litbaza книги онлайнСовременная прозаДля молодых мужчин в теплое время года - Ирина Борисова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 51
Перейти на страницу:

Они поселились в старой теткиной комнате, тетка стучала на уцелевшей машинке, заставляла Калерию помогать - крутить ручку и сметывать. Тетка строчила, не отдыхая, и днем - для театра, и ночью - для частных заказчиц, и, словно боясь повторения эвакуационной нищеты, покупала на барахолке меха и отрезы, складывала в сундук и говорила Калерии: "Все для тебя!" Тетка твердила, что и Калерии не грех бы научиться хорошо шить, этим можно заработать верный кусок хлеба, но Калерия пропускала теткины наставления мимо ушей, норовила наспех сделать уроки и мчалась следом за теткой в театр. Улыбаясь степенным билетершам, она проходила в закуток запасной осветительской ложи, радостно следила, как заполняются ярусы, и с нетерпением ждала стремительного выхода дирижера и его первого взмаха. Театр был ежевечерним праздником, по сравнению с которым тускнела повседневная жизнь - школа, уроки, вечера у машинки, теткины завитые заказчицы. В театре жили сильные чувства - ненависть, любовь; в повседневной жизни все казалось расплывчатым и незначительным. Став постарше, Калерия однажды подумала, что настоящая жизнь - не та, которой живут она, тетка, ее подружки; настоящее не изнуряющее шитье и складывание в сундук барахла, не контрольные по геометрии, не дворовые игры в колечко, не записки от Вовки Никифорова, не забывающего от любви к ней учить уроки и выжигать по дереву; настоящее это, конечно, как раз то выдуманное, что происходит в театре, а реальная жизнь не похожа на театр, также, как не похожа влюбленность в нее Вовки на любовь Радамеса к Аиде, любовь отличника на любовь героя. И Калерии хотелось, чтобы в ее жизни происходило то необыкновенное, сильное, что она любила в театре; она не знала еще, что это будет, а пока затевала с подружками игру в Иоланту, оборачивалась к Никифорову с надменностью Амнерис, но в пятнадцать лет ее захватила одна лишь Кармен.

Она впитывала спектакль за спектаклем и постепенно начала делить людей на две категории. Первая - люди обыкновенные и слабые, как тетка и она сама, способные испереживаться из-за двойки или изнервничаться, когда трамвай опаздывает в школу. Эти люди жили в узких рамках затверженных правил, твердо знали, что им можно, а что - нет, ну уж а тетка-то и вовсе всего боялась, запирала дверь ночью на крюк и растерянно улыбалась, когда в костюмерную являлся заведующий постановочной частью. У людей обыкновенных не хватало силы, красоты и фантазии, чтобы жить без оглядки на запрещения, и ей было жалко их, как было жало Хозе.

Калерия понимала, что Кармен и Эскамильо - люди из другого мира, где счастье не в унылой добродетели, а в смертельной и страстной игре, и лежа после спектакля в кровати, она не спала и думала, что больше всего на свете желала бы сама так жить.

Она, правда, не очень представляла, как это возможно в реальной жизни, да и честно сознавалась себе, что она-то не смогла бы допустить, чтобы Хозе сказал свое "арестуйте меня" даже из жалости к нему, к тому же просто струсила бы, но образы опустившего сильные руки солдата и упрямо взмахнувшей головой перед смертью красавицы не отпускали ее, и мечта походить на Кармен была самой сильной и заветной.

И эта ее мечта скоро получила серьезное подкрепление. В пятнадцать лет она была еще похожа на худого быстрого мальчишку; но задумчивый взгляд ее светло-серых в черную точечку глаз вдруг начал смущать войско бывших дворовых казаков-разбойников, и они наперебой спешили поднять ей теннисный мяч, карандаш или промокашку. Она попробовала командовать ими, это оказалось так просто, и эта новая власть сразу сделала ее похожей на Кармен. Она лазала с мальчишками на голубятню, и ей, единственной из девчонок, разрешалось гонять голубей. Она выучилась свистеть, и, свистнув, размахивала косынкой, радостно смеялась, и весь двор любовался ее тонкой фигуркой.

И мальчишки влюблялись в нее еще потому, что она, казалось, совсем не дорожила властью над ними, и это было действительно так: по-прежнему в ее жизни главное место занимал театр, и все мальчишки от тоскующего Никифорова до атлетического Юрки Пузырева, конечно, не шли ни в какое сравнение с Эскамильо, и даже с Хозе - они были способны разве подраться, на уме у них были голуби, железки и отметки. Она же хотела неизвестности, тайны, чувства, которое бы вобрало всю ее жизнь.

И однажды она сидела в театре у самой сцены, тетка умудрилась провести ее в ложу директора, а партию тореадора вел солист грузинского театра и, только услышав его, Калерия стиснула пальцы и уже ненавидела располневшую Кармен-Мережкову. После спектакля он вышел, скользя по лицам агатовыми ласковыми глазами, а поравнявшись с Калерией, задержался на секунду и, с удовольствием глядя в ее вспыхнувшее лицо, сказал: "Вам понравилось? Приходите еще!", улыбнулся и сунул ей контрамарку. И она считала часы и минуты, отмахиваясь от теткиных причитаний, но на следующий день в театре разразился скандал, тетку обвинили в краже казенных материй - из них она шла заказчицам, и тетка пришла из театра вся серая, и Калерия испуганно смотрела, как она металась и перепрятывала меха и отрезы под шкаф, а потом тетке стало плохо, и Калерия вызвала скорую, тетку увезли в больницу, где она на следующий день умерла от инфаркта.

Тетку хоронили в среду, когда Калерия должна была идти по контрамарке в театр, и, оставшись в этот день у теткиной подруги, Калерия лежала на неудобном диванчике, всхлипывала от жалости к тетке и думала, как будет жить дальше.

Она сдала выпускные экзамены и пошла работать в бухгалтерию небольшого учреждения неподалеку от театра. Она сидела целыми днями за счетами, и прошла неделя, вторая, а она все сидела за счетами, и с ужасом думала, что этому не будет конца. Отдушиной был по-прежнему театр, куда ее по старой памяти пускали билетерши. Театр вселял надежду; глядя после спектакля в зеркало, она думала, что и в ее жизнь, конечно, скоро войдет неведомое и прекрасное. Ей исполнилось восемнадцать, она была очень хрупка, а лицо казалось написанным тонкой акварелью, и весть о появлении необычной девушки разнеслась по учреждению. Сотрудники специально придумывали предлоги зайти в бухгалтерию посмотреть на нее и поговорить с нею.

Она привыкла ко всему этому о дворе, но здесь были солидные взрослые люди. Она вскрыла теткины сундуки и училась кокетничать. Ее перестало тяготить сидение за счетами - день был наполнен множеством интересных вещей - неожиданным букетом с утра на столе, веселым трепом во время обеда. Она полюбила профкомовские поездки на автобусе в выходной день - вокруг нее всегда было много народу. Это влекло, еще больше делало ее похожей на Кармен. А однажды, когда в один день ей объяснились главный бухгалтер и молоденький лаборант, Калерия подумала, что, может, она и в самом деле, если не совсем Кармен, то хоть что-то родственное, потому что и поездки, и веселую болтовню, и даже эти серьезные объяснения она воспринимала, как игру, и только, учрежденческие поклонники были похожи друг на друга, как статисты из караула, одни были самодовольны, и удивлялись, когда она с улыбкой качала головой, другие, как светловолосый лаборант, были, может и симпатичны, но чересчур робки, среди них не было ни одного солиста, который бы поразил, увлек сразу, которого могли бы полюбить она и Кармен.

И все учреждение потом долго удивлялось, почему среди всех она выбрала его, некрасивого и не очень молодого женатого командировочного, а все было очень просто: командировочный был в городе первый раз, и родственники по развлекательной программе достали ему билеты в театр. И все сошлось одно к одному, и его чуть насмешливый, уверенный взгляд, и молча припечатанные к столу билеты на ее любимую оперу, и то, что в самых волнующих местах он сжимал ее тонкую руку, словно понимая все ее восхищение и обещая ей необыкновенное наяву. Он не спрашивал, а решил за нее, шагнув за дверь ее комнаты, когда она раскрыла было рот, чтобы после долгого ночного гуляния по городу с ним попрощаться. И тогда она окончательно поняла, что это то самое, и именно таким, не рассуждающим, не спрашивающим позволения должен быть избранник Кармен.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 51
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?