— Это не моя подпись.

— Не сомневаюсь, что ваша подпись выглядит несколько иначе, но это сделано вашей рукой.

— Держу пари, не без чьей-то помощи.

— Верно, но священник засвидетельствовал.

— Не имеет значения. Ты знала, что священник пьян, а я лежал без сознания и сам не ведал, что творил.

— Но вы дали брачный обет. Это правда! — подтвердила она, когда он скривил губы, не веря услышанному.

Усмехнувшись, Ной поинтересовался:

— И я клялся быть с тобой и в радости, и в горе, и в богатстве, и в бедности?

— Нет, конечно, нет. Вы были слишком слабы, чтобы произнести столько слов.

— Тогда что же все-таки я сказал?

— Вы сказали, что согласны. Мы все слышали: Мэри, Сара, священник, даже Гедеон слышал вас.

— Вряд ли Гедеона можно считать надежным свидетелем.

Джесси опять опустилась на стул.

— Знаю, конечно, я сказала глупость.

— Не важно. У меня быстро меняется мнение о тебе. Вся эта история — сплошная глупость. — Он бросил документ на скамью возле окна, не заметив изумленного взгляда Джесси. — А что бы ты стала делать, если бы я умер?

— Я думала, что уже все объяснила. Я собиралась представиться вашей вдовой либо в Стенхоупе, либо в Линфилде. Там бы я сказала, что вашим последним желанием было жениться на мне и вы хотели, чтобы после вашей смерти я переселилась в Америку, ведь это спасло бы меня

От преследований здесь, па родине. Я представила бы ряд доказательств своей искренности и, если нужно, привезла бы того священника. Уверена, мне поверили бы.

— О, это уж точно, — сказал Ной с полной убежденностью, — вас с Гедеоном тут же переправили бы в Америку.

— На это-то я и надеялась.

— ; Господи! В твою невероятную, печальную историю трудно поверить!

— Вы спросили, и я ответила! — Ее светлые глаза казались холодными, словно зимняя мгла. — Довольно спорный вопрос, да?

Ной старался быть спокойным. Боль в боку нельзя было сравнить с тем градом ударов, которые раскалывали его голову.

— Тогда давай решать, что нам делать теперь, когда я остался жив. Вряд ли это уже спорный вопрос. Ты должна была предусмотреть, что я могу и поправиться.

Джесси покачала головой.

— Я не надеялась на ваше выздоровление, честно. Но я и не хотела, чтобы вы умерли, — тут же добавила она, чтобы он не подумал, будто его смерть была желанной.

Ной вздохнул. Поддерживая руками голову, он принялся растирать виски. Боль не утихала.

— Да, если бы ты хотела моей смерти, то легко добилась бы ее, — признал он.

Его слова чуть успокоили Джесси. По крайней мере он понимал, что зла ему никто не желал.

— Мистер Маклеллан, это не совсем настоящая свадьба. Это скорее…

— А тебе не кажется, что при данных обстоятельствах ты могла бы обращаться ко мне по имени?

— Хорошо, Ной, — поспешно согласилась она, не желая спорить с ним по таким пустякам, — повторяю, что это была выгодная свадьба.

— Я бы сказал обратное.

— Не беспокойтесь. Мне нужна ваша защита лишь здесь, в Англии. В Америке мы сможем аннулировать наш брак.

— Мы можем это сделать и здесь, — оборвал ее Ной.

— О нет! Пожалуйста, вы даже не представляете, как трудно это будет сделать. Подобные вещи никогда не проводят без шума. Родители Роберта обязательно узнают.

— Я тоже начинаю думать, что по тебе плачет дом для умалишенных, — жестко заявил он.

— Вы говорите страшные вещи, — с трудом вымолвила она.

— Вряд ли я смогу сейчас быть любезным, — ответил Ной. — Ты думаешь, в Америке легко получить развод? А как я объясню все это своей семье, миссис Маклеллан? — усмехнулся он, делая ударение на последних двух словах. — И что я скажу своей невесте?

— Вашей невесте? — удивилась Джесси. — Но вовремя нашего путешествия в экипаже вы сказали… точнее, ничего не говорили… — Ее голос затих под прищуренным взглядом Ноя.

— Думаю, я слишком много говорил в экипаже или недостаточно много. Ты уже тогда рассматривала меня как выгодную партию?

— Конечно, нет! Подобная мысль никогда не приходила мне в голову.

Однако в отличие от Джесси Ной уже успел представить ее и роли своей жены, хотя в данный момент ему казалось нелепым думать об этом. Если бы он был честен с самим собой, то признался бы, что часть гнева, направленного против Джесси, являлась своего рода заглаживанием вины за собственную растерянность.

— Итак, что же я скажу Хилари? — грубо повторил он вопрос.

Джесси низко склонила голову. Она и не задумывалась над тем, что у Ноя могла быть невеста. Но почему он ничего не говорил о ней? Казалось, он сознательно избегал подобной темы.

— Не знаю, — растерянно ответила она. — Если бы я подозревала, что у вас есть невеста, то этого не случилось бы.

— Твои угрызения совести меньше всего могут утешить меня.

— Извините.

— А твое извинение и вовсе ни к чему.

— Но я не знаю, что еще сказать в таком случае.

Ной прислонился спиной к окну и осмотрел себя сверху вниз, а потом произнес:

— Поразительно, но мне тоже больше нечего сказать.

Они одновременно посмотрели друг на друга и задержали свои взгляды. Джесси отвернулась первой. Ной стоял, слегка покачиваясь.

— Мне хотелось бы сегодня вечером побыть одному. Если тебе что-нибудь нужно в спальне, то лучше возьми сейчас. Честно говоря, у меня нет желания видеть тебя. Мои руки все еще чешутся, чтобы ударить тебя.

— Но вы не посмеете!

Подойдя к столу, Ной взял Джесси за плечи и без малейшего усилия поднял ее на ноги. Сидела она или стояла, он все равно возвышался над ней, как скала. Терпеливо подождав, пока она взглянет на него, Ной тихо, но решительно заговорил:

— Если в твоей голове есть хоть немного мозгов, то в будущем ты больше не станешь бросаться такими фразами. Как ты уже сама заметила, я твой муж. Это значит, что я могу делать с тобой… или для тебя все, что захочу.

Джесси попятилась, когда он выпустил ее и повернулся, чтобы выйти. Через несколько секунд за ним громко захлопнулась дверь, а она продолжала стоять на одном месте, вся дрожа.

«Ну что ж, — в оцепенении подумала девушка, — хорошо, что еще осталась живой». Обхватив себя руками, Джесси принялась энергично растирать плечи, ощутив неожиданный холод внутри. Ной должен был вызвать в ней ужас, но она осознавала, что такого не случилось. Она испытывала к нему благоговение, а не страх. Безусловно, Ной Маклеллан обладал необыкновенными физическими данными, но она сомневалась в его агрессивности. Она не могла поверить, что он намеренно причинил бы ей боль или начал бы отстаивать свои права мужа. Однако, продолжала она размышлять, лепе было не верить во все это в то время, когда он находился за закрытой дверью спальни. Порой, когда она ловила на себе взгляд его колких, даже злых глаз, ей казалось, что он способен на многое.