– А разве не будет ему обиднее, если ему не сообщат о том, что его дочь лежит в Институте судебно-медицинской экспертизы и ждёт, чтобы её похоронили? – шепнула она через плечо.

– Ну наверное, – кивнул Нордстрём. – Думаю, ты права. Давай уж поскорей покончим с этим делом.

В этот момент пожилой мужчина увидел их и пошёл им навстречу. Тачку он отставил в сторону, а грабли положил на кучку свежескошенной травы.

– Чем могу служить? – приветливо спросил он, приблизившись.

Луиза протянула руку для приветствия.

– Меня зовут Луиза Рик, а это мой коллега Эйк Нордстрём. Мы из Отдела расследований государственной полиции. А вы Вигго Андерсен?

Мужчина согласно кивнул и с любопытством посмотрел на них.

– Разрешите задать вам несколько вопросов? – продолжила Рик.

– Да спрашивайте, пожалуйста, – ответил Вигго с готовностью.

– А может, мы зайдём внутрь? – предложил Эйк, кивнув в сторону дома.

– Да, разумеется, – сказал Андерсен и пригласил полицейских следовать за собой. Пропустив их в дом, он придержал в дверях кухни жёсткошёрстную легавую. – Она не кусается, просто всегда страшно радуется, если приходят новые люди.

– Всё в порядке, – ответил Нордстрём, почёсывая пса за ухом. Луиза отделалась тем, что погладила собаку разочек – та рьяно виляла хвостом и всё норовила прыгнуть ей на грудь, демонстрируя свой восторг.

Пожилой хозяин повёл неожиданных гостей через кухню в гостиную. Эйк в это время крепко держал собаку за ошейник.

– Кто-нибудь потерялся? – спросил Вигго Андерсен, заперев собаку в чуланчик и пригласив полицейских сесть за обеденный стол.

– Да, но это произошло очень давно, – ответила Рик, осматриваясь в нарядно обставленной гостиной.

– Могу я вам предложить кофе, например?

– Да нет, спасибо, – поторопился отказаться Эйк, и Луиза тоже покачала головой.

– У нас к вам несколько вопросов о вашей дочери Лисе, – начала она, когда хозяин дома уселся напротив них.

Андерсен с изумлением посмотрел на неё.

– O Лисе? – повторил он и нахмурился, но во взгляде его теперь читалось удивление. – Что это вам понадобилось узнать теперь, когда прошло так много лет?

Луиза решила, что не стоит ходить вокруг да около.

– У нас есть основания полагать, что ваша дочь вовсе не умерла в Элиселунде в восьмидесятом году, и поэтому мы хотели бы задать вам несколько вопросов и показать одну фотографию.

По тому, как на неё посмотрел Эйк, понятно было, что он не в восторге от её «мы». Он явно считал, что его коллеге следует задавать такие вопросы от своего имени.

– Т-то есть как это не умерла? – с недоумением спросил Вигго.

Рик глубоко вздохнула и попросила Нордстрёма показать фотографию, которая была у них с собой.

– На прошлой неделе в лесу – здесь, в Центральной Зеландии, – было найдено тело женщины с очень приметным шрамом на правой стороне лица и на плече, таким же, как был у вашей дочери, – начала рассказывать она.

Вигго Андерсен слушал, не шевелясь.

– Кроме того, при проведении вскрытия было выявлено ещё два совпадения, которые также говорят в пользу того, что речь может идти об одном и том же человеке, – продолжила Луиза, – а именно, сломанные кости предплечья и шрам от операции по удалению пупочной грыжи. Эти три обстоятельства в совокупности позволяют нам предположить, что женщина, обнаруженная в лесу, не может быть никем иным, кроме вашей взрослой дочери.

Пока Рик рассказывала, Андерсен мертвенно побледнел. Казалось, жизнь в нём остановилась, но потом он склонился к полицейским, потрясённый услышанным.

– Но как же это могло случиться? – запинаясь, выговорил он и потряс головой. – Этого не может быть, вы ошибаетесь. Меня же известили тогда, и вещи девочек прислали домой. Да, все их пожитки доставили сюда в нескольких обувных коробках, больше у них ничего и не было.

Эйк разгладил на столе ладонью два листа формата A4 и подвинул их поближе к старику.

– Мне написали, что причиной их смерти было воспаление лёгких, – обеспокоенно продолжал тот, весь как-то обмякнув на стуле. – И вот теперь вы являетесь и рассказываете мне вот это? Я не понимаю, как это может быть!

– Это действительно кажется странным, – согласилась Луиза и попросила его внимательно рассмотреть фотографию. – Я прекрасно понимаю, что прошло уже много лет и что ваша дочь за это время превратилась во взрослую женщину, – добавила она, но всё же спросила, не может ли мёртвая женщина на фотографии быть Лисе Андерсен.

Их с Эйком пожилой собеседник взял копии фото в руки и склонился над ними. По его лицу было видно, как эти снимки подействовали на него. Он с усилием сжал губы, словно пытаясь сдержаться, но потом закивал, не отводя от фотографий изумлённого взгляда.

– Вы узнаёте шрам? – резюмировала Луиза.

– На самом деле, – неуверенно начал Вигго, – я ведь всего один-единственный раз видел свою дочь после того ужасного несчастья, которое изуродовало ей лицо. Так что на шрам я как раз смотрю меньше всего. Ведь я уже и не помню в подробностях, как этот шрам выглядел, – помню только то, что он изуродовал ей лицо с его тонкими чертами. Но прекрасные высокие скулы, которые девочки унаследовали от своей матери – вот их-то я никогда не забуду. И пусть наши близнецы были не такими сообразительными, как другие ребятишки, зато они были красивее их всех, вместе взятых.

И он улыбнулся, будто забыв на мгновение, для чего его просили рассказать о покойной дочери. Но уже в следующий момент он вспомнил об этом. На его лице явно читался переход к этому ужасу от той любви, которая на минуту вспыхнула в его памяти.

Он посмотрел на Луизу с такой печалью в глазах, что она с трудом удержалась, чтобы не отвести взгляд.

– Нет никакого сомнения в том, что это моя девочка, моя Лисеметте, в этом я совершенно уверен, хотя уже прошло столько лет, – кивнул Андерсен. – Но у меня в голове совершенно не укладывается, как могло так получиться?

Старик растерянно покачал головой и провёл ладонью по подбородку.

– Недосмотрел я за своими девочками, – сказал он так тихо, что полицейские едва расслышали его слова. – Я так виноват перед ними…

– Давайте всё-таки вернёмся на несколько лет в прошлое, – попросил его Эйк. – Ваши дочери поступили в Элиселунд, когда им было по три года, и с тех пор вы не поддерживали с ними контакта?

Мужчина сцепил ладони обеих рук и некоторое время поворачивал их то влево, то вправо. Потом он кивнул.

– Мать девочек умерла, когда им было всего пять дней от роду, – начал он, слегка откашлявшись. – Она решила рожать дома, а не в больнице в Кёге. Но мы же тогда не знали, что их будет две!

У Андерсена задрожал было подбородок, но он справился с собой и продолжил: