— Почему ты считаешь, что опасности больше нет? — поинтересовался я.

— Я только что говорил по телефону с Дарием, — пояснил Черный. — Это глава «серых», очень серьезный человек. Я объяснил ему, что артефакта больше нет — чему он, к слову, не удивился. Потом я сказал ему, что ты входишь в нашу команду, и предложил оставить тебя в покое. Дарий согласился. Даже предложил взаимовыгодное сотрудничество.

— А ты?

— Отказался. Мы работаем сами по себе. Никому ничего не должны, и нам никто ничего не должен.

— И ты можешь так спокойно позвонить врагу и побеседовать с ним?

— Я знаю его уже достаточно давно. Еще с тех пор, как он был вполне рядовым сотрудником «серых». Но за последние годы Дарий сделал хорошую карьеру, сейчас это один из самых влиятельных людей в стране. Пусть мы и играем друг против друга, но это не мешает нам, при случае, вполне нормально общаться. У нас с Дарием есть определенные договоренности, позволяющие избегать лишних конфликтов, обе стороны стараются соблюдать правила игры. Так что можешь возвращаться домой, тебя не тронут.

— Мы больше не увидимся?

— Не знаю, — пожал плечами Черный. — Это зависит от тебя. Раз уж я сказал Дарию, что ты с нами, дорога для тебя открыта. Но силой в зону никого не затащишь. Это должно нравиться, должно стать судьбой. Если однажды почувствуешь тягу — приходи, будем тебе рады. Нет — живи своей жизнью. Так что все в твоих руках…

Сидя в вагоне электрички, я вспоминал тот разговор и пытался разобраться в себе. Да, это все интересно. Но у меня есть любимая работа. Есть друзья. Есть мир, который я хорошо знаю, к которому привык. Скоро я приеду домой, и все будет как прежде…

Меня беспокоило, что стало с квартирой за время моего отсутствия. Возможно, там уже растащили все, что можно утащить? — поднимаясь на свой этаж, я был готов к самому худшему. Ага, дверь на месте — уже хорошо. И даже заперта…

По спине пробежал холодок страха — что, если тот тип помер и там, в квартире, до сих пор лежит его труп? Достав ключ, я отпер замок, открыл дверь. Осторожно вошел в прихожую, притворил дверь. Заглянул в спальню…

Трупа не было, вещи тоже вроде бы были на месте. Но не все: зайдя в гостиную, я понял, что за время моего отсутствия здесь кто-то основательно потрудился.

Комната была совершенно пуста, от сложенных у стены обломков мебели не осталось и следа. Исчез и телевизор, пропал уложенный в кучу проросший паркет. Пошедшая волнами стена была заново оштукатурена и выкрашена в белый цвет.

Ничто в комнате больше не напоминало о «Граале» — кто-то постарался замести все следы. Не могу сказать, что это меня не устраивало, но вид пустой комнаты и ободранного пола вызывал уныние. Придется все ремонтировать — квартира была не моя, и если однажды заглянет хозяйка и увидит этот разгром, то можно будет оказаться на улице. Наверняка придется и насчет мебели объясняться — она тоже была не моя.

Отношения с хозяйкой квартиры у меня, честно говоря, были сложные, я уже не раз подумывал о том, чтобы подыскать себе другое жилье. Но пока до этого руки как-то не доходили, да и привык я здесь. Пока для меня было совершенно ясно одно: до того времени, как сюда заглянет хозяйка, в комнате надо будет навести порядок.

Больше никаких сюрпризов в доме не оказалось. Уже со спокойной душой я забрался в ванну, потом приготовил обед. А пообедав, завалился отдыхать…

В ставшем для меня почти родным универмаге моему появлению обрадовались.

— Думали, случилось что, — сказал, пожимая мне руку, Борис. — Звонил тебе на трубку — абонент отключен. Домой ходил — звонил, в дверь барабанил — никого. Клиенты твои тоже волнуются, каждый день ходят. Где был-то?

— Так, были некоторые проблемы, — отмахнулся я.

В моей мастерской все было в порядке. Зайдя внутрь и закрыв дверь, я испытал чувство облегчения — все опять по-прежнему. О том, что произошло за эти дни, мне просто не хотелось думать…

Но не думать не получалось: вернувшись вечером домой, я узнал от соседа с первого этажа о некоторых событиях последних дней. Оказалось, что в ту роковую ночь человек в маске сначала посетил мою соседку. Начал что-то требовать у нее — что именно, мой сосед не знал, — потом связал ее, заклеил ей рот скотчем и ушел.

О том, что человек в маске отправился ко мне, сосед тоже не знал. Зато рассказал о том, как утром приехала милиция, мою соседку хотели даже увезти в больницу — впрочем, она отказалась. А уже к вечеру приехали несколько человек в штатском и забрали у нее злополучный шкаф, пообещав выплатить компенсацию. Денег, правда, бабка пока так и не дождалась…

Следующие несколько дней я разгребал накопившиеся «завалы», а потому работал с утра и до позднего вечера. Нельзя сказать, что я не был этим доволен — работа помогала отвлечься от дум. Более того, в самой этой работе было что-то волшебное — когда из бесформенного кусочка металла, пусть и благородного, рождалось произведение искусства. Я не был склонен переоценивать свои таланты, но всегда чувствовал, когда из-под моих рук выходило что-то прекрасное, а когда получалась обычная ремесленная поделка. Первое вызывало чувство удовлетворения. Второе — стыда. Не одну, в принципе неплохую, вещь я отправил в лом только потому, что не мог получить то, что хотел. Чувствовал, как должно быть, а воплотить это в металле не мог. И когда все-таки получалось добиться нужного результата, на душе у меня был настоящий праздник.

Хотел ли я забыть о событиях последних дней? Даже не знаю… С одной стороны, я реально столкнулся с чем-то неведомым, побывал в ином мире — от одного этого уже буквально кружило голову. С другой стороны, все это пугало. Я никогда не считал себя героем, поэтому страх все-таки взял верх — обдумав все как следует, я пришел к выводу, что самое лучшее, что я могу сделать, это забыть о случившемся и жить прежней жизнью.

Намерения, наверное, были благие, но выбросить из головы эту историю у меня все же не получалось. Наоборот, мысли упрямо возвращались к Черному и его друзьям, к их таинственному миру. И если сначала я искренне хотел обо всем забыть, то к концу недели уже думал о последних событиях почти спокойно. Потом прошло еще несколько дней, и я пришел к выводу, что встреча со сталкерами принесла мне самое захватывающее приключение в моей жизни.

Хотелось ли мне еще раз увидеть что-то подобное? Побывать в зонах, в иных мирах? Этого я пока утверждать не мог. Но знал и то, что неприязни мир сталкеров у меня уже не вызывал.

Так прошло две недели. Был вечер пятницы, я возвращался домой после рабочего дня и думал о том, не сходить ли мне в кино. Развеяться, познакомиться с какой-нибудь симпатичной девушкой. А то с этой работой совсем монахом стал… Уже подходя к своему подъезду, увидел черную иномарку с тонированными стеклами. При моем приближении дверь машины открылась, из салона вылез статный мужчина лет сорока — в строгом сером костюме, при галстуке.

— Егор Григорьевич? — спросил незнакомец, когда я подошел ближе.