Люси покачала головой, представив себе юного Финна, который, ведя цыганскую жизнь, ни одно место не мог назвать своим домом.

— Конечно.

— А можешь ты себе вообразить одного за другим четырех папаш в течение десяти лет?

— Нет. — В том, как Финн в своей личной жизни отсекал одно от другого, имелся некоторый смысл. Он не собирался проводить своего сына через то, что испытал сам, позволив ему привязаться к женщине, которая оказалась бы только эпизодом в его жизни.

— Как он тебе понравился?

— Кто? — Люси тянула время, чувствуя большое облегчение оттого, что, задавая вопрос, сестра на нее не смотрела.

— Финн. Кон считает его выдающимся человеком. Он восхищается братом и говорит, что Финн — самый уравновешенный и собранный человек, какого он знает.

— О, я бы сказала, Финн — первый, кто согласился бы с этим.

Это вызвало легкий смешок у Энни.

— Скажи, ты думаешь, это моя ошибка? Может быть, я была ужасна в...

Люси раздраженно всплеснула руками.

— Чтобы я никогда, слышишь, никогда больше этого не слышала, Энни Фостер! Обещаешь?

— Обещаю.

Ключи зажаты в зубах, руки заняты пакетами. Люси бедром толкнула дверь в квартиру и ввалилась в прихожую.

— Энни!

В ответ — тишина. Должно быть, Энни в конце концов согласилась пойти в бар с одним старым другом. Люси была рада. По ее мнению, сестра достаточно тосковала в одиночестве. Энни возвращается к жизни и, кажется, забыла о Конноре Фицджералде.

Так же, как ты забыла о его старшем брате? Ох уж этот язвительный внутренний голос!

Это правда, Энни была не единственной, кто боролся за то, чтобы взять верх над мужчинами из семейства Фицджералд, но реакция Энни отличалась от ее собственной.

Очень трудно наблюдать, как старательно ее сестра делает вид, будто ей все нипочем. О, в чьем-либо присутствии или на работе она держалась, но стоило им остаться дома, и энергии Энни хватало лишь на то, чтобы одеться. При этом она еще и не ела. Люси было тягостно видеть пустые глаза на измученном лице сестры.

С другой стороны, у Люси тоже были проблемы.

Несмотря на теорию «занимай делом каждую минуту, и на раздумья времени не будет», она, при всей своей лихорадочной деятельности, похвастаться успехом не могла. Однако она всерьез занялась книгой, что было, безусловно, положительной стороной.

Может, правильно говорят, что нет худа без добра.

Живут же люди без секса, и она проживет без него. Она докажет!

А Финн Фицджералд был просто ошибкой, и ничего больше.

Прижав к стене пакеты, в которых, кроме прочего, было и кое-что из любимой ее сестрой тайской кухни, Люси захлопнула входную дверь и нахмурилась.

Честно говоря, не имеет значения, что она старается заполнять чем-то каждую секунду. Суть в том, что она, кажется, и нескольких минут не может выдержать без Финна Фицджералда. Он занимал все ее мысли.

Может быть, предположила она, в этом и заключается проблема?

Когда она была хоть чем-нибудь занята, ей становилось немного легче, поскольку возня на кухне и уборка квартиры оставляли меньше времени на раздумья о Финне.

Но дни шли, и Люси все больше беспокоил вопрос проживания у Энни. То, что она готовила еду и убирала квартиру, вряд ли можно назвать большим вкладом, а знай ее сестра, насколько малы финансовые ресурсы Люси, она бы отказывалась принимать то, что та вкладывает в общий котел.

Но Люси волновало даже не то, что она оказалась кем-то вроде приживалки. Если она не найдет хоть какую-нибудь работу, у нее останется только один выход — вернуться домой. Конечно, недавно вышедшая замуж мать не будет возражать, но взрослая дочь нарушит устоявшийся порядок ее жизни. Люси считала, что после долгого и одинокого вдовства, когда мамочка всю себя посвящала дочерям, настало время ей подумать и о себе. О чем, конечно, не будет и речи, если мать хоть на мгновение заподозрит, что одна из ее драгоценных дочерей нуждается в помощи.

Сестры, сговорившись, сообщили матери, что Люси (якобы) предложили изумительную работу. Люси чувствовала себя виноватой и с пессимизмом смотрела в будущее: мама все равно когда-нибудь узнает об этой лжи. Она хмурилась так, что между ее тонких бровей пролегла морщинка. Проведя рукой по волосам, чтобы стряхнуть капли захватившего ее короткого, но сильного летнего ливня, она поморщилась. Футболка неприятно липла к спине, на джинсах виднелись отвратительные влажные пятна. Она дождаться не могла, когда наконец сбросит мокрую одежду и примет душ.

Люси стащила с себя футболку. Потом убрала ее в мешок для грязного белья, схватила полотенце, обтерла влажную кожу и начала вытирать волосы. Очень хотелось в душ, но сначала надо распаковать и убрать в холодильник скоропортящиеся продукты.

Тихо напевая себе под нос, с полотенцем на шее, она вернулась в прихожую. Когда Люси подняла пакеты с продуктами, ее мысли опять вернулись к ситуации с работой — проблеме, которую срочно следовало решить. Даже если Энни не понравится новое место, которое Люси найдет.

Откуда Энни набралась такого снобизма?

Люси расплачивалась у кассы, когда услышала, что в связи с декретными отпусками нескольких женщин супермаркету требуются сотрудницы. Менеджер подтвердил, что они ищут на временную работу сотрудников с частичной занятостью, поэтому Люси вернулась домой с бланками анкет и заявлений.

Таким образом, как бы Энни ни возражала и ни жаловалась на то, что работой в супермаркете Люси унижает себя, а заодно и сестру, дело сделано, обратного пути нет.

— Эй, позвольте-ка вам помочь.

Неожиданно освобожденная от пакетов, Люси обнаружила, что смотрит прямо в ясные голубые глаза Финна Фицджералда. Свертки выскользнули из ее онемевших пальцев и упали на пол. Она этого не заметила. Если бы ее сейчас подключили к кардиомонитору, то он показал бы самый обширный инфаркт!

— Вы! — воскликнула она, и в голосе ее звучали и боль, и ненависть.

— Вы не отвечали на мои звонки и не откликались на мои сообщения.

— Так вы решились на личную встречу после целых десяти дней? — Боже, звучит так, будто она считала! — Что случилось, Финн? У вас выдалась свободная ночь, и вы подумали... ну, в общем, почему бы не позвонить Люси, если у нее нет лучшего занятия, и она, несомненно...

Его глаза потемнели от гнева.

— Не говорите о себе в подобном тоне. Мне это не нравится, — оскорбленно отрезал он.

— Ах, это так много для меня значит!

У него раздулись ноздри. Было очевидно, что он сдерживается с большим трудом.

— Я уезжал. Это не значит, что я не звонил.

— Я отключила телефон.