Выражение его лица подсказало ей, что он не знаком с содержанием записки, но в следующий момент он уже улыбался:

— Что ж, возможно, это так и есть. Но я не сказал бы, что это так уж плохо. Что еще она пишет?

— Что она поговорила с вами и все уладилось. — Джинни на самом деле все еще не могла поверить в то, что она здесь, сидит в машине и разговаривает с ним. — И она хочет, чтобы я работала в ресторане. Почему бы и нет? Отличное прикрытие. Для всех я была бы официанткой, а на самом деле присваивала бы чаевые и копировала кредитки посетителей.

— Я немного переусердствовал, — признался Финн. — Но если бы вы занимались таким бизнесом, как у меня, поверьте, вы бы поняли, что магазинные воришки доставляют массу хлопот.

Карла сердито прошипела:

— Извините, но она не…

— О'кей, о'кей. — Финн поднял руки. — Давайте не начинать все сначала. — Адресуясь к Джинни, он продолжил: — Если вы хотите эту работу, она ваша.

Джинни слышала, как пульс стучит в ушах. С одной стороны, было бы здорово послать его ко всем чертям вместе с его дурацким рестораном. С другой стороны, это был вовсе не дурацкий ресторан, так? И несмотря на все, что случилось, она все еще хочет работать в нем.

Наконец Джинни нарушила молчание:

— Что такое сказала Иви, что изменило ваше мнение?

Его глаза сверкнули.

— Честно?

— Честно.

— Я рассказывал ей о нашей первой встрече. В магазине в Портсилвере. — Он сделал паузу. — А Иви рассказала мне, как однажды вышла из магазина, держа в руках тушь «Кристиан Диор». Она даже не поняла этого, пока не дошла до машины. А когда вернулась назад в магазин, то продавщица сказала ей, чтобы она не беспокоилась, так как она сама как-то вышла из магазина, держа два коврика для ванной и щетку для туалета.

Джинни посмотрела на него:

— Ваша кошка не под моей машиной?

Он покачал головой:

— Нет, она прошла мимо меня в квартиру, когда я вышел. Так как насчет работы? Что мне сказать Иви?

Заведя мотор, Джинни взглянула на него:

— Скажите, что я подумаю. — И улыбнулась Финну Пенхалигону ослепительной улыбкой. — Пока!

Сердце Джинни подпрыгнуло, когда она услышала голос Джем. Каждый телефонный звонок дочери радовал ее.

— Привет, мам! Как дела? Ты еще не поругалась с Лорел?

Если бы… Что может быть хуже ссоры? Бесконечное, усталое шипение, возможно. Она ждала Перри, а получила взамен Лорел — это все равно как если бы ты хотела попасть в Диснейленд, а твой самолет угнали и направили в Сибирь.

— Нет, у нас все прекрасно! — Джинни решила не рассказывать дочери о своей катастрофической ошибке. — Лорел уже переехала ко мне. А как ты? Все хорошо?

— Лучше, чем хорошо. — Голос Джем был и вправду необычайно радостным. — У меня сейчас прекрасное время, мама.

— О, дорогая! Я так рада. — И не выдержала, поддавшись мгновенному импульсу. — Слушай, ты не была дома с Рождества. Почему бы тебе и Люси не приехать на уик-энд? Полезно сделать перерыв, и папа будет рад повидать тебя…

— Мам, я не могу. Мои дежурства в пабе, помнишь? Я работаю в субботу вечером и в воскресенье обслуживаю ленч.

Проклятый паб.

— Я надеюсь, ты не очень напрягаешься? — спросила Джинни. — Я могу послать тебе немного денег, если нужно. Тогда тебе не пришлось бы так много работать.

— Мне нравится работать в пабе. Не волнуйся обо мне. И это только до Пасхи, уже недолго. Тогда я заскочу.

«Заскочу»? Джинни не нравилось, как это звучит.

— Заскочу? Я думала, ты проведешь здесь все пасхальные каникулы.

— Да. Я тоже так думала, но хозяин уже попросил меня работать на Пасху. Если бы я сказала ему, что меня не будет две недели, я бы потеряла работу. Ой, уже половина девятого! У меня в десять лекция. Мам, я позвоню тебе на следующей неделе, береги себя и передай привет отцу. Удачи! Пока.

Джинни любила петь, принимая душ, но сегодня она была не в настроении. Она сильно скучала по Джем, просто до боли; она потеряла Беллами, вместо очаровательной компании нового друга-квартиранта получила Лорел. И вместо чего-то похожего на любовь имела зияющую пустоту. Перри Кеннеди не сдержал своего слова и не позвонил. Она не получила никакого приглашения на обед. Все это вселяло в нее чувство собственной неполноценности. Наверное, она не только непривлекательна, но и глупа, потому что наивно поверила его обещаниям.

Что ж, кончено так кончено. Это ее жизнь, и ей отвечать за нее. Выключив душ, Джинни вытерлась синим махровым полотенцем, затем протерла запотевшее зеркало и придирчиво взглянула на свое отражение. Она не позволяла никому вытирать о себя ноги, и пришло время доказать это. В это утро, наливая себе чай, она видела, как белки гоняются друг за другом по лужайке, и сказала вслух:

— Готова поспорить, что они не верят в свою удачу, ведь теперь весь сад в их распоряжении. Прежде Беллами гонялся за ними, не давая им спуску.

Лорел, намазывая хлеб маслом, флегматично заметила:

— Вы ведь не собираетесь завести другую собаку? — Это было скорее утверждение, нежели вопрос. — Я не люблю собак.

— Почему?

— Они грязные и плохо пахнут.

Джинни обиделась, но лишь покачала головой:

— Может, некоторые собаки и пахнут, но не Беллами.

Но Лорел на этом не остановилась.

— Все равно я не люблю собак, — заявила она, прежде чем покинуть кухню, держа в руках тарелку с тостами.

Сейчас, вспоминая их разговор, Джинни рьяно вытирала волосы. Слишком быстро заменить Беллами — все равно что предать его память. Но она скажет Лорен, что хотела бы завести другую собаку, и тогда Лорен, возможно, не останется здесь. И это будет ответом на ее молитвы? Что ж, это ложь, но так гораздо проще, чем объяснять Лорел, что ее постоянная хандра и бесконечные разговоры о Кевине невыносимы и она должна поискать себе другую комнату.

У нее на душе просветлело. О, чудно, это прекрасная идея — завести пса!

И к тому же с запахом.

— Ты здесь? — Джинни спустилась вниз, одетая и готовая к выходу. Радио звучало фоном, а Лорел возилась с тестом.

— Мне нравится твое платье, — сказала Лорел, поднимая на нее глаза. — Ты выглядишь великолепно.

— Спасибо.

Лорел обладала способностью быть вежливой, когда от нее меньше всего ожидаешь этого.

— И я хотела извиниться за то, что была слишком грубой раньше. Я не думаю, что твой пес плохо пах. Я уверена, что он был очень милый.

— Да, был. — В ужасе, что Лорел объявит, что обожает собак, Джинни поспешила заметить: — Но конечно, слабый запах чувствовался. Собака есть собака! Беллами больше всего любил шлепнуться в грязную лужу или покататься в пыли.