— Но все равно нам нужно поговорить, — добавила она. — Давай поедем на то место, где ты разбился.

Приближаясь к месту аварии, Бетси увидела мощную сосну, лежащую на обочине дороги. У основания ствол дерева был раздроблен в щепки. На дороге были видны черные полосы от шин — здесь Деннис нажал на тормоза, объезжая неосторожного оленя. С тех пор прошло чуть больше недели.

Ему повезло, что он остался жив, подумала Бетси.

И Деннис был жив. Парень, стоящий теперь рядом с ней и молчаливо глядящий на дерево, которое превратило в груду металла его пикап и едва не превратило в месиво его самого, не был духом или призраком.

А если нет, то кем он был?

На этот вопрос они оба искали ответ.

Неподалеку от дороги, среди деревьев лежал огромный гладкий камень. Они забрались на него, распечатали пачку чипсов, которую Бетси купила перед отъездом, и открыли банки с содовой.

— Как тебе удается сохранять свою фигуру в такой отличной форме? — рассмеялась она, глядя, как он аппетитно закладывает в рот горсть за горстью.

— Много работаю, — ответил он. — Я имею в виду — обычно. Сейчас дела на ранчо, похоже, наладились, но все равно мне скоро придется вернуться туда. Джорджу трудно долгое время вести хозяйство в одиночку.

Бетси не сказала ему, что, возможно, в этот самый момент он уже был на ранчо. Какой-то частью своего существа он наверняка знает об этом.

Она сделала большой глоток содовой и прислушалась к пению птиц в кронах деревьев. Птицы внезапно напомнили ей о голубом перышке, которое она носила в кармашке рубахи. Его кончик всегда выглядывал оттуда.

Странно, что Деннис, на шляпе которого красовалось такое же, не заметил его.

Бетси не знала, какой великий замысел вложили в этот фарс с голубым перышком Великие Души, зато она ясно осознавала, что Деннису понадобится нечто гораздо большее, чем голубое перышко, чтобы выбраться из той неразберихи, в которую он угодил. И она должна попробовать осторожно подтолкнуть его к этому.

Не зря же она обладает дипломом психолога-консультанта.

— Ты не против, если я задам тебе пару вопросов? — спросила она тихо.

— Мне нечего скрывать. Выкладывай свои вопросы.

— Это касается личного, — предупредила она.

— А мне нравится, когда ты касаешься личного, малышка, — ответил он и повел бровью.

Бетси рассмеялась.

— Я серьезно.

— Я тоже. Итак, давай о личном.

— В тот день, когда ты попал в аварию, почему ты приехал в город?

— Ах, вот какого рода личное! Понятно. Так вот, мне утром нужно было уладить дела в банке, а после банка я должен был встретиться с агентом по недвижимости. Не остановись я на ночь в «Лимпии», мне пришлось бы вставать на ранчо чуть свет и мчаться в город.

— Но ты приехал в город, а потом зачем-то вернулся на ранчо.

Он пожал плечами.

— Я забыл нужные бумаги.

— Какие бумаги?

— Документы на право собственности. Я собирался продать пятьсот акров земли, а точнее, заложить землю под нужную мне сумму денег.

— У-у-х! — протянула Бетси.

— Вот именно «у-у-х». Я мог бы и не делать этого, черт побери. Можно было найти другой способ оплатить счета, не продавая часть ранчо. Наша семья владела этим ранчо три поколения. Не пойму, как мне могла прийти в голову мысль продать кусок своей земли? Мне казалось, что я никогда не смогу продать свою землю.

— И все же ты собирался это сделать.

— Нет, не собирался... Вернее, собирался, но не хотел этого делать. Просто потому, что это в корне неверно. Равно как и увольнение Джорджа, который провел на ранчо всю свою жизнь. Это все, что старик умеет делать.

— Почему ты хотел уволить Джорджа?

Деннис вздохнул.

— Потому что ранчо не может выплачивать ему зарплату, — устало пояснил он. — Мой отец ухитрился оставить ему приличную пенсию, но, чтобы получить ее, Джордж должен уволиться. А это немыслимо, уход на пенсию для Джорджа будет подобен медленному самоубийству.

Он швырнул в сосну маленький камешек и нахмурился.

— И что ты думаешь? Это хоть как-то тронуло его? Черта с два! Он собирался заявить Джорджу, что тот уволен!

Бетси замерла.

— Подожди, о ком ты говоришь? Кто этот «он»?

— Полагаю, что я. А кто же еще? Но я не сделал бы этого. Черт! Я не смог бы этого сделать. Джордж был лучшим другом моего отца, а когда отца не стало, он стал моим отцом.

Кажется, она нашла ниточку.

— Итак, ты смотался на ранчо за нужными тебе бумагами и возвращался с ними в город.

— Да-а-а, — протянул он и вдруг усмехнулся. — И всю дорогу я только и делал, что спорил с собой. Точно так же, как делаю это сейчас. Прости меня, малышка.

— И, споря с собой, ты врезался в дерево?

— Не знаю. Не уверен, что помню. Но, возможно, именно так это и было. А что?

— А то, что когда ты врезался в сосну, твой ум был раздвоен, — сказала Бетси. — Скорее всего, ты просто не успел соединиться с собой, и поэтому одна твоя половина оказалась в отеле, а вторая... вторая попала в больницу.

Деннис рассмеялся.

— Может быть. Но я сомневаюсь в этом.

Пикап тащился по дороге как пьяная черепаха. Выехав из Форт-Льюиса, Джордж остановил машину только возле бакалейного магазина и на заправке. Дорога быстро утомила Денниса, он развалился на сиденье, чувствуя нарастающую боль в голове.

Эх, была бы у него сейчас его шляпа! Он надвинул бы ее на глаза и вздремнул. Но вместо этого ему приходилось глазеть на лениво ползущие за окном машины пейзажи.

С такой скоростью они и за неделю не доберутся до дома.

— За следующим поворотом будет то место, где ты врезался в дерево, — впервые за всю дорогу сказал Джордж.

Деннис приподнялся. Он не помнит, что случилось с ним в тот вечер. Он помнит только оленя, который выскочил на дорогу прямо перед машиной. Но он хорошо понимает, что чудом остался жив. Почему он тогда не пристегнул ремень? Дурак. Но с тем дураком, похоже, он распростился навсегда. По крайней мере, он на это надеется.

Они наконец вырулили из-за поворота, и Джордж подбородком указал ему на поваленную у дороги сосну. Рядом с деревом была припаркована чья-то новенькая машина.

Когда пикап медленно приползал мимо места рокового происшествия, сердце Денниса дрогнуло и замерло. Он помнит, как еще совсем недавно смерть похлопывала его по плечу, дышала ему в лицо. И как легко и быстро его ранчо могло стать собственностью штата.

После развода он изменил свое завещание: в случае его смерти ранчо станет собственностью государственного общества по охране земель. Он распорядился так, потому что не было человека, которому он мог бы оставить свое ранчо в наследство. Если бы неделю назад он умер, род Корнуэлов перестал бы существовать вместе с ним.