуемся, дорогой сосед.

* * *

После приема Арне отпустили, велев поговорить с женой и ждать вызова от короля. Само-собой, о вечерней аудиенции ему лучше не распространяться, вежливо намекнул королевский секретарь. По мнению Арне, бессмысленное предупреждение, потому что там пока и говорить не о чем. К тому же, рыцарь был бы очень удивлен, если бы в полевом лагере ему удалось скрыть свои перемещения возле палатки короля. Хотя, потом сохранение этой тайны может оказаться уже не настолько важным, а сейчас он действительно лучше помолчит.

К своей палатке Арне спешил изо всех сил. Нет, он не сомневался, что Тиз присмотрит за их нехитрым походным хозяйством, но заплаканные глаза его девочки-жены не давали рыцарю покоя. Как она там? Все еще плачет? Успокоилась уже или снова довела себя до нервной горячки?

Наверное, надо было рискнуть и еще немного задержаться, не бросать ее одну. Хотя, внешне девочка была достаточно крепкой, Арне не оставляло ощущение, что он находится рядом с хрупкой тростинкой. Гнется на ветру, шуршит сердито, а попробуй пригни покрепче, сломается. Но король… Королевский прием — это не тот случай, когда можно опоздать, отговорившись женскими слезами.

— Спит. — Ответил Тиз на немой вопрос брата, как только тот подошел. — Поначалу плакала сильно, но потом успокоилась. Я заглядывал, но трогать ее не стал.

Арне благодарно кивнул, заходя внутрь. Девушка спала, сидя прямо на земле, головой она опиралась на сложенные руки, вместо подушки ей служило кресло. Ну что за… — мысленно ругнулся рыцарь, — так и норовит замерзнуть. Специально она, что ли?!

Бережно, стараясь не прервать тревожный сон, Арне поднял девушку на руки и отнес к кровати. Уложив поудобнее, укутал сверху одеялом и остался сидеть рядом. Поговорить было надо, но будить было жаль.

Поймав себя на том, что уже некоторое время просто пялится на спящую девушку, Арне вздохнул и осторожно дотронулся до ее плеча.

— Просыпайся, принцесса. — Веки девушки дрогнули и она открыла глаза, оглядываясь по сторонам. Арне уже успел заметить за ней эту особенность: просыпаясь, она каждый раз словно возвращалась откуда-то издалека, заново привыкая к реальности.

— А, это ты, закс. — Она вздохнула обреченно, но рыцарь с удовольствием отметил, что на этот раз девушка уже не смотрит на него со страхом. Видимо, начинает привыкать. — Не называй меня принцессой, я же тебе говорила.

— А как тебя называть? Княжна? — Арне заметил, как расширились глаза девушки и понял, что своим диким предположением, кажется, попал в точку.

— Откуда ты знаешь? — Девушка тут же насторожившись. Вся подобравшись, она села на кровати, ожидая от судьбы очередного подвоха. — Я тебе этого не говорила!

— Зато я говорил тебе, — Арне невольно улыбнулся, подавляя в себе желание щелкнуть эту упрямицу по кончику носа, как частенько раньше поступал с сестрой, — что ты совершенно не умеешь врать. Я просто предположил, остальное сказала ты сама.

— И что теперь? — Гримница продолжала смотреть на него в ожидании.