Я купила его еще осенью, когда прогуливалась в свой обеденный перерыв по городу, любуясь удивительно ярким октябрьским днем. И нашла «Букинист» – восхитительный пережиток прошлого. Думала, что таких уже давным-давно нет, я знала об их существовании лишь по бабушкиным рассказам. Зашла – и на два часа выпала из жизни, листая старые (и не очень) книги, радуясь узнаваемым авторам. Я чувствовала себя словно шестилетний ребенок в кондитерской, когда от окружающей сладкой роскоши кружится голова. И когда увидела отличное собрание сочинений Джона Фаулза, любимого писателя Жени, – сразу купила. Принесла в офис, сложила в красивый подарочный пакет и спрятала на нижней полке нашего шкафа для бумаг – туда все равно никто никогда не заглядывает.

…Мое простое желание осуществилось быстро – Женя вошел в приемную:

– Наконец-то, народ разъехался. А тут кто-то есть? – кивнул он на кабинет Гришина и Погорельского.

– Попрощались и ушли, – радостно сообщила я. Встала из-за стола, подошла к Жене и вручила книги.

– Поздравляю. Теперь с подарком, – улыбнулась я, протягивая ему пакет.

– Надеюсь, там не фотографии, – ответил он, улыбаясь мне в ответ.

– Наоборот. Там книги.

– Что, опять?! – изобразил шутливый испуг Евгений.

– Другие книги, – я улыбнулась, увидев, что Женя моему подарку искренне обрадовался.

– А что, кстати, сказали аудиторы? – спросила я.

– Пока ничего. Они будут завтра у нас, начнут с бухгалтерией плотно работать. Но мне и так уже ясно, что Костя немалую сумму прибрал к своим рукам. Честно говоря, меня это совершенно не волнует. То есть, деньги не волнуют, их и так достаточно. Зато сильно волнует то, что эти махинации каким-то образом связаны с исчезновением Дмитрия. И, главное – что я с этим человеком работал бок о бок полжизни.

– Теперь ты с ним работать не будешь? – тихо спросила я.

– Конечно, нет! Вот, у меня в жизни период разводов – с партнером, с женой…

Он грустно улыбнулся. И мне отчаянно захотелось, чтобы он меня поцеловал. Чтобы обнял, и снял, наконец, с меня это чертово платье…

Его взгляд стал влажным и таким нежным, что у меня перехватило дыхание.

– А знаешь… Ну, если фотографии уже есть… А в суде мне все равно никто не поверит…

И Женька счастливо рассмеялся:

– Поехали ко мне? Ты бы видела, какой мини-бар в моем номере!

Мини-бар интересовал меня меньше всего. Клятвенно пообещав неизвестно кому (ну, тому, кто управлял волшебной силой моего платья), что это – последнее желание, я мысленно попросила: «Пусть не будет ни одной пробки по дороге!». И мы доехали до гостиницы так быстро, как, наверное, никто не ездил по центру нашего города в час пик уже лет тридцать.

– Яна, ты правда этого хочешь? – спросил вдруг Женя, когда и платье, и чулки уже были сняты, сознание мое практически отключилось, а я испытывала лишь нежность, и жгучее желание – только чтобы он не останавливался.

– Я люблю тебя, Женя, – просто сказала я. – И да, я правда этого хочу. Ты даже не представляешь, как давно и как сильно, – добавила сквозь поцелуи.

…– Останься, – попросил Евгений, когда я, опьянев от нежности и счастья, лежала на его руке.

– Я не могу, Жень, мама и бабушка волноваться будут. А если скажу, что у меня затянувшееся свидание, то замучают своими расспросами. Лучше я поеду сейчас, мне уже пора.

С сожалением я поднялась из постели и принялась одеваться.

Он приподнялся на локте, откровенно любуясь мной. Это было чертовски приятно.

– Но ты же останешься со мной… Вообще? – спросил Женя серьезно.

Это что, предложение?! К этому я пока что не была готова. И вообще, хочу, как в кино – ресторан, свечи, кольцо…

– Возможно, в будущем, – улыбнулась я.

Женя быстро поднялся и начал одеваться.

– Я отвезу тебя. Не ехать же моей будущей жене из гостиницы на такси, – серьезно сказал он.

– Да у тебя еще настоящая жена пока что бывшей не стала! – я засмеялась, пытаясь скрыть за смехом, что его фраза мне очень понравилась. Кажется, я даже покраснела!

Женя довез меня до дома, и мы еще долго целовались в подъезде.

– Что ты так долго? – спросила мама, едва я вошла в квартиру. – Мы уже волноваться начали!

– Все в порядке, мам, – пробормотала я, отворачиваясь к вешалке с одеждой в попытках скрыть свое сияющее лицо.

– Посмотри-ка на меня… – мама подошла ко мне вплотную и заглянула в глаза. В них она увидела все: и ликование, и счастье влюбленной женщины, и радость обладания любимым…

– Янка влюбилась! – громко сообщила мама домашним. На ее радостный вопль в прихожей появились папа, бабушка и, разумеется, Жужа.

Она обнюхала меня, чихнула и ушла обратно спать.

– Дочь, мы жаждем подробностей! – пробасил папа. Наверное, таким глубоким интересом к моей жизни он пытался компенсировать потерянное время. Но я на него не обижалась. Это хорошо, что он делает эти шаги навстречу – мне, маме, нашей семье… Ведь все хорошо, что хорошо кончается!

– Подробности потом, давайте спать! – взмолилась я. – Это был очень, очень долгий день…

И все же, несмотря на усталость, я долго не могла уснуть – все ворочалась в кровати. Меня терзала мысль, что необходимо рассказать Жене о том, что его дочь – это вовсе не его дочь. Но как? Не представляю, как он это перенесет. Правда его, конечно, не убьет, но такое потрясение бесследно не проходит. И потом – я совершенно не хочу быть гонцом, приносящим плохие вести! Ему об этом должна Юлия рассказать. Или Гришин. Или Дмитрий. Короче, кто-то из участников тех событий.

Хотя, с другой стороны, – стала бы я молчать, если бы дело касалось не Жени, а кого-то другого? Не того, в кого я влюблена?

Конечно же, не стала бы. Такие вещи нельзя скрывать. И это тот случай, когда молчание сродни соучастию. Поэтому, лишь твердо решив все рассказать Жене завтра же, я, наконец, уснула.

…Проснулась на рассвете, счастливо засмеялась: здравствуй, новый прекрасный день! Все было прежним и в то же время – другим. Ночью шел снег, – его выпало много, и он красивым покрывалом лежал везде – на крышах, на ветках деревьев, на тротуарах. Казалось, он засыпал все прошлое, создавая новое полотно для будущей жизни. Даже солнце светило по-особенному, лучась теплым и веселым светом. День сегодня особенный, я сегодня особенная. Я люблю! Быстро собралась, выпила кофе, проигнорировав бабушкины причитания: «Куда ж ты снова без завтрака! Я оладушки тебе приготовила, со сметанкой!» С легким сожалением сложила аккуратно в пакет волшебное платье – получился совсем небольшой сверток, так что я сунула его в свою сумку, чмокнула бабушку в щеку и умчалась на работу.