— Точно не тебя, — прошептала она.

Поппи немного подвинулась, и их тела соприкоснулись еще теснее. Губы были настолько близко, что уже невозможно было думать ни о чем другом, кроме поцелуя. И на этот раз они уже точно не смогут остановиться.

Харрисон решил наплевать на осторожность. К чему она теперь? Рядом с ним лежала красивая женщина, и каждый ее взгляд и движения говорили о том, что она хочет его так же сильно, как и он ее.

Харрисон провел ладонью по ее талии, бедрам, затем припал к ее губам в страстном и нежном поцелуе. Настойчивые движения его языка заставили Поппи застонать от удовольствия. Через мгновение она не могла уже себя сдерживать. Поппи прижалась к нему сильнее, вцепилась руками в его рубашку, словно беря контроль над всей ситуацией на себя. Харрисон уже очень давно не был с женщиной… пожалуй, слишком давно. Неужели он и правда совсем недавно думал о том, что прекрасно может обходиться без женской ласки? Но что же он тогда чувствовал к Поппи? Ведь общение с ней словно вернуло его к жизни.

Поппи была теплой и мягкой, ее прикосновения — нежные и ласковые — дарили Харрисону невероятное удовольствие. Она отвечала на его страстный поцелуй, и уже было совершенно не важно, кто из них контролирует ситуацию.

Но он все еще продолжал испытывать тревогу. Он боялся снова совершить ошибку — впустить женщину в свой дом, в свою жизнь. После ухода жены у Харрисона не было серьезных отношений — лишь кратковременные увлечения на одну ночь. Но Поппи? Она уже значила для него слишком много.

Поппи удерживала его лицо в ладонях, затем накрыла Харрисона своим телом. Ее длинные густые волосы темным каскадом падали на грудь Харрисона. Она начала целовать его в шею, но он схватил ее за плечи и снова припал к ее губам.

Их поцелуи были страстными и необузданными, тело Поппи — податливым и послушным в его руках. Ее голубые глаза блестели от возбуждения, но всякий раз, встречаясь взглядом с Харрисоном, она закрывала их, едва сдерживая вздох наслаждения.

Харрисон больше не мог медлить. Ему нужно было прикоснуться к ее обнаженной коже, увидеть прекрасное тело, и он больше не желал ждать. Он стянул майку Поппи и улыбнулся, когда она тут же приподнялась и помогла ему быстрее справиться с этой задачей. Сняв майку, она тут же бросила на пол. Харрисону оставалось только снять с нее бюстгальтер — черного цвета, незамысловатого кроя, но тем не менее подчеркивающий ее женственные формы.

— Нет, — прошептала Поппи, когда он потянулся, чтобы расстегнуть его. Поппи покачала головой, и Харрисон остановился на мгновение.

— Почему? — спросил он, потому что ему правда необходимо было это знать. — Тебе не нужно стесняться, Поппи. Я уже говорил тебе, что ты очень красивая.

Поппи загадочно улыбнулась. Она прекрасно знала, что обладает отличной фигурой, но сейчас не могла отказать в удовольствии немного пококетничать с Харрисоном. Трепещущее пламя окрашивало ее белокурые волосы в медные и багровые цвета, она была похожа на видение. Харрисону даже на мгновение показалось, что все происходящее — лишь плод его воображения.

— Сначала ты, — прошептала Поппи. Немного отодвинувшись, она начала стягивать с него футболку. Прикосновения ее рук сменились ласками языка по его разгоряченной коже. Харрисон не мог лежать смирно. Для него это было подобно пытке.

— Ты настоящий чертенок, ты знаешь об этом? — Он резко вздохнул, когда она неожиданно провела зубами по его животу. Он поспешил до конца снять с себя футболку, затем перевернулся таким образом, чтобы теперь Поппи лежала под ним.

— Эй! — запротестовала она.

— Бестия, — прошептал он. Поппи начала извиваться под ним, и он обхватил ее запястья одной своей рукой и прижал к спинке дивана. — И мне это нравится.

Поппи понятия не имела, откуда взялась ее уверенность в себе, но она не собиралась больше тратить время на раздумья. Поначалу она страшилась перспективы оказаться в объятиях мужчины. Но Харрисон был настолько сильным, настолько сексуальным! Каждая его ласка сводила с ума, поэтому у нее не было сил и желания переживать о том, что их ждет после ночи близости.

— Сними это, — хрипло произнес Харрисон, расстегивая пуговицу на ее джинсах и отстраняясь от нее ровно настолько, чтобы стянуть их.

Поппи начала помогать ему снимать одежду, вскоре они остались только в нижнем белье.

Харрисон вновь склонился над ней, и Поппи глубоко вздохнула. На этот раз все его движения были наполнены нежностью. Харрисон прикасался к ней с такой заботой и лаской, как будто она была сделана из хрупкого хрусталя, и одного грубого, резкого движения достаточно, чтобы она разбилась.

— Ты уверена, что хочешь этого? — Голос Харрисона был низким и немного охрипшим.

Поппи кивнула:

— Да.

И это было правдой. Конечно же она все еще волновалась и нервничала, но сейчас она хотела Харрисона и не собиралась этого скрывать.

Они находились на ранчо в глуши, без света, и она была в объятиях мужчины, поцелуи и ласки которого заставляли ее сердце бешено биться. Она больше не могла и не хотела сопротивляться этому безумному влечению. Харрисон смотрел ей в глаза и ждал ее ответа, словно боясь отказа. Поэтому Поппи решила показать ему силу своего желания. Она потянулась рукой назад и расстегнула бюстгальтер, оставшись полностью обнаженной. Глаза Харрисона загорелись, когда он переводил свой взгляд от ее полной груди к сияющим глазам. Поппи обхватила руками его затылок и сильнее прижалась обнаженным телом к его сильной груди.

Затем она начала его целовать: сначала робко и нежно, затем сильнее, буквально впиваясь в его губы. Их тела наполнял огонь желания. Харрисон обхватил рукой ее грудь, и она почувствовала, какой шероховатой была кожа на его ладонях. Поппи начала потихоньку сходить с ума от удовольствия.

Поппи понимала: оказавшись в постели с мужчиной, она нарушает обещание, данное самой себе. Но она была рада, что это происходило именно с Харрисоном.

— Спасибо, — прошептала Поппи.

— За что? — пробормотал Харрисон, немного отстраняясь от ее губ.

— За то, что заставил меня снова почувствовать себя женщиной.

Харрисон улыбнулся и начал медленно стягивать с нее трусики.

— Милая, ты просто не представляешь, как сильно я тебя хочу.

Поппи открыла глаза, несколько раз моргнув, чтобы пробудиться ото сна. Под теплым одеялом она была настолько сильно прижата к Харрисону, что они казались одним целым. Пламя в камине окрашивало комнату в бледно-оранжевый цвет, огонь постепенно погасал, но в комнате было достаточно тепло. Поппи не собиралась вылезать из-под одеяла, чтобы подбросить дров. Она никогда раньше не жила в доме с камином и только сейчас поняла, как приятно смотреть на трепещущее пламя. Запах горящих бревен был также чарующим.

— Красавица. — Харрисон потянулся одной рукой к часам на тумбочке, так как второй он все еще обнимал ее. — Который час?