– И что? – воодушевился Давидовский. – Нам сейчас нужны хоть какие-нибудь сведения.

– Уборщик видел только одного подозрительного типа, сходившего с поезда за последнее время, – принялся рассказывать Завацкий. – Как вы знаете, обычно поезда на нашей станции просто останавливаются, чтобы забрать или отдать почту и грузы, а сходит здесь очень мало людей. Вот мужчина и приметил одного типа, который сошел с поезда, идущего в Лиен.

Маги переглянулись, одинаково морщась. И мне была понятна их реакция. Если человек прибыл в Броцлав с поездом из столицы, то сесть на него он мог на любой из двадцати трех станций по ходу следования. А это означает, что маги ни за что не узнают место, откуда прибыл убийца.

– Ладно. Что-то еще? – понадеялся Ковальский. – Когда это было?

– Семь дней назад.

– Немало, – вздохнул Давидовский.

– Уборщик видел, что мужчина осматривался как тот, кто прибыл в незнакомое место, – добавил Влодек. – Он обычно высматривает таких. От растерянности люди готовы принять помощь от любого прохожего. Вот уборщик и надеялся разжиться прибавкой к жалованью, оказав незнакомцу услугу. Но тот лишь огрызнулся и отправился прочь.

– Уборщик запомнил, как он выглядел?

– Он описал его как высокого худого мужчину с русыми волосами и очень светлыми глазами, – сверившись со своим блокнотом, ответил Завацкий. – На вид за пятьдесят. Без особых примет.

Управленцы немного помолчали, обдумывая имеющиеся сведения. Я очень надеялась, что этим троим удастся отыскать Кшиштофа.

– Так, выходит, убийца знал о прошлом Новака? – предположил наконец Давидовский.

– Новак явно пытался скрыться от своего прошлого, – задумчиво сказал Глеб. – Он сменил имя, приехал в маленький городок, вел жизнь достопочтенного аптекаря, но где-то там оставалась не самая приятная часть его жизни, которую он скрывал ото всех.

– Думаете, дочь ничего не знала? – спросил Завацкий.

– Уверен, – кивнул следователь. – Казимир Новак определенно пытался сделать все, чтобы никто и никогда не узнал… о чем-то. Думаю, если мы поймем, что же сделал Новак в прошлом, мы распутаем все это дело. Это может дать ответ и на то, что именно хотел забрать…

– Или вернуть, – вклинился Влодек.

– Или вернуть, – покивал Глеб, – наш преступник. Это было что-то такое, что стоило многих лет поисков.

– Не думаете, что это могла быть прежде всего месть? – тихо пробормотал Давидовский.

– Ну да… Новака ведь пытали, – согласился Завацкий. – Мы решили, что это ради выяснения какой-то информации или местоположения какой-то вещи, но… а что, если это было именно убийство? Преступник очень хотел убить Казимира Новака, но перед этим решил как следует помучить. А остальное… Он не взял деньги, но все разгромил. Возможно, это была попытка скрыть истинную причину его действий?

– Убить Новака можно было и в постели, – покачал головой Глеб. – Просто пробраться ночью и тихо задушить. Или совершить стремительное нападение в аптеке.

– Или на улице, – добавил Давидовский. – В каком-нибудь тихом месте.

– Или на улице, – согласился Глеб. – Но убийца прибыл неделю назад, очень осторожно наблюдал за Новаком, а потом загнал его в угол, чтобы допросить без свидетелей. Преступник явно прибыл сюда не только за тем, чтобы забрать жизнь аптекаря, но и ради поисков чего-то, что хранилось у Новака.

– А мы даже не знаем, что именно! – ударил кулаком по столу Влодек.

– Верно, – куда спокойнее произнес Ковальский. – Мы не знаем, забрал ли незнакомец то, что хотел. Или эта вещь все еще в аптеке. Но это явно что-то достаточно небольшое. То, что можно спрятать в горшочке со зреющим лекарством.

– Ближайший поезд будет ночью, я отправлю пару жандармов на станцию, – предложил Давидовский. – Пусть понаблюдают, не сядет ли в поезд кто-то, подходящий по описанию.

– Хорошо, – кивнул Глеб. – Будет нелишним. Но пусть переоденутся.

Мужчины покивали друг другу, и Ковальский удалился за перегородку, чтобы сварить новую порцию кофе. Пока его не было, во владения управленцев забежал посыльный и сунул Завацкому тощий конверт из плотной желтой бумаги.

– Глеб! – крикнул Влодек. – Доктор прислал результаты!

Следователь тут же вернулся в зал, оттирая с руки кофейные брызги.

– Ну что там? – в напряжении спросил Давидовский, пока Ковальский вскрывал конверт и просматривал несколько листочков. – Что?

– Очень интересно… – сдавленно пробормотал следователь и глянул на своих товарищей. – Честно говоря, я ничего такого не ожидал.

– Что?

– Так… – Глеб вернулся к первому листу. – Новак умер между пятью и шестью утра, как и предполагалось. На его теле прижизненные царапины, ссадины и гематомы. Судя по положению пятен, аптекаря с силой толкнули в грудь, он ударился о шкафы затылком, плечами и поясницей. Его пытали… На шее отпечатки пальцев, есть пара глубоких порезов на бедре. Также характерные следы на животе и кровотечение в брюшной полости. Ожоги от силков. – Ковальский приостановился и откашлялся. – Но самое неожиданное не это. Глубокие проникающие ранения, которые были обнаружены на теле рейяна Новака, получены не в результате магического воздействия или при помощи какого-то необычного оружия. Нет. Доктор пишет, что обнаружил частички эпидермиса в ране. Достаточно глубоко.

Управленцы переглянулись. Было что-то, что они поняли без слов. И я едва не подскочила на ветке, желая, чтобы они озвучили свои выводы вслух.

– Очень необычно, – согласился Давидовский. – Но, возможно, это случайность?

– Нет, – покачал головой Глеб и бросил листки на стол. – Попович написал, что частички кожи обнаружены во всех ранах, они идентичны. Более того, доктор обнаружил чужую кровь на сломанном ребре Новака.

– Но кто и как смог убить аптекаря голыми руками? – шепотом спросил Завацкий и передернул плечами. – Раны не настолько огромные. В диаметре не больше четырех сантиметров. А глубина ран? – Он глянул в бумаги. – Варьируется от семи до двенадцати сантиметров. Форма…

Глеб не стал слушать. Он поднял с пола и установил на треногу грифельную доску, а потом довольно схематично нарисовал что-то продолговатое и коническое, похожее на хвост животного.

– И что вы думаете? – спросил следователь.

– Наш убийца использовал какое-то животное? – предположил Вольшек.

– Нет, в том и дело, что доктор уверен, что обнаруженная органика – человеческая кровь и частички кожи, – покачал головой Завацкий. – Человек? Но как?

– Мне вот тоже интересно, – согласился Глеб. – Дело становится все запутаннее.

Мужчины дружно уставились на рисунок.

– Думаете, наш убийца при помощи магии увеличил свои пальцы и ударил настолько сильно, что смог пробить грудную клетку? – спросил Завацкий явно без особой надежды на то, что его предположение понравится коллегам.