с ума. Это инерция длится достаточно долго – больше 70 лет. И только сейчас мы начинаем постепенно думать, а как же может быть по-другому.

Глядя на мужчину, мы не видим то, чем он является по факту. Мы видим то, что нам сказали. Мы не смотрим на мужчину своими глазами, мы смотрим на него глазами своей матери. Потому что наша семья, как коллектив, как община, как группа, транслирует определенную идею в отношении мужчин.

Если говорить про коллективное бессознательное, которое никто не отменял, то оно действует еще хлеще. Нам приходится продираться сквозь этот негатив, чтобы самим увидеть. Как будто бы мужчина нам должен доказать, что он другой, должен убедить, что он не такой, как мы о нем думаем. Априори плохо: «Убеди меня, что ты лучше, чем я думаю, и докажи». И мужчины пытаются или сразу шлют в пешее эротическое путешествие.

Пора поговорить о тех мужчинах, с которыми мы живем. И о тех динамиках, которые существуют в семье в отношении этих мужчин. Муж, сын, отец, брат – эти фигуры тоже влияют на наше представление о мужчине.

Отцы. У всех есть папа. Это тоже неочевидное понятие, потому что некоторые мамы, которые находятся в разводе, говорят ребенку, что воспитали вас в одиночку. Фраза звучит именно так. Это неправда. Женщина не может родить ребенка без мужчины – очевидный факт. У любого ребенка два родителя. Но что-то происходит с женщиной, и она говорит – я одна тебя воспитала. Так мы исключаем отца как такового. И даже если он присутствует в семье, мама начинает говорить: «Ну, он вообще ничего собой не представляет». Она подавляет отца, явно его уничижает, обесценивает. Как будто бы роль родителя может быть сужена до одного человека.

Берт Хеллингер говорил, что подобная динамика ведет человека к употреблению наркотиков. Ребенок родился в связи с мамой и папой. Только так. Но папа по каким-то причинам ушел, исчез, умер, спился… И женщина говорит: «Я и то и другое для тебя», – сразу запускается механизм невозможности принять ребенком эту объединенность. И это вероятный заход в наркотическую зависимость. Потому что выдержать это исключение одного родителя ребенок не может. Для ребенка внутри всегда будет и папа и мама. Вы можете говорить все что угодно, ваши отношения могут быть похожи на ад – это не имеет никакого значения. Вы всегда будете родителями. Что бы ни произошло. Даже если разверзнется земля. Более того, родители становятся родителями с тех пор, как ребенок зачат. Если эта беременность не закончилась рождением (аборт, выкидыш, ребенок умер в родах, замершая беременность) – вы все равно родители.

Есть еще одна динамика, в которой живет женщина, бессознательно выталкивая мужчину из своей жизни. Она так и называется в системной терапии: «Мужчина должен уйти». Поясню. Мы живем в назначенной реальности. Все, что мы знаем, умеем и представляем, мы где-то видели, кто-то это сказал. Мы рефлекторно выберем способ поведения, который нам знаком. Мы его наблюдали, мы в нем были. И если папа зашел в семью, потом вышел из семьи, то в моей картине мира продолжения у этой истории нет. И когда я окажусь в браке, то я буду знать историю только до середины. И когда эта середина наступает, например мама забеременела, папа ушел – что будет делать женщина? Она не будет беременеть. Вообще. Это будет заход в бесплодие. Причем чисто психологически, потому что врачи будут говорить: «У вас все в порядке». В ее картине мира мужчина должен уйти, и ребенок является провокацией этого действия. И тогда женщина не будет заходить ни в отношения, ни в беременность.

Другой вариант. Папа ушел тогда, когда мне было шесть лет. Я вступаю в брак, у нас рождается ребенок, ему исполняется шесть лет – и что-то начинает происходить. Я начинаю тревожиться, начинаю звонить своему мужу: «Где ты?» Я начинаю его удерживать. На самом деле этот вопрос адресован не мужу. Он никогда не мужу. Он всегда отцу. Если бы вы послушали историю о том, когда уходили родители, то это был обычный день. Ребенок играл, папа собрал сумку и вышел из квартиры. Ребенку же не сказали, что он видит отца последний раз. И в нашей картине мира этот момент непременно должен наступить. И женщины, сами того не осознавая, в эти триггерные точки начнут вести себя таким образом, чтоб мужчина ушел.

Есть замечательная фраза, которой мозг сопротивляется: «Мужчина изменяет женщине только тогда, когда она бессознательно хочет, чтобы он ушел». Точно так же работает и в обратную сторону. Если вы послушаете мужчину, если их спрашивать про измену – что их сподвигло – они будут говорить нечто странное. Будто бы мне нет места дома. Женщина вроде бы ничего такого специально не делает, но она его выталкивает. Самое интересное, когда мужчина изменяет и женщина об этом узнает – она испытывает облегчение. «Я так и знала! Я как будто бы этого ждала. Я как будто это чувствовала». Это и есть та самая динамика – я ждала, что ты мне изменишь. Я ждала, что это произойдет. И свой вклад она осознавать и переживать не будет.

Мужчине совсем не обязательно кого-то бросать, уходить и изменять. Он может банально умереть, и тогда мы тоже будем в динамике «мужчина должен уйти». Не хочу замуж. Мама вышла за отца, а он умер. И нам кажется, что наша любовь токсична, и вдруг он умрет. Он должен уйти, как-то уйти. У нас так мало историй про то, как мужчина должен остаться на всю жизнь. И поэтому мы читаем сказки, ходим на лекции. Расскажите нам, покажите нам такого мужчину, с которым можно жить каждый день. Чтобы точно ВСЮ ЖИЗНЬ. Примеров так мало – крупицы. С возрастными мужчинами ситуация аховая – они не доживают.

Что можно сделать? Выводить это на уровень осознанности. Переплетения, если они даже есть в вашей истории, совершенно не означают, что у вас должно быть точно так же. Вы просто действуете по инерции, потому что так проще всего. Мы не боимся неизвестности, мы просто не хотим изобретать новый способ. Нам страшно. Нам лень. У нас нет гарантии. Поэтому мы пойдем по испробованному пути. А там нам все известно про этих мужиков. Мы знаем, как нажимать на эти кнопки и ставить их на место. Потому что нам никто не сказал, как жить долго и счастливо.

Отдельная тема в России – алкоголь. Я не