– В ЦРУ есть биологическое оруж… – Я умолк. – Неважно. Я хочу продолжить работу с частицами.

– Нет. – Она отрицательно покачала головой. – Свою часть вы сделали. Мы полагали, что это безводная форма жизни. Но мы ошибались. Что вы и доказали. А поскольку из вашей груди не полезли инопланетяне, считаю фазу «подопытного кролика» завершенной. Ваша работа здесь окончена.

– Нет, не окончена. Нужно еще многое узнать! – волновался я.

– Безусловно. Тридцать лабораторий с нетерпением ждут, чтобы приступить к исследованиям.

Я шагнул вперед.

– Оставьте часть астрофагов здесь. Дайте мне немного поработать с ними.

– Нет. – Стратт поднялась со стула.

– Почему нет?! – воскликнул я.

– В соответствии с вашими заметками, образец содержал сто семьдесят четыре живых клетки астрофага. Одну вы вчера убили. И теперь у нас остается лишь сто семьдесят три. Каждая из выбранных лабораторий, – она взмахнула планшетом, – огромных государственных лабораторий, получит по пять-шесть клеток, и все. Больше мы не можем дать, так как частиц крайне мало. Сейчас эти клетки являют собой сто семьдесят три важнейших объекта на всей Земле. Их изучение позволит понять, выживет ли человечество.

Стратт на миг умолкла и продолжила чуть мягче:

– Я понимаю. Вы посвятили лучшие годы доказательству теории, что жизнь не зависит от воды. А потом случается невероятное: вы исследуете внеземные организмы, и оказывается, что вода все-таки необходима. Это удар. Мой вам совет: смиритесь и возвращайтесь к обычной жизни.

– И тем не менее, я микробиолог, который специализируется на разработке теоретических моделей внеземной жизни. Я ценный сотрудник, обладающий уникальным набором знаний, которыми мало кто может похвастаться.

– Доктор Грейс, я не имею возможности оставить здесь несколько образцов лишь затем, чтобы потешить ваше уязвленное самолюбие.

– Самолюбие?! При чем тут мое самолюбие? Дело в моих детях!

– У вас нет детей.

– Нет, есть! Десятки! Они каждый день приходят ко мне в класс. И все они окажутся в кошмарном мире, похожем на фильм «Безумный Макс», если мы не решим эту проблему. Да, я ошибался насчет воды. Это неважно. Важны дети. Так выдайте мне горстку чертовых астрофагов!

Стратт отступила назад и поджала губы. Глядя в сторону, она обдумывала услышанное. А потом вдруг резко повернулась ко мне.

– Три. Я дам вам три астрофага.

– Согласен. – Сведенные мышцы расслабились. Я задышал. Я даже не представлял, насколько был напряжен. – Три так три. Хватит и этого.

Стратт начала печатать на планшете.

– Я не стану закрывать лабораторию. Она в вашем распоряжении. Приходите через несколько часов, мои ребята уже уедут.

– Я собираюсь приступить к работе немедленно. – Я уже натягивал защитный костюм. – И скажите своим парням, чтоб не путались под ногами.

Она сверкнула глазами, но ничего не ответила.

* * *

Я должен сделать это ради моих детей. Ну, то есть они не мои дети. И все-таки мои. Оглядываю дикое количество экранов. Надо подумать. Воспоминания пока отрывочны. Нет, память у меня хорошая, но пока еще есть пробелы. Если не дожидаться озарения, когда в голове восстановятся все события прошлого, что я знаю на данный момент?

Земля на грани катастрофы. Солнце поражено колонией астрофагов. Я на борту космического корабля в другой Солнечной системе. Построить этот корабль было непросто, на его борту находился международный экипаж. Речь идет о межзвездной экспедиции – с нашими технологиями такие полеты по идее невозможны. Выходит, человечество посвятило массу времени и усилий подготовке миссии, и астрофаги стали тем самым недостающим звеном, которое сделало ее возможной!

Объяснение напрашивается только одно: решение проблемы астрофагов находится тут. Или потенциальное решение. Нечто настолько многообещающее, что в это вложили колоссальные ресурсы. Я всматриваюсь в мониторы, пытаясь найти нужную информацию. В основном на них высвечиваются обычные для космического корабля данные: системы жизнеобеспечения, навигации и тому подобное. На табличке над одним из экранов читаю: «Жуки». На следующей… Стоп! Что?! Жуки?

Ладно, я пока не очень понимаю, в чем суть этого термина, но теперь мне придется выяснить, нет ли на борту жуков. Такие вещи лучше знать. Экран поделен на четыре квадрата, в каждом из которых виднеется примерно одно и то же: небольшая схема и немного текстовой информации. На каждой из четырех схем изображен продолговатый грушеобразный предмет, заостренный спереди и трапециевидный сзади. Если наклонить голову вправо и прищуриться, то, возможно, он немного напоминает жука. Каждый из четверки имеет свое имя: «Джон», «Пол», «Джордж» и «Ринго»[35].

Понятно. Я не смеюсь, но теперь до меня дошло. Тыкаю в изображение первого попавшегося «жука» и хорошенько его рассматриваю. Оказывается, «Джон» – не насекомое. Я почти уверен, что это корабль. Трапеция в хвостовой части обозначена как «двигатели вращения». А рядом с расширяющейся частью корпуса написано: «топливо». В носовой части две метки: «компьютер» и «радио».

Приглядываюсь еще поближе. В окошке возле топливного блока сообщается: «Астрофаг 120 кг, темп. 96,415°C». Окошко, относящееся к компьютеру, гласит: «Последняя проверка памяти: 3 дня назад. 5 ТБ, работают исправно». В окошке возле радио значится лишь: «100 %».

Это беспилотный зонд. Наверное, небольшой. Топлива в нем всего-то 120 килограмм. Немного. Но крошечные астрофаги способны преодолевать огромные расстояния. Никаких сведений о научном оборудовании не видно. В чем смысл совершенно пустого беспилотного корабля?

Стоп… Может, смысл в том, чтобы доставить 5 терабайт данных? И тут меня осеняет.

– Елки-палки! – восклицаю я.

Я в космосе. В незнакомой Солнечной системе. Понятия не имею, сколько астрофагов ушло на то, чтобы добраться сюда. Видимо, много. Полет к звезде наверняка требует нереального количества топлива. А если корабль должен еще и вернуться обратно, то вдвое больше.

Проверяю экран с данными по астрофагу, чтобы освежить память:

Остаток: 20 862 кг

Скорость расхода: 6,043 г/сек

Раньше скорость расхода была 6,045 грамм в секунду. То есть она немного снизилась. Но и горючего стало меньше. Когда оно расходуется, общая масса корабля уменьшается, и для поддержания постоянного ускорения нужен меньший объем топлива в секунду. Да, все логично.

Я не знаю, какова общая масса корабля «Аве Мария», но, учитывая ускорение в 1,5 g на нескольких граммах топлива в секунду… Короче, астрофаги – настоящее чудо!