25 февраля на рассвете красная пехота вновь неожиданно появилась под Дмитриевской. Полки корпуса не успели занять, по диспозиции, свои места и оставили станицу. 26 февраля 2–я Кубанская дивизия весь день вела бой за переправу на реке Челбасы, в 12 верстах от железнодорожного узла станции Кавказская, при хуторе Романовском (теперь город Кропоткин), и с темнотою отошла в Романовский, где и сосредоточился весь 2–й Кубанский корпус генерала Науменко и пластуны.

27 февраля едва начался рассвет, как с северных бугров затрещал по хутору огонь красных. Выброшенные вперед 2–я и 4–я Кубанские казачьи дивизии корпуса обнаружили: все ровное поле, от хутора Романовского до станицы Кавказской, шириной в 7 верст, заполнено цепями красной пехоты с многочисленными пулеметами на линейках и с конными группами на флангах. Борьба являлась бесполезной. Генерал Науменко приказал дивизиям отходить на запад, в станицу Казанскую.

С оставлением железнодорожного узла станции Кавказская терялась живая и телеграфная связь с 4–м Кубанским конным корпусом [38] под Ставрополем, с Терским войском и всем Терско–Дагестанским краем. Дальше — отход за Кубань, в горы, к Черному морю, где и закончила свое существование Кубанская армия. Генералу Науменко, живущему недалеко от Нью–Йорка, — словно рапортом — даю отчет как единственный оставшийся в живых командир полка его корпуса.

27 декабря 1919 года. После боя у с. Крым, поздно вечером, был получен приказ, в силу которого Дроздовская дивизия, ввиду занятия красными Новочеркасска, должна через Ростов прийти в Батайск. В 3 часа утра 1–й стрелковый генерала Дроздовского полк выступил из Мокрого Чалтыря и под холодным ветром, дувшим в лицо, по обледенелой и скользкой дороге двинулся в путь. На ст. Хопры уже горели брошенные нашими частями эшелоны. К рассвету полк подошел к полковому эшелону, одиноко брошенному среди поля перед станцией Гниловской. По приказанию командира полка часть полкового имущества была взята из эшелона; приказано было всем офицерам и стрелкам взять по две винтовки, и, кроме того, было предложено всем переодеться с ног до головы в новое обмундирование. Оставшееся в эшелоне имущество было сожжено. В огне погибли: хорошо оборудованная оружейная мастерская, склад оружия, походная полковая церковь и много бумаг.

Около 9 часов колонна полка втянулась в Гниловскую и остановилась, так как город Ростов в ночь с 26 на 27 декабря был занят красными. После небольшого совещания решено было здесь же, у Гниловской, переправиться по льду на левый берег Дона и продолжать путь на Батайск. Уходя за Дон, наши зажгли огромные составы нефти, бензина, мазута, керосина и других горючих веществ, брошенных на станции. К 14 часам переправа благополучно закончилась и полк прибыл на привал в с. Койсуг, но к вечеру был получен приказ оставаться здесь на ночлег. Приказано было остановиться в оборонительном положении, заняв позицию по Дону. В Батайске стала Корниловская дивизия.

28 декабря. В связи с удрученным настроением стали появляться различные тревожные слухи, очевидно провокационного характера. Передавалось, будто бы под условием выдачи офицеров красные обещали солдатам и казакам амнистию (что, пожалуй, и правдоподобно) и что якобы казаки готовы это сделать. Около 17 часов благодаря тому, что части 2–го ударного Корниловского полка не были достаточно бдительны, незначительная конная группа красных ворвалась на ст. Батайск и произвела переполох, были зарублены и взяты в плен несколько стрелков. К вечеру положение было восстановлено самими же корниловцами, но вслед за этим последовал приказ усилить бдительность. Сегодня начальник дивизии генерал–майор Витковский отбыл в кратковременный отпуск и за него остался его помощник генерал–майор Кельнер. Со стороны Гниловской были слышны взрывы и видно зарево пожара — то горели склады и эшелоны на станции, зажженные нами.

29 декабря. День прошел спокойно. Расстреляно несколько подозрительных лиц из состава армии, пытавшихся по льду перебежать к красным.

30 декабря. Получен приказ, в силу которого Дроздовская дивизия должна передвинуться на новый участок и занять оборонительную позицию по Дону: 1–й полк в селе Кулешевка (в 12 верстах восточнее Азова), 2–й полк — немецкая колония Новоалександровка и деревня Петрогоровка (в 2 верстах восточнее Азова) и 3–й полк — город Азов. В 8 часов 1–й полк выступил из Койсуга и по чрезвычайно грязной дороге перешел в Кулешевку. К этому времени полк имел следующую организацию: командир полка — полковник Туркул, его помощник по строевой части — полковник Фридман [41], временно исполняющий обязанности адъютанта — штабс–капитан Янчев, начальник службы связи — штабс–капитан Сосновский; 1–й батальон: командир батальона — полковник Петере; комроты 1–й — поручик Домбровский, [42] 2–й — поручик Чугуев, 3–й — поручик Гуревич, 4–й — подпоручик Барабаш и начальник пулеметной команды — поручик Бюро; [43] 3–й батальон: командир батальона — капитан Тихменев, командиры рот: 9–й — поручик Малашенок, 10–й — подпоручик Цветков, [44] 11–й — капитан Искрицкий, 12–й — подпоручик Бикс и начальник пулеметной команды — подпоручик Станишевский, командир офицерской роты — штабс–капитан Трусов, начальник команды пеших разведчиков — поручик Гадлевский, [45] командир пулеметной роты — капитан Алексеев, полковой комендант — капитан Скавронский, заведующий оружием — поручик Дубатов [46] и старший врач — лекарь Казанцев. [47] Полку придан 1–й артиллерийский дивизион Дроздовской артиллерийской бригады [48] в составе 1–й и 2–й батарей. Командир дивизиона — полковник Протасевич, командиры: 1–й батареи — полковник Чеснаков [49] и 2–й — полковник Николаев. [50] В ротах было в среднем по 35 — 40 штыков; пулеметов: тяжелых «максима» — 24 и легких («льюис») — 26. Обмундирован полк был хорошо. На позиции стали: 1–й батальон — на правом фланге, занимая участок от северо–восточной окраины села (включительно) по берегу залива — до церковной площади (исключительно), 2–й батальон — от церковной площади (включительно) до северо–западной окраины села (включительно). Штаб полка, 3–й батальон и полковые команды расположились в центре и на южной окраине села, на южной части — штаб дивизии и артиллерия. На хутор Шведов выставлена застава от команды конных разведчиков. Вправо в Койсуге стали корниловцы и в Кагальницком — Черноморский полк. Заняв позицию, командир полка приказал выслать на хутор Усть–Койсугский конный разъезд в разведку. К вечеру начальник разведки донес, что красные делают попытки переправиться через реку у хутора Усть–Койсугского на левый берег Дона. Ввиду позднего времени и сильной грязи командир решил операцию против переправившихся красных перенести на следующий день.