Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лейла, я не могу тебя перекричать. Успокойся. Ты сама запретила мне появляться в твоей комнате. Не хотела видеть меня. Просила оставить в покое. Разве не так?
– Я боялась! Потому что ты ненавидишь меня!
– Да?! И что еще надумала?
Молчу.
– Татьяна Михайловна не жена, и не нянька. Она моя мать. Я попросил ее побыть с Амалией, чтобы я мог заняться делами. Временно, – говорит едва слышно, и чтобы привлечь мое внимание, кладет руки мне на плечи, надавливает, приводя в чувства. – И ты – не пустое место. Иначе я не волновался бы о тебе и не думал бы постоянно о том, что тебе грозит опасность. И уж точно не поднял бы на уши весь район, узнав про вечеринку! И не стал бы вылавливать тебя из бассейна, терпеть твои пьяные бредни, не носился бы как курица с золотым яйцом!
Замолкаю. Только что я хотела его поколотить. И вот уже боюсь дышать рядом с ним. Что он сказал про эту женщину?! Татьяна Михайловна – его мать?! Да ладно?! Не может быть… Такая молодая…
Набираюсь смелости и смотрю в его глаза. Блестят. Ладони на моих плечах буквально «прожигают» майку. Да у него, черт возьми, жар! Быстро кладу ладонь на его лоб. Что же я наделала…
– Хорошо. Пусть я маленькая и бестолковая, а ты умный и взрослый… но сейчас тебе нужно измерить температуру и прилечь, – говорю как можно мягче.
Поднимает брови.
– Спасибо за заботу, но у меня хороший иммунитет. Справлюсь.
– А если у тебя воспаление легких?! Это очень опасно… посмотри какой ты горячий! Из-за меня… – раздражение сменяется страхом за его здоровье. Так и не убираю руку с его лба. Смущаюсь от этой мысли, а Владимир все держит ладони на моих плечах. Дышит тяжело. Хрипло. В том, что он простудился, есть моя вина. Я должна чем-то ему помочь.
– Всего лишь кашель.
– У отца в аптечке были лекарства… я сейчас посмотрю что-нибудь. Пока измерь температуру, знаешь, как пользоваться? – сую ему градусник, взятый из ящика. – И пожалуйста, тебе нужен постельный режим. Не на полу, где сквозняк, а на кровати. Амалия прекрасно спит и без сторожа.
– Если я лягу, ты обещаешь, что больше не сбежишь? – спрашивает, словно он капризный мальчишка, а не супермен, вечно спасающий меня.
– Обещаю. Ты можешь занять мою комнату, а я пойду к сестре.
– Ладно.
– А твоя мама?
– Она ночует на кухне. Диван раскладывается.
– Ей так удобно?
– Да.
Вова кивает, опирается на стену и прикрывает глаза. Похоже, ему несладко. Через несколько секунд градусник издает характерный звук.
– Ну что?
– Чуть больше нормы… – шепчет.
– Да ты оптимист… – качаю головой. Тридцать девять и шесть! Это кошмар!
Начинаю искать лекарства, вытряхивая содержимое ящиков. Руки трясутся, таблетки рассыпаются по столу. Не могу найти ничего подходящего.
– Что случилось? Все-таки не аллергия?! – Татьяна Михайловна заходит на кухню. Разумеется, такой кашель слышно даже на улице.
– Заболел… температура высокая.
Хмурится.
– Ты сказал, что у тебя аллергическое. И гулял с ребенком! Безответственный! – подходит к столу.
– Здесь только леденцы от горла…
– Это все не подойдет. Нужно отправить Игоря в аптеку. Сейчас напишу, что купить.
– Ну вот и ты туда же… – Владимир хватается за голову.
– Вроде взрослый, а глаз да глаз за ним… – жалуется, пропуская мимо ушей. – Ну ничего, полежит, подумает, глядишь, поумнеет.
– Я не собираюсь разлеживаться! Вы что, сговорились?! Перестаньте вести себя, словно я несмышленый младенец! Просто немного устал… – пытается повысить голос, который пропал.
– Делай как знаешь, но тебя придется изолировать. В доме, где есть ребенок, больному делать нечего. Ты, итак, с ней слишком много времени провел. Хорошо хоть на улице, а не дома!
Вова молчит. С этим не поспоришь.
– Вызвать скорую? Поедем в больницу?
– Нет! Уж лучше я буду лежать на траве!
– Не надо. Если ты не хочешь никуда ехать, то у меня есть идея получше. У озера есть рыбацкая избушка. Там можно изолироваться, – вспоминаю про секретное место своего отца.
Издает протяжный вздох.
– Либо больница, либо летний домик. – судя по тону, Татьяна Михайловна – достаточно строгая женщина. Во всяком случае с сыном. Хочется пожалеть Вову, но, с другой стороны, я боюсь и за сестру. У нее слабый иммунитет.
– Ок. Согласен на избушку. Но только ради вас и безопасности Амалии.
– Я провожу тебя.
– Лейла, надень маску, обработай руки и лицо санитайзером и сразу же включи там антимикробную лампу, – перечисляет Татьяна Михайловна. – Близко к нему не подходи, проводишь и возвращайся домой. Иначе и тебя придется изолировать. Игоря это тоже касается.
Киваю. Суровая дама. После новости о том, что она его мать смотрю на нее другими глазами.
Татьяна остается с Амалией дома. Игорь несет вещи, а я молча топаю за ним. Мы идем в сторону небольшого пруда, где расположен летний домик на границе нашего участка и общественной территории. Иногда отец скрывался там ото всех, ловил рыбу и наслаждался одиночеством.
Дом выглядит не настолько захламленным, как я представляла себе. Печка-камин, диван и закуток с туалетом. Достаточно чисто, судя по всему, здесь не так давно убирались.
– По-спартански. Все как ты любишь.
– Да… – выдыхает. Кажется, ему сейчас все равно.
Игорь оперативно затапливает печь, а я быстро застилаю диван, пока Владимир как царь сидит на кресле-качалке.
– Будь на связи. Если я немного приболел, это не значит, что можно расслабляться.
– Хорошо. Выздоравливайте! Лейла Егоровна, вас ждать?
– Я сама найду обратную дорогу.
– Ладно. – кивает Игорь и уходит. Остаемся вдвоем.
– Чего-нибудь хочешь? Может, хотя бы яблоко съешь?
– Нет. Иди. Не хватало, чтобы ты заразилась!
– У меня на лице маска. А воздух дезинфицируется лампой. Твоя мама позаботилась о моей безопасности, словно я в радиоактивной зоне.
Вова натягивает улыбку.
– Это все фуфло. Отправляйся домой и выпей что-нибудь противовирусное.
– Вдруг тебе станет хуже?
– Я позвоню, если что.
– Тебе удобно на диване?
– Да.
– Еще подушку дать?
– Не надо. Спасибо.
– Из окна не дует?
– Не дует. И из двери не дует тоже, и
