Лень и головная боль (не, в обратном порядке) призывают выйти как есть, в шортах и шлёпанцах, но заставляю себя нормально одеться, обуться и взять оба пистолета. Мало ли, кто там может меня во дворе ждать…

Впрочем, никто не ждёт, как выяснилось. Ну и славно. С облегчением плюхнувшись пятой точкой на скамейку под цветущим деревом, набираю номер чекиста.

— Алло?

— Здравствуйте, Марат Феликсович. Это Чернов.

— Доброе утро, Виталий Сергеевич!

Никакого злорадства или ехидства в голосе полковника нет, исключительно вежливая доброжелательность. Ну-ну.

— Поговорить бы надо.

— Э-э… я прямо сейчас немного занят. В обед нормально будет? В час, скажем?

— Да. Куда подъезжать?

— А давайте туда же, где в прошлый раз общались. Отличный кофе у них там. И пироги вы хвалили, помнится?

— Хвалил. Договорились, тогда, в час.

— Прекрасно. До встречи.

Так, ещё три часа, с копейками. Поспать вряд ли получится, слишком много нервов, но хоть душ приму, и схожу в магазин за кефиром. Глядишь, полегчает.

…

Свободная территория Невада и Аризона,

Нью-Рино, Фримонт, бульвар Александра Второго,

кафе-пекарня «Ле буфет»

— …вот, ну и позвонил вам.

Булатов задумчиво кивнул.

— Понятно. Правильно сделали. Здесь таких хватает — охотятся на новичков с деньгами. Но опасны они для одиночек, столкнутся с реальной силой — уползут обратно в подворотню. Я, конечно, здесь проездом, и всей местной спецификой не владею, но, полагаю, большой проблемы загнать этих урок туда, откуда они выползли, не составит.

Не могу придумать ничего умного в ответ, так что просто тяжело вздыхаю. Всё-таки, до сих пор хреново мне, хоть немного и отпустило. Чекист улыбнулся.

— Не переживайте, Виталий Сергеевич, мы своих людей в обиду не даём. Решим вашу проблему.

«Своих людей» он заметно выделил голосом, но я не возражаю. Пока что, во всяком случае. Не до возражений сейчас, для них и попозже можно будет время найти.

— Я, с вашего, позволения, отлучусь на минутку. — с этими словами Булатов встал и пошёл в сторону туалета. Ишь, как вышагивает. Спина прямая, плечи развёрнуты, выправка… прям дореволюционный офицер, ага.

Невидящим взором гляжу на акварель с Эйфелевой башней, пытаясь прикинуть дальнейшее развитие ситуации. Не то чтоб я много понимал в работе спецслужб, зато я неплохо знаком с «работой» кидал, отжимщиков и всякого рода «оборотней в погонах», а психология есть психология, она везде работает плюс-минус одинаково. Когда человека хотят на что-то развести, на него, чаще всего, не просто тупо давят, пока он не сломается. Это непродуктивно, ибо на такое давление можно и ответку получить, даже от сущего божьего одуванчика. Нет, сначала «клиента» начинают «качать». Напоминает контрастный душ — резкие и сильные отрицательные эмоции, вот как у меня, например, с этим утренним звонком, затем почти-что приходит избавление, клиент уже облегчённо выдыхает… и тут оказывается, что всё не так просто, опасность никуда не ушла, ты начинаешь дёргаться, хватаешься за все подворачивающиеся шансы… ну, дальше уже от специфики зависит. Смысл в том, чтобы этими «качелями» вывести человека из равновесия, а там уже его прогнуть — как два пальца об асфальт. По крайней мере, в мире (около) криминального бизнеса это так и, полагаю, мир рыцарей плаща и кинжала в этом плане отличается не сильно. Что из этого следует?

А следует из этого то, что, раз уж Булатов меня успокоил в духе «фигня вопрос, порешаем», сейчас должно оказаться, что вопрос-то совсем не «фигня», и порешать его очень-очень трудно, если вообще возможно. Причём, что забавно, оно так по любому должно оказаться, независимо от того, подстроена вся ситуация новороссами или нет. Даже если нет, они однозначно попробуют её обернуть себе на пользу, иначе просто глупо было бы. Ладно, поглядим…

Тяжко вздохнув над своей нелёгкой судьбой, оглядываюсь по сторонам. Сегодня мы внутри расположились, а не на веранде. Во избежание, так сказать. Слежки я за собой на пути сюда не заметил, ну да это ни о чём не говорит. Я, в конце концов, большую часть жизни был обычным авантюристом и предпринимателем в одном флаконе, меня слежку обнаруживать никто не учил.

А ничего здесь, симпатичненько. Ничего специфически французского нет, правда, кроме маленьких картин с парижскими видами. Хотя, а как вообще оно должно выглядеть, это самое «специфически французское»? Хрен его знает. Я вообще Францию как-то не очень, да и самих французов тоже.

Булатов вернулся из туалета минут через пять. Наверное, с кем-то по телефону общался, пока я не слышу. Ну, или с простатитом боролся, тоже вариант. Возраст дело такое…

— Вы же никуда не спешите, Виталий Сергеевич?

Ну, вообще, конечно, я бы лучше дома повалялся, на диванчике, но неотложных дел и правда нет, что я и отвечаю.

— Замечательно. Через полчасика мой коллега подъедет, он здесь на постоянной основе и владеет ситуацией куда лучше меня. Тогда уже и обсудим конкретику, как вам помочь.

— Спасибо.

— Ну что вы, не за что. Русские же должны помогать друг другу.

Молча киваю. Намёк ясен, да и деваться мне особо некуда, но, по крайней мере, постараюсь вслух на себя брать как можно меньше обязательств. Собеседник, впрочем, и не настаивает, перейдя, вместо этого, к светским беседам. Ну, в его понимании.

— У девушки, которой вы тогда просили помочь с трудоустройством, всё нормально, я проверял перед отъездом.

Пару секунд пытаюсь сообразить, о ком это он, потом доходит. Ну конечно, Соле. Нет, я её не забыл, разумеется, но со всей сегодняшней (да и вчерашней) нервотрёпкой как-то не до того было.

— Учительницей так и работает?

— Да. А вы связь не поддерживаете?

Качаю головой.

— Да нет… смысл? Не верю я в романы по переписке.

Пожилой чекист медленно кивает.

— Да, пожалуй. На расстоянии любовь не работает, долго, по крайней мере. По себе знаю.

Это вот он зачем? Мне его личная жизнь как-то глубоко до лампочки. Или это по методичке так положено? «Установление доверительных отношений» и всё такое?

— …здесь не нашли себе пока никого?

Ага. Понятно.

— Марат Феликсович, это вы мне так деликатно даёте понять, что в курсе, с кем я встречаюсь? Или что?

Он чуть смущённо откашлялся. Хотя… чекист и смущённо? Притворяется, наверное. Имитирует человеческие эмоции.

— Раскусили старика, да. Вы в курсе, кто ваша девушка?

— Если вы ФИО имеете в виду, то в курсе. Насчёт политических воззрений тоже.